Идрис Шах познакомил Запад с удивительным собранием традиционных и современных историй. Их мудрость достигает глубин, недоступных интеллектуальному знанию. Истории эти пользуются широким признанием благодаря своему изяществу и развлекательности, но они также представляют собой искусно разработанные упражнения. Поведение героев в этих рассказах изображает психологические процессы, превращая историю в рабочий чертёж человеческого ума, и направляет читателя к его собственному видению истины, причём делает это способом, недоступным обычной литературе.
Роберт Орнстайн
«Искатель истины» – звучит романтично, но в действительности – это принятое в суфийской традиции техническое обозначение определённой стадии человеческого развития. Состояние человека на этой стадии диктуется рядом условий, и если в своём продвижении к следующей стадии он соответствует этим условиям, то перестаёт быть «ищущим» и становится «нашедшим».
В русском языке есть эквивалент слову «истина». В конце концов, кому не хочется узнать «всю правду» обо всём! В каждом из нас сидит ребенок, наспех обученный мышлению и поведению взрослого, и он по-прежнему хочет знать правду о мире и о себе. Просто не надо мешать ему слушать и слушать истории о реальности, той реальности, которая была до него, которая есть и будет.
Что же это за страна, по которой путешествует Искатель истины? Идрис Шах в компании суфиев прошлого и настоящего готов сопровождать нас в этом путешествии.
Перед нами встают образы великих мастеров прошлого: Хазрат Бахауддин Накшбанд, Ахмад Ясави, Моисей, АлиБег, Ибн-Хамза, Хаким аль-Мансури, Ибрагим Кхавас, Имам аль Газали, Абдуллах Ибн Джа’фар, Имам Абу Ханифа, Саади из Шираза, поэт Джами. Мы в присутствии людей, чьи слова, поступки, реакции продиктованы иными мотивами, чем те, которыми руководствуемся мы в повседневной жизни. Чтобы определить источник их вдохновения, нам не подобрать более удачного слова, чем старомодное слово «мудрость». Это вдохновляет и нас, нам тоже хочется приблизиться к этому источнику. Однако тут мы узнаём, что «человеческое существо приходит к мудрости благодаря сообщениям, шумихе, проповедям, чтениям и самовозбуждению. Но, даже приблизившись к ней, человек продолжает требовать все больше и больше того же самого, а не того, что может дать мудрость, и не того, ради чего он пришел к ней.
Пчелы по запаху находят цветок, но, оказавшись в непосредственной с ним близости, не требуют все больше и больше этого запаха. Они припадают к нектару, который должны собрать. То же с реальностью, содержащейся в мудрости, а рассказы и фантазии о ней подобны запаху цветка.
Поэтому «настоящих пчел» в человечестве очень мало. В то время как все пчелы, будучи приспособлены к собиранию нектара, и на самом деле пчелы, далеко не все люди суть “человеки” в смысле своей настроенности на восприятие того, ради чего они были сотворены».
В следующем разделе книги «Вопросы и ответы» мы оказываемся в компании Искателей, задающих вопросы автору «Искателя истины». Примеряя на себя вопросы и вслушиваясь в ответы, в каждом из которых информации больше, чем предполагает сам вопрос, мы оказываемся в лабиринте поиска, лабиринте с многочисленными ложными поворотами. Наш собеседник предостерегает нас относительно тех ходов, которые ведут в тупик. «Не следует молиться, если молитва мотивируется тщеславием; обряды вредны, когда вместо просветления они доставляют примитивные удовольствия вроде эмоциональных стимулов; не следует заниматься аскетической практикой, если это просто доставляет удовольствие».
Традиция существует как функция развития человечества, а не как древний монумент, призванный повергать последующие поколения в восторженный трепет или, таинственные ощущения.
И вновь мы наедине с историями, но эти истории предлагают Искателю, прежде чем отправиться дальше, сделать кое-что для себя. Господь говорит Моисею: «…Ты не сделал того, что требовала известная тебе справедливость – отдать бедному избыток богача. Могу ли я поручать тебе большее, если ты не делаешь и того, что должен делать?» Моисей в человеке означает ту его часть, которая, собственно, и занята поиском Истины, а богач и бедняк – отсутствие внутри человека равновесия. Однако Искатель найдёт здесь и указания, и ориентиры: «Когда мнение принимается за факт, этот «факт» не очень-то вписывается в действительность. Когда факты принимаются за знания, человек, который пытается усвоить их, становится внутренне неустойчив. Точно также, когда одержимость путают с долгом, возникает ощущение некоторой опустошенности…».
Автор знакомит нас с учителями традиции, с их методами обучения, где слова и поступки выражают функцию и предназначение учительства. «…Моя работа, – говорит один из них, – состоит в передаче того, что я должен передать. Все что я говорю и бо́льшая часть того, что делаю, следует этому образцу. Если я изменю своему долгу и вместо этого буду делать то, что хотите от меня вы, то стану вашим инструментом, а не инструментом Истины». Но и ученику необходимо соблюдать определённые правила при контакте с учителем, иначе взаимодействие может не состояться. Ошибочная позиция, в которую становится ученики имеет источник: «они неверно трактуют то, чему их учат другие. Вот две слабости, которые всплывают снова и снова: понимать слова слишком буквально и истолковывать их сугубо поверхностно».
Неожиданно мы оказываемся как бы в гостях у автора «Искателя истины», нечто вроде стоянки в пути. Идрис Шах рассказывает забавные истории, где юмор сопровождает обучение. Это ещё один принцип традиции.
Учитель-пьяница на увещевания своего друга отвечает: «Я работаю, чтобы заработать денег на выпивку. А ты предлагаешь мне бросить пить, чтобы я мог работать!» В древней притче о «пьющих» учителях и учениках ситуация обучения становится для них индивидуальной и групповой стимуляцией.
Ироничная манера изложения уравновешивает драматизм некоторых аспектов поиска и обучения, когда люди изучают одно, потом другое, переходят от учителя к учителю, не получая удовлетворения и, – продолжает автор, – «наконец, оказываются у моих дверей… Некоторые из них в результате всех этих опытов сильно покалечились. Что касается последних, то им, видно, никто не рассказывал старую шутку:
«Когда вы плотничаете, есть превосходный способ узнать, шуруп вам нужен или гвоздь. – Сначала вбейте в доску гвоздь. Если доска треснула, значит, вам нужен был шуруп».
«Иногда я чувствую себя автомехаником, – сетует автор, – которому владелец машины говорит: «Сделайте все так, чтобы машина поехала», а мне приходится брать на себя весьма неблагодарную миссию и говорить:
