Людмила Байрачная - Истории в именах

Название:	Истории в именах
Автор:	Людмила Байрачная
Жанр:	Стихи и поэзия
Серии:	Нет данных
ISBN:	Нет данных
Год:	Не установлен

О чем книга "Истории в именах"

«Истории в именах» – цикл стихотворений Людмилы Байрачной, ярко и тонко отображающих современное общество с его ценностями, многогранностью, проблемами и т. п. Люди для автора являются неотъемлемой частью вдохновения, как признается Людмила. Умные люди с чувством юмора без разделения по гендерным признакам – вот личный фетиш автора.

Бесплатно читать онлайн Истории в именах

ISBN 978-5-4496-4200-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мысли – тени, и с ними в прятки

Не сыграть, хоть ужом свернись.

Нужный ракурс – и вот в десятки

Раз ты больше! И только жизнь

Всё расставит и всех измерит

Не за ракурс, за дно и суть.

Хоть под солнцем, хоть под торшером

Человеком с душою будь!

РЕЙТИНГ

Средь смертных, звёзд и фитоняш,

Политиканов и мамаш,

Юнцов и незамужних дам

Давно уж правит инстаграм.

В борьбе за лайки меркнет свет

(Коварен нынче интернет).

Неутешительный прогноз:

К (а) лайков за цветной понос;

Второй призёр – брутал-Пушок,

Что тряпку драл, сбиваясь с ног;

Отстал от Пуши на чуть-чуть

Лирический намёк на грудь;

Намёк подмял собой разрез

На юбке от пупа; до чресл;

Разрезу дважды проиграл

Дощатый старенький причал;

Почила в бозе, сгоряча

Продув причалу вдрызг, свеча;

Прогнозу (спроса) вопреки

Отстали от свечи носки,

Что под диваном робко встав,

Дополнили собой ландшафт;

Прогулка ночью при луне

Не стала тех носков важней;

Провальным оказался пёс,

Что ел морковь в Великий пост;

И замыкал сей стройный ряд

На Красной площади парад.

Вот так всевластный человек

В наш нано-прогрессивный век,

Цены прекрасное лишив

И смяв души любой порыв,

Дарует жизнь, пардон, дерьму,

Как скопище навозных мух.

ПО СЕНЬКЕ ШАПКА

Инфантильная Танюша

Любит гольфы, кеды, рюши,

Аниме, Хайяма, суши,

Спать и перед сном – пивко.

Верит в принцев и драконов,

В серенады под балконом

(Как у Юльки из Вероны),

В Брахму, Будду и закон.

Знает всё про распродажи,

Ботекс, Турцию и даже

Кое-что про клей монтажный

И совсем чуть-чуть про жизнь.

Борщ? Котлеты? Тряпки? Ужин?

На полу засохла лужа?

Не беда. Мужик бы сдюжил.

Если был бы он, мужик.

И любил бы, и берёг бы

Ненаглядную зазнобу

До беспамятства и гроба,

И носил бы на руках

Центнер счастья в ярких кедах,

По пятам ходил и следом

И готовил бы обеды,

И водил по кабакам.

Отпуска чтоб на Мальдивах,

Куршавеле, а в архивах

Сотни селфи их, счастливых

Атрибутом бытия.

А пока пивко и суши,

Кеды, гольфы, жир и рюши

У мечтательной Танюши.

Ну а больше ни х@я…

ИЩУ РАБОТУ

Прячет снег дурное. Дальше – проще.

И последний «ябрь» вступил в права.

Путь домой все чаще лишь на ощупь,

Вспоминая матерный словарь.

Кофе по утрам уже не катит.

Как не катит днём зеленый чай.

Словно павший наземь гордый катет,

Тень от постзакатного луча

Затемняет мессиво из снега,

Реагентов и усталых ног.

Каждый третий по колено пегий

И обледеневший заодно.

В спячку впасть мечтает каждый пятый.

Можно было б – сразу до весны.

Жаль, у нас за сон никто не платит.

Даже на вакансиях ночных.

ПРОЩЕ СТАЛО ЖИТЬ

Проще стало жить, намного проще!

Школьную скамью сменил айпад.

В Лету канул рукописный почерк,

Вместо Азнавура – Шнур и мат.

Знания повсюду – плюнуть негде.

Учат нынче все, всему и вся.

Каждый, кто не первый, – с ходу медик:

Карта, эпикриз, по пятьдесят.

Каждый третий – маг, четвертый – гуру,

Пятый – кандидат почти на треть.

Нынче не помрёшь набитой дурой,

Даже если очень захотеть.

Двоечник вчерашний с копипастом

Про жи/ши вещает, не моргнув.

Кто-то продает от жира пластырь,

Кто-то – два билета на Луну.

Треннингуют там, а тут – пожалте —

Про ПэПэ, ЖэПэ и курс валют.

И едва-едва в ужасном гвалте

Слышится «найду, верну, влюблю».

Страшно, как же страшно – я на грани —

В мире жить, где степень докторам,

Звания, чины и даже саны

Выдают при входе в инстаграм.

ХОЧЕТСЯ

Хочется прийти домой и рухнуть

Старым кулем в маленькой прихожей.

Доползти, коль повезет, до кухни,

К кафелю прижаться теплой кожей.

Безо всяких если/дабы/кабы,

Чувствуя, что силы на исходе,

Пожалеть, что родилась я бабой

С крохотной ремарочкою «вроде».

Видит Бог, махнула бы не глядя

Платьишки на Y-хромосому.

Странно по рождению быть слабым,

А по жизни – очень сильным полом.

Лучше до седин на яйцах бриться,

Чем спасать Отчизну от пожаров.

Хочется вспорхнуть под небо птицей.

Только вот коня не тянут чары.

ОСЕННИЙ СПЛИН

И несётся со всех окраин,

Утюгов и инет-страниц:

«Лето, граждане, мы прос@али.

Так что осень теперь ни-ни.

Осень чтим, воспеваем оды,

Чаще ноем о том, о сём:

О дождях, о дряной погоде

И о том, что сместилась ось.

Потому и Иркутск под снегом,

А в Москве в сентябре жара,

И медведям не до ночлега —

Бродят тенью повдоль оград.

Не забыть бы про грязь и слякоть,

Перегной из сухой листвы.

Сплин осенний заставит плакать

Даже тех, кто с тоской на Вы.

И таких обреченных сотни,

Сотни тысяч. А проще – рать.

Ну а всем, кто погряз в работе,

Как два пальца и год прос@ать.

НАМ ПЕСНЯ СТРОИТЬ И ЖИТЬ ПОМОГАЕТ

И несётся сквозь дым табачный:

«Майна! Вира!» И прочий мат.

То Россия. И здесь иначе

Не построишь, как с «Вашу ж мать!»

Ни домов, ни капитализма.

Впрочем, что тут ещё сказать,

Если даже свою Отчизну

Любим мы через «Вашу ж мать!»

У нас в общем всё как-то «через»,

И мы «через» привыкли ждать,

Догонять, убегать и верить,

Вспоминая про «Вашу ж мать».

У нас счастье не от избытка,

У нас горе не от ума.

Мы живём, доверяя скидкам,

Шарлатанам и «Вашу ж мать».

Нас понять чтоб, веков не хватит.

Здесь родиться бы – не бывать.

Провожать и встречать закаты

Восхищенным «Ну вашу ж мать!»

МОЛИТВА ИНСТАГРАМЩИЦЫ

Боже, дай же мне сил

Долистать до начала ленту!

Чтоб узнать, что по чём,

Кто в опале, а кто – в фаворе.

Кто кого полюбил,

Кто молвою был оклеветан,

Кто уже обречён

Кануть в Лету вот-вот иль вскоре.

И подписчиков дай!

Настоящих, живых, не ботов!

Чтобы рос инстаграм,

Как у няшек попэ и бюсты.

И чтоб мне никогда

Не встречать тишиной субботы!

И от всех фитнес-мам

Отпиши! Чтоб им было пусто!

И облайкай меня

Репостами, а лучше – ТОПом.

Запасла я цитат,

И для каждой цитаты – селфи.

Я убила полдня —

У меня же громадный опыт!

(Каждый чем-то богат)

Только даже не вздумай сдрейфить!

ИДЕАЛЬНАЯ НЕВЕСТА

Ответ на стихотворение Солы Моновой «Идеальный жених».

Ей под тридцатник – полный фарш:

Квартира, дом, порше —

Не для езды, аксессуар.

И вечное «cherchez»

Средь «офис-дача-пиво-бар»

Нормальных мужиков.

Издох уж конь, за ним – изба

(Свеча за упокой).

Призывный взгляд – почти клеймо

(«Позор на весь твой род», —

Сказали б раньше, – баба, мол,

Не рыпается, ждёт». )

А ей зудит, а ей свербит,

Не за горами кот,

Как символ скрученных орбит —

Ей ж под тридцатник. ПОД!

А в доме тишь, а в доме гладь,

Пылит собой диван.

Ей б не отдать, хотя бы дать

(Не хитрый, в общем, план).

Но с мужиками полный пшик,

Капец, звездец, абзац.

Ни nobody, ни души,

Ни рук и ни прикладств.

Искрит огнями небоскрёб,

Луна – хоть волком вой.

В глазах тоска и недо@б —

Мужского рода, свой.

НА КОЙ?

Ванечка – тихий и праздный мечтатель.

«Вот бы…» – коронная фраза Вано, —

Что избавляет от всех обязательств,

В частности перед когда-то женой.

Петенька где-то то ль кризис, то ль вирус

Тягостной мыслью украдкой словил,

Чётко поняв, что из мамки-то вырос,

Но не дорос до отцовской любви.

Коленьке тридцать. Из хобби пивасик,

Следующая страница

С этой книгой читают

Башня из слоновой кости

Владимир Пудовкин

Этот цикл возвращает в поэзию знаменитый образ. Искусство, как смысл существования. Искусство, как высшее предназначение творца. Поэзия – сама башня. Поэт – ее заключенный. Искусство ради искусства. Молодой поэт оценивает творчество его предшественников, современников, собственное творчество. Однако центральный и важнейший для автора образ – слово. Великое, вечное. Рассуждениям о нем, о его судьбе и назначении и посвящен этот цикл.

Читать

Чувства мыслей. Книга первая

Георгий Левченко

Сборник стихотворений, объединённых одной тематикой, которую можно отнести к философской лирике.

Читать

История любви. Стихи с автобиографическими заметками. Издание третье, дополненное

Юлия Стрелец Андрей Данилишин

В этой книге собраны стихи с автобиографическими комментариями, рецепты и шуточные присказки четы поэтов. Рецепты публикуются впервые, а стихотворения супругов, посвященные друг другу, связаны с их любовью. Также в сборник включены яркие семейные фотографии. Стихи расположены в хронологическом порядке. Составление книги закончено в мае 2018 года.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Читать

Поэзия. Избранное

Игорь Неуместный

Жизнь может и дальше, сколько угодно, отбирать у меня все – здоровье, семью и деньги, но не стихи.Стихи – это моя вечная душа, ее у меня не отобрать никому и никогда.

Читать

Горькие плоды смерти

Элизабет Джордж

Сержант Скотланд-Ярда Барбара Хейверс оказалась в немилости у высокого начальства. Однако ее куратор, инспектор Томас Линли, всеми силами старается дать ей возможность реабилитироваться. В итоге Барбаре поручают вести дело об отравлении – настолько запутанное, что в успехе расследования сомневается даже сам Линли, хотя он и помогает Хейверс. Косвенные улики указывают на то, что преступление совершила крайне неприятная особа, которую многим хотело

Читать

Сближение. Пикап

Елена Альмалибре

Что такое любовь и какое место она занимает в жизни человека? Как отличить истинное чувство от способности обольщать? На эти и другие вопросы автор пытается найти ответы вместе со своими героями – Синди и Стивеном.

Читать

Вознесенная грехом. Последний ход принцессы

Кора Рейли

Роковая связь, которой не должно было случиться.Марселла поставила Мэддокса перед нелегким выбором, и он выбрал ее. Но она по-прежнему задается вопросом: готов ли он к серьезным отношениям или же боится потерять свою драгоценную свободу?Всю жизнь Мэддокс считал, что знал своих заклятых врагов, но теперь не понимает, кому из окружающих можно доверять, а кто прячет за спиной нож.Найдет ли он когда-нибудь место в жизни Марселлы и ее семьи или прежни

Читать

Тегеран-82. Мир

Жанна Голубицкая

Мир – продолжение романа "Тегеран-82" о приключениях советской школьницы в исламском Тегеране. Российско-иранская история, словно колесо, делает полный оборот раз в четыре десятилетия. И всегда – накануне глобальных изменений во всем мире. За 40 лет до описываемых событий, в Тегеране-43 «большая тройка» лидеров союзников в свете близкой победы над нацистами решала судьбу мира, результатом стал его глобальный передел. А без малого за четыре десятк

Читать