Павел Владимирович Лавочкин, Владлена Александровна Игнатова - Ироническая лирика

Для чего люди пишут стихи?

Для того, чтоб опубликовать!

Но иные – скромны и тихи:

пишут в стол (что уж тут нам скрывать)…

Кто-то строчки строчит целый день,

с перерывом на сон и обед,

ну а мне – по-хорошему лень

без рифмованных фраз и побед!

И не то чтоб желаньем горю

превзойти именитых поэтов,

но – иронию мыслей дарю

тем, кто примет с иронией это.

Возвращаясь к тем местам,

где ты был влюблён и юн,

вспоминаешь снова там

городок Неккаргемюнд…

…У излучины реки

под названием Неккар

звёзды в небе – так близки,

росы утром – как нектар!

Капли яркие блестят –

словно чистый изумруд.

Звон ручьёв и звездопад

нас, как раньше, соберут.

Мы вернёмся вновь сюда,

на холмы и берега…

Хоть и минули года, –

память сердцу дорога.

Пришлось нам ненадолго

из дома отлучиться…

А дел в Москве так много!

Назад машина мчится –

дорогами лесными,

чрез рощи и долины.

Которые отныне

остались у Полины

в душе – как яркий свет,

на память долгих лет!..

Пишу в дороге,

как Одиссей

в скитаньях долгих,

я опус сей.

Гудят машины

и тут, и там:

шумят мужчины

и бьют в тамтам.

Позвольте с вами

не согласиться:

вы все – с правами

и к нам в столицу?!

Москва не верит

давно слезам,

закрой-ка двери

свои, Сезам!

Хоть не из робких, –

начистоту

скажу: мне в пробке

невмоготу!

P.S.

Не отождествляйте,

гнев не проявляйте:

я за толерантность

и многовариантность.

Неизвестный читатель, тебе

посвятить эти строчки спешу.

Может, в каждой отдельной судьбе

есть этап, о котором пишу.

Ты, дожив до морщин и седин,

оглянулся назад с высока’

долгих лет и растаявших зим.

И гнедого узрел рысака.

Он несётся во всю свою прыть,

Будто хочет от жизни всё взять.

Словно тянет незримую нить,

но не в силах её разорвать.

…Конь окончил свой бег. Он устал.

Спала вешних снегов пелена;

просто понял ты вдруг: опоздал…

Стала истина жизни ясна:

лишь бы был твой ребёнок здоров,

занимался бы делом своим,

и всегда были угол и кров.

И струился б над крышею дым…

Не спеши взять от судьбы

максимум – и сразу!

Ускоряя, будто бы,

“жизненную фазу”…

Цель, сказал мудрец, – ничто,

а движенье – вечность.

И в финале – как итог –

пыль и бесконечность…

Как медленно подкрался юбилей!

Вчера, как будто, бегал босоногим…

Мудрей теперь ты датских королей,

при том что мудрость свойственна немногим!

Но император Диоклетиан

не зря гордился собственной капустой:

ведь возраст вовсе не для славы дан,

а чтоб в душе твоей не стало пусто!

Сижу на приёме

к врачу-стоматологу,

в больничном проёме, –

как жук к энтомологу.

Волнуюсь, как мальчик

на первом свидании,

как трепетный зайчик

при волчьем съедании.

И переживаю,

что недосчитаюсь

зубов (чем жевал я,

ни с кем не считаясь)!..

Говорят, что молодость –

это недостаток,

но пройдёт и он (как злость)…

Обретёшь достаток,

помудреешь с возрастом,

отрастишь живот…

…И морщин уж борозды.

А душой – всё тот!..

Когда-то и я

тоже был молодым…

Туман давних лет

растворился как дым.

Мечты не сбылись,

как бы я ни желал!

Их призрачный блеск –

ныне просто зола.

Когда же пришла

обновлений пора,

то вдруг осенило,

что жизнь вся – игра.

Меня ветер тех перемен

не настиг,

лишь воспоминаний

плывёт грустный стих…

И румяный младенец,

и седой старичок

в совершенстве владеют

надувательством щёк.

Философствуя здраво,

ты мораль здесь узри:

кто ж не любит забаву –

запускать пузыри!

Если ж дуть виртуозно,

получается свист.

Или если “серьёзно”, –

то “the artistic whistle”…

Это дело, во-первых,

экономит бюджет.

А для лиц слишком нервных –

лучше отдыха нет!

Висела на ветке слива,

была она так красива!

Но ей – не хватало смелости

признаться в собственной спелости…

Слово, как известно, – серебро,

молчуны ж – из жёлтого металла.

Кабы не Адамово ребро,

нас бы жизнь вот так не разметала…

Не гоняюсь за рейтингом я.

И потуги те, право, смешны.

Мне милей в летнем парке скамья,

здесь пустые слова не слышны…

Сочиняя вот этот экспромт,

созерцаю зеркальность пруда.

Будто бы пересел на паром

и плыву, сам не знаю куда.

Строчка к строчке ложится сама,

как в гармонии, в рифму свою.

Обретает вдруг фраз кутерьма

мыслеформу единственную!..

Середина лета. В парке

запоздалое тепло…

Солнце в этот полдень жаркий

парит сквозь листвы стекло.

Лес в безмолвии смиренном,

клёны тихо шелестят,

шепчутся о чём-то бренном:

скоро осень, листопад…

Я же, в думы погрузившись,

вспоминаю о весне.

Той, когда, в тебя влюбившись,

пребывал в волшебном сне…

Как давно всё это было…

Только кажется – вчера!

Но – того уж нету пыла

и погасли вечера.

Повседневные заботы

и обыденная хмарь

(что достало – до икоты)

составляют календарь!..

Гордыню усмирить не всякий смог…

С ней под руку давно бредёт тщеславье –

тягчайший грех (так завещал пророк,

будь то хоть индуизм, хоть православье)!

Тщеславные подгонят под себя

любой закон и заповедь любую,

себя лишь, исключительно, любя

и отраженьем в зеркале любуясь.

Для них слова о чести – звон пустой.

Бессребреник – что шут из балагана.

Порядочность – как выстрел холостой,

всё продаётся в мире чистогана.

Они, чтоб им не уронить лица’,

предпочитают собираться в стаи,

друг друга восхваляя без конца

и о своём величии мечтая.

А тот, кто не особо преуспел

на поприще своём или в карьере, –

тщеславно отыграться захотел

на чаде собственном по полной мере.

И вот, гоняет в хвост и в гриву он

дитя своё в безудержном запале,

взирая грозно, как Наполеон,

на полигон нешуточных баталий…

По законам волчьей стаи

мы живём из года в год.

Эта мысль – как снег, простая –

мне покоя не даёт.

“Цель оправдывает средства”.

Незатейливый девиз

сей усвоили все с детства.

(И притом стремятся ввысь…)

Если дружат, – только против,

налетают всей гурьбой.

А коль выгодно, – напротив:

лебезят перед тобой.

Жизнь пройдётся, точно плугом, –

как по полю, по судьбе.

Но воздаст всем по заслугам:

волчьим стаям и тебе…

Хоть, говорят, в почёте честь,

“правдоискателей” не счесть.

А правду – всяк трактует так:

я самый умный, ты дурак!

И, защищая “честь” свою,

всем прочим “подложить свинью”

без промедления готов,

поскольку держит за скотов.

За право личной правоты

он спорит аж до хрипоты.

Такому даже невдомёк,

что с ним напрасен диалог!

Мелькают лица,

как в калейдоскопе…

Их след – пылится

в многолюдном скопе.

Явились, будто бы

сюда их звали.

А ведь кому-то

здесь нужны – едва ли.

Проходит время,

расставляя точки…

Забыты всеми

тех страниц листочки.

Я “мыслями теку”

от умозаключений.

Вся жизнь – паноптикум:

в ней куча исключений.

И то, что правильным

на первый взгляд казалось,

НЕОБЯЗАТЕЛЬНЫМ

в итоге оказалось…

А многим всё равно,

им предрассудки – лесом…

Привыкли, уж давно,

те к “шкурным интересам”!..