1. 1
Сегодня мне не нужно мыть полы. Сегодня я обычная балерина, которая пришла на работу. Лифт медленно полз наверх. Я прислонилась лбом к толстой стеклянной стенке, по которой стекали ледяные капли дождя, и грела ее ладонями. За спиной смеялись и шушукались другие танцовщицы, но за последние дни я изрядно натерпелась, а потому на разговоры позади себя перестала обращать внимание. Я так устала… Настолько сильно, что, пожалуй, не осталось сил на сомнения, страх, жалость к самой себе. Вместо чувств внутри пугающая пустота. Холодная, бесконечная и безразличная. Звякнул звоночек, оповещая, что мы на нужном этаже.
Я тенью скользнула по полупустым коридорам в дальний зал, самый маленький, но самый уютный, именно в нем мы занимались с Ронхарским. Именно в нем я впервые услышала его голос. Именно здесь впервые оказалась в его руках. Таких сильных и таких надежных. Он не боялся и не боится заявить о своих чувствах, с ним все просто и понятно. Хоть я ему и не ровня, но Макс имеет право и возможность назвать меня своей для всех. И ни одна живая душа его не осудит. Да ладно, Сандра не в счет, у нее души-то нет. Из-за наших с Максом отношений никто не навредит Тану и Альби. Из-за нашей связи не пострадает Оуэн, чьи нервы и без того на пределе из-за меня. Да и я нравлюсь Максимилиану. Всем будет хорошо. Всем. Кроме меня. Хотя почему же… Возможно, Зейда права и мне стоит впустить его в свою жизнь? Уверена, со временем даже смогу полюбить его. И совершенно точно не буду больше чувствовать себя ничтожеством. Уйду с головой в балет, воплощу мечту и накоплю денег на выкуп маминого кафе. Даже попробую счастливой стать. Одно только «но».
Харви позабыть не смогу. Никогда.
Переоделась и размялась на автомате, находясь в какой-то странной прострации. Когда появился Макс, уже была в полной готовности. Физически. Морально я напоминала манную кашу с комочками. Нервов.
- Привет. Как ты?
Я смотрела на него с усталой улыбкой. Привычным уже жестом он бросил олимпийку на лавку, туда же шмякнулась кожаная сумка. Мягко, бесшумно мужчина подобрался ко мне, обнял, прижав к широкой груди. Не спрашивая разрешения, просто понимая, что сейчас мне, откровенно говоря, паршиво. Правда настоящую причину паршивости он не знает, думает это из-за брата с сестрой. И пусть дальше так думает!
- Уже лучше. Но я так испугалась. Ты представить себе не можешь…
- Все позади. И я знаю, что тебе поможет.
В его глазах плеснул азарт.
- О, да! Пятичасовой танцевальный марафон?
Он отстранился, приподнял бровь, и зазвучала музыка. Улыбка помимо воли расползлась по лицу. Разве есть для души танцора лучший бальзам, чем музыка и танец? Пожалуй, только движение заставляет отринуть мысли, несущие боль.
Полтора часа мы репетировали сольную партию из «Взрослые тоже верят в сказки». После нашего завтрашнего выступления я приступлю к общим репетициям запасного состава, в том числе на сцене. Макс считает, что я готова. А как считаю я? Считаю, что должна быть готова! Невзирая на боль, превозмогая страх, сомнение и неуверенность. Как там говорил Ронхарский? Когда исчезает страх, танцор умирает. Так вот я боялась. Но, по крайней мере, это заполняло пустоту, которая образовалась в груди после слов Зейды. Пусть лучше там будет волнение, чем пугающая бездна. Пусть там будет хоть что-то…
Вместо перерыва – примерка костюмов. Для завтрашнего выступления платья солистки требовалось подкорректировать под мою фигуру. Как ни странно, фета Тильда Льюби, которую мне предстояло заменить на один день, ничуть не возражала против незапланированного выходного, более того, всячески меня поддерживала. Мы с ней познакомились во время следующих полутора часов. Она заглянула ненадолго из соседнего зала, чтобы поздороваться, поддержать и предостеречь на счет Сандры – известной скандалистки и заговорщицы. Поговаривают, что Сандра заняла место главной танцовщицы сразу из запасного состава. Действующая солистка получила перелом лодыжки во время одной из репетиций. Каким-то образом у нее развязался пуант, и после гранд жете та неудачно приземлилась… Криминальное вмешательство доказано не было, но, как известно, нет дыма без огня. Конечно, ногу срастили магией, но всем известно, сломанная кость – сломанная карьера.
Кроме Тильды мне предстояло познакомиться с немногочисленными танцорами «Блюза для двоих». В отличие от массового спектакля, что ставит Ронхарский, в этом задействовано всего порядка двадцати человек. Коллектив мне понравился куда больше. Напоминал большую дружную семью. К перерыву я уже и забыла, что меня что-то терзало. Тело ныло от усталости, сердце загнанно колотилось, тренировочное платье насквозь промокло, волосы слиплись от пота, пальцы ног кровоточили, но именно из этих моментов и состоят будни танцора. Именно это – постоянная необходимость преодолевать себя, становиться сильнее, выносливее, лучше, расти и развиваться – и является наркотиком любого из нас. Если ты на него подсел, остановиться уже не получится.
Во время перерыва мы с Максом сидели рядом, ловили на себе заинтересованные взгляды, а потом, наконец, Бриг – один из танцоров – не выдержал и в открытую задал вопрос, который обсуждали присутствующие шепотом и между собой, строя невероятные теории и предположения:
- Фет Ронхарский, если не секрет. Почему после стольких лет вы все же решили вернуться на сцену?
Макс посмотрел на меня, так, что внутри все обмерло:
- Разве это не очевидно?
По залу прошлась волна восторженного «о-о!», а за ней последовали аплодисменты. Я не удержалась, рассмеялась и спряталась в объятиях Максимилиана. Таких крепких и надежных, таких безопасных. Вот только взгляд Сандры, заглянувшей в приоткрытую дверь, злой, полный ненависти, дал понять, что просто не будет и такой быстрый взлет пустышке с улицы не простят. Таким взглядом смотрит пустынный мертвоед, что затаился между камней в ожидании жертвы. Эти твари терпеливы, опасны и смертоносны. Они способны выслеживать добычу часами, если понадобится – днями. Потом нападают, чтобы зверски убить, но не едят, пока мертвечина не остынет. Что-то подсказывало, Сандра из таких. Жестоких, хладнокровных и циничных особей. Это тебе не безобидная дохлогрызка.
- Почему вы расстались с ней? – негромко спросила, когда танцоры расселись по разным углам зала, разминая пальцы, освежаясь водой, и болтая друг с другом.
- С Сандрой?
Мне нравилось, что Макс не юлил, не делал вид, что он мужчина-девственник, а я для него самая-самая, единственная, «ты моя» и все в таком роде. Нет, он был другим. Простым и при этом непостижимо сложным. Откровенно заявлял, что не знает, какое нас ждет будущее и от этого с ним дышалось легко.
