Глава I
Великий князь Андрей. г. 1169-1174
Области Андрея. Набеги Половцев. Возвращение Мстислава в Киев. Кончина сего Князя. Война Андреева с Новымгородом. Мир. Набег Половцев. Кончина Глеба. Смерть вероломного Владимира. Киев отдан Смоленскому Князю. Сайгат, или трофеи Половецкие. Сын Андреев в Новегороде. Война с Болгарами. Ссора Андрея с Ростиславичами. Происшествия в Галиче. Свойство Мстислава Храброго. Осада Вышегорода. Коварство Черниговского Князя. Убиение Андрея. Мятеж в земле Суздальской. Ненависть к Андрею. Свойства его. Первая ересь. Злодей Епископ. Население Вятки.
Андрей властвовал тогда в четырех нынешних Губерниях: Ярославской, Костромской, Владимирской и Московской; отчасти, в Новогородской, Тверской, Нижегородской, Тульской и Калужской; располагал областию Киевскою; повелевал Князьями Рязанскими, Муромскими, Смоленскими, Кривскими, даже Волынскими; но Черниговские и Галицкий оставались независимы: Новгород также.
Мстислав Андреевич, утвердив дядю на престоле Киевском, спешил поздравить отца с сим важным завоеванием. Оставленный союзниками, Глеб с беспокойством услышал о множестве Половцев, вступивших в область Днепровскую. Изъявляя миролюбие, Послы их говорили: «Мы не хотим страшить вас; не хотим и вас страшиться. Присягнем же друг другу в любви и согласии!» Но когда Глеб осыпал дарами Половцев на левой стороне Днепра, чтобы скорее удалить опасность от двенадцатилетнего сына своего, Владимира, княжившего в Переяславле, в то самое время другие толпы сих варваров, бывшие у Корсуня, жгли и грабили церковные села, приписанные к Десятинному храму Богоматери. Глеб, не имея готового войска, хотел с малым числом гнаться за разбойниками, которые уже бежали к степям своим; но Берендеи не пустили его. «Государь Киевский (сказали они) не выходит в поле без сильной рати и без союзников. У тебя есть меньший брат и мы, верные слуги». Князь Михаил Георгиевич, взяв 100 Переяславцев и 1500 Берендеев, настиг Половцев; умертвил их стражу и начал битву. Берендеи и тут оказали усердие: схватили за узду коня Михаилова и говорили сему достойному брату Андрееву, что они идут вперед, оставляя его за собою как твердую опору. «Враги (по словам Летописца) превосходствовали числом, а наши мужеством: на всякое копие Русское было десять Половецких». Знаменоносец Михаилов пал в рядах, и неприятели сорвали его хоругвь с древка. Воевода Кяжеский, наткнув на оное шлем свой, бросился вперед и сразил знаменоносца неприятельского. Михаила ранили двумя копьями в бедро, а третьим в руку: Князь не думал о своих ранах, победил и привел в Киев 1500 пленных, освободив великое число Русских невольников.
Еще Глеб не мог княжить спокойно. Изгнанный из Киева Мстислав Изяславич, гордый, воинственный подобно родителю, считал свое изгнание минутным безвременьем и думал так же управиться с сыновьями Долгорукого, как Изяслав II управлялся с их отцем. Будучи союзником Ярослава Галицкого, он вступил с его полками в область Дорогобужскую, чтобы наказать ее Князя, Владимира Андреевича, ему изменившего. Владимир лежал на смертном одре: города пылали, жителей тысячами отводили в плен; в числе их попался в руки неприятелю и знаменитый пестун Княжеский, Боярин Пук. Напрасно ждав обещанного вспоможения от Глеба, несчастный Владимир умер, и разоренная область его досталась Владимиру Мстиславичу, столь известному вероломством. Сей недостойный внук Мономахов, ознаменованный стыдом и презрением, отверженный Князьями и народом, долго странствовал из земли в землю, был в Галиче, в Венгрии, в Рязани, в степях Половецких; наконец прибегнул к великодушию своего гонителя, Мстислава; вымолил прощение и с его согласия въехал в Дорогобуж, дав обет вдовствующей Княгине и тамошним Боярам не касаться их имения. На другой же день он преступил клятву, отнял у них все, что мог, и выгнал горестную невестку, которая, взяв тело супруга, повезла оное в Киев. Туда шел и Мстислав, усиленный дружинами Князей Городненских, Туровскою и Владимира Мстиславича; а нерадивый Глеб, в одно время сведав о кончине Владимира Андреевича и приближении Мстислава, отправил Игумена Поликарпа встретить гроб первого и спешил уехать в Переяславль, ибо сомневался в верности Киевлян. Но Давид бодрствовал в Вышегороде. К нему привезли тело Дорогобужского Князя, оставленное Боярами, которые не смели явиться в Киев, где они недавно злодействовали вместе с Суздальцами. Игумен Лавры, Поликарп, требовал воинов у Давида, чтобы вести за гробом коней Княжеских и держать знамя над оным. «Мертвым нет нужды ни в чести, ни в знаменах, – ответствовал Князь: – неприятель идет; моя дружина готовится к битве: даю тебе только Игуменов и Священников». Зная, что Мстислав уже близко и что народ волнуется в Киеве, Давид не пустил туда горестной супруги Владимировой, для ее безопасности; сам выжег окрестности своего города и ждал неприятеля.
Мстислав без сопротивления вошел в Киев. Граждане столицы и Берендеи встретили его как друга: первые искренно, вторые лицемерно, доброхотствуя Глебу. Не теряя времени, Мстислав приступил к Вышегороду; стал пред Златыми вратами, в садах; бился с утра до вечера, не жалея крови; хотел непременно взять крепость. Но союзники изменили ему. Воевода Галицкий объявил мнимое повеление своего Князя щадить людей и не стоять долго под Вышегородом. Другие также охладели в усердии; а Берендеи и Торки начали коварствовать явно. Видя ежедневно уменьшение войска, силу неприятеля и слыша, что Глеб идет с Половцами к Киеву, Мстислав снял осаду; удалился в Волынию с горестию, однако ж не без надежды быть впредь счастливее. Он действительно не замедлил снова ополчиться, узнав, что его племянник, Василько Ярополкович, разбитый Половцами, теснимый в Михайлове (близ Киева) и принужденный искать мира, выехал в Чернигов к Святославу Всеволодовичу (деду своему по матери); что Глеб и Давид с братьями разрушили до основания городок Михайлов, истребляя все памятники Мстиславова княжения в странах Днепровских. Но внезапная болезнь обезоружила сего Князя. Предчувствуя близкую смерть, он поручил сыновей брату Ярославу, взял с него клятву не касаться их Уделов и преставился в Владимире с именем властителя умного, бодрого. Летописцы Польские, согласно с нашими, называют Мстиславову жену дочерью Болеслава Кривоустого.
Россия северная в то же время была феатром важного происшествия. Могущественный Андрей, покорив древнюю южную столицу Государства, думал смирить Новогородцев и тревожил их чиновников, которые ездили собирать подати за Онегою. Первые непрятельские действия еще более возгордили сих надменных друзей вольности: они с малым числом разбили на Белеозере сильный отряд Суздальский и взяли дань с Андреевской области. Тогда Великий Князь решился одним ударом сразить их гордыню. Князья Смоленский, Рязанский, Муромский, Полоцкий вторично соединили свои дружины с его многочисленными полками. Душа Андреева, охлажденная летами, уже не пылала воинским славолюбием: он не хотел сам предводительствовать ратию и в надежде на счастие или мужество сына своего, Мстислава, снова вверил ему начальство. Вся Россия с любопытством ожидала следствий предприятия грозного, справедливого, по мнению современников беспристрастных. «Правда (говорили они), что Ярослав Великий, желая изъявить Новогородцам вечную благодарность за их усердие, даровал им свободу
