Рождение в семье врачей явилось указанием свыше. Ибо сама я никуда не хотела, а родители могли видеть лишь тот путь, что прошли сами.
Но так как судьба моя была уже решена, то попала еще в школе на УПК медицинский профиль, ну и на практику в больницу. Там лечением интересовалась мало, скорее испытывала нестерпимую боль по поводу брошенных без ухода бабушек. Основное время посвящала уходу за ними и разговорам с ними.
В Медвуз пришла по инерции, совершенно без желания становиться врачом.
Первые курсы шокировали моргом и скучными науками типа физики и химии.
Скучала на занятиях, ненавидела ковыряться в трупах, было жаль своего времени.
На первом курсе – госпитализация с онкологией заставила «увлечься» генетикой и иммунологией онкологии. Нашла хоть какой то смысл в учебе, и после выписки из онкоцентра после операции, просиживала в научной библиотеке в поисках ответа на вопросы о природе рака.
«Случайно» за компанию с подругой попала на курсы косметологов, которые были авторскими, вела их Инна Ивановна Кольгуненко, которая до этого была лет 30 директором Института Красоты, но к тому времени образовала свой мед центр косметологической и биоэнергетической реабилитации человека «Инна».
Туда я и была выбрана на стажировку в качестве ассистента оперирующего хирурга – самой Инны Ивановны, во время успешной сдачи экзамена на курсах. Косметологом быть не хотела, но пошла «из любопытства» и «самолюбия» – амбиции взыграли, ведь из 60 человек она выбрала двоих.
Тут и началось моё настоящее знакомство с истинной медициной. Сразу стало понятно – почему так раздражал институт, потому что там не было о здоровье вообще не слова, лишь про избавление от надоевших симптомов сомнительными способами. А у Инны Ивановны был настоящий НИИ ЧАВО, прямо по Стругацким (Понедельник начинается в субботу). Там принимали йоги, экстрасенсы, биоэнерготерапевты и тд. Я сразу «словила кайф». Инна Ивановна, читавшая уже тогда Калагию, взяла меня в ученики и вещала о трудах Рерихов и Блаватской, а потом и вовсе отправила меня в Н Ц Х хирургии поучиться баночному кровопусканию, чтобы я делала его ей. Там я «случайно» попала в отделение болевых синдромов Цыбуляка, где встретила чудесную Ингу Львовну, благодаря которой проштудировала Лувсана, и второй курс обучения купила себе уже сама – благо по вечерам в салоне Инны Ивановны я стала не плохо зарабатывать.
Вторым курсом стала физиотерапия и рефлексотерапия, и в салоне я получила повышение. Меня представляли там как врача, и никому в голову не приходило, что я еще студентка. Общаясь с разными специалистами, я загорелась глубинным познанием человека и шла путем восточной и энергетической медицин. В итоге сам собой как то образовался мой первый авторский метод. Я использовала терапию травами по зонам Захарьина – Геда на лице, через электрофорез. В итоге к окончанию института я была уже готовым специалистом со своим медицинским мировоззрением.
Ординатуру выбрала дермато-венерологию, чтобы это было поближе к коже, ведь Инна Ивановна хотела сделать меня своей сменой, и чтобы это было максимально целостно в плане диагностики организма, а также с точки зрения разных зон и способов воздействия. Сменой стать не срослось по независящим от меня причинам, но за понимание кожи я благодарна и ординатуре и Инне Ивановне.
Далее путь мой чудесно привел меня в ученики к Караулову Андрею Вячеславовичу, врачу китайской медицины, имевшему к тому моменту свой мед центр «Ирбис». Тогда он искал в ученики врачей, с не зашоренными мозгами, и я очень подошла.
За два года учебы я освоила метод Биосан (ныне Биософт), так как была отправлена на обучение в Харьков к Култаеву Александру, одному из авторов методики. Метод предполагал анализ пульсографической кривой, и назначение электро-магнитного воздействия, записанного на передающее устройство, которое транслировало сигнал в ладони пациента, через рефлексогенные зоны. Это было захватывающе. Восточную медицину я познавала под руководством Караулова, а также же была снова направлена в Н Ц Х на продолжение обучения по рефлексотерапии!.
Параллельно закончила пару курсов массажей и мануальной терапии, несколько курсов по гомеопатии, Фолю и Биорезонасу – в общем «Остапа понесло». Далее меня снова вернуло в официоз, так как с восточной медициной в стране было сложно, да и молодая блондинка не похожа была на дока кит мед.
Выбрала иммунологию, так как она самая целостная и глубинная из всех западных наук. Да и увлечения первого курса требовали завершения гештальта. Личным, подвигнувшим изучать стал выкидыш, вызванный иммунным невынашиванием. Итогом стал второй сертификат.. В процессе обучения, одновременно, занялась изучением биоритмологии на кафедре иммунологии 52 больницы, при отделении трансплантологии, и чудесная Виктория Сергеевна Сускова, показывала мне тайный мир иммуномодуляторов, и сакральный смысл биоритмологии.
Выйдя замуж за врача восточной медицины, практиковали синтез, принимая пациентов вдвоем, и согласуя назначения. Вот тут то был результат.
После рождения двух сыновей погодок, семейная ситуация призвала разобраться с ней в лицом к лицу и результатом стало второе высшее образование по практической психологии. Это был институт культуры в Долгопрудном. Несравненная Ольга Юрьевна Захарова дала знания по возрастной и семейной психологии, и много эмпатии и поддержки. В итоге «соображать стали на троих – муж восток, я – запад, а она – психологию». Это была бомба. Позже в компанию взяли остеопата.
Затем из компании вырос наш проект К П С – клуб профессиональных специалистов, где я вела направления здорового родительства и естественного оздоровления, а муж – нетрадиционных методик. Золотые были времена в плане успеха нашей терапии.
Дипломная работа была по теме синтеза восточной и западной медицин. После защиты на Отлично с новорожденной дочкой в слинге, была приглашена в ординатуру по психологии. Но как то с тремя детьми на руках выбрала познавать психологию в живую в процессе. И оно того стоило!
После развода, устав от скучного ежегодного повышения квалификации и подтверждения сертификатов каждые пять лет, почувствовал импульсы к новому обучению. Тем более, что нужно было отстраивать заново жизнь.
После того, как появился четвертый малыш, а вскоре и новый развод с мужем, сформировался посыл сделать возможным проживание 4 детей в одной квартире без болезней, а мамы – не сумасшедшей. Отсюда вытекли индивидуальные иммуносберегающие программы, и индивидуальные коучинговые программы по запросу мам детей- пациентов. Семью надо было кормить и пациентов стало много, и я увидела совсем разные результаты у разных детей. Стало ясно, что копать следует глубже. Тем более, сама я хотела докопаться до механизмов, управляющих жизнью людей – любовь и разводами, здоровьем и болезнью.
