Зарю светлой надежды встретила Россия при восшествии на престол любимого внука Великой Екатерины, Александра I. Во цвете лет, уже наученный невзгодами не вполне доверять людям, но не утратив веры в доброе и прекрасное, император Александр посвятил первые годы своего владычества преобразованиям государственного быта. Но, между тем, на другом конце Европы гениальный воин, достигший победами господства над Францией, не довольствуясь столь высокой долей, возомнил повелевать всеми своими соседями. Император Александр не мог оставаться равнодушным свидетелем притеснений, совершаемых по праву сильного. Он предложил великим германским державам дружно соединиться на общую защиту. Но, к сожалению, австрийцы и пруссаки – братья по происхождению и языку – были разрознены многолетним соперничеством. Наполеон, пользуясь тем, обрушился на Австрию. Напрасно Александр убеждал прусское правительство содействовать его великодушным усилиям; потомки героев Семилетней войны, считая себя непобедимыми, не видели разверстой пред ними пропасти, остались в бездействии и дорого поплатились за преступное равнодушие к судьбам Германии. Император Александр, сделав все зависевшее от него для своих союзников, истощив в их пользу собственные средства, заключил мир с Наполеоном в Тильзите.
Соблюдение условий Тильзитского трактата было выгодно как для России, так и для Франции, однако же, несмотря на то, они вскоре были нарушены французским правительством. Александр старался устранить обоюдные притязания дипломатическим путем и предлагал войти в соглашение даже тогда, когда Наполеон уже переступил русские пределы. «Россия увлекается Роком», – отвечал завоеватель, гордясь армиями двадцати народов. С этой минуты российский монарх отказался от переговоров с Наполеоном, «пока хотя один вооруженный неприятель оставался на Русской земле». Прошло полгода, и… войска Александра стерли с лица ее последние остатки вражеских армий. Нетрудно было императору Александру тогда заключить выгодный мир. Наполеон предлагал ему помириться, еще находясь с огромной армией в Москве. Но когда Пруссия, восстав против общего притеснителя, составила первое звено союза германских держав, Александр решился продолжать войну и, отстояв честь, славу и независимость России, содействовать освобождению Европы от тяжкого ига.
Французам удалось победить союзников при Люцене и Бауцене, но обе сии битвы не имели никаких важных последствий. Наполеон, победив, но сознав свое бессилие, согласился на перемирие.
Начались переговоры. Союзники предложили мир, оставляя Франции значительную часть ее завоеваний, но император Александр, предвидя, что Наполеон никогда не захочет восстановить в прежних пределах глубоко оскорбленную им Пруссию, возобновил борьбу. Народное побоище под Лейпцигом открыло союзникам путь к Рейну; Наполеон во второй раз лишился огромной армии, и, несмотря, однако же, на то, Австрия, довольная одержанными успехами, готовилась заключить мир, оставив общему врагу Рейн и Альпы. Нет сомнения – и сам император Александр был уверен в том, – что Наполеон, все еще располагая богатыми средствами, недолго оставался бы в покое и вскоре предпринял бы возвратить потерянные им владения вне так называемых естественных пределов Франции. Но, к счастью Европы, на страже ее стоял Александр.
Под его влиянием начался новый поход, в недрах самой Франции, которой легионы доселе безнаказанно вторгались в другие страны, – поход, решивший судьбу Наполеона. Величайший полководец нашего века совершил славные дела и пал в неравной борьбе. Продолжительное сопротивление французов несравненно сильнейшим союзникам подало повод к ложным суждениям. Приверженцы Наполеона, преувеличивая его подвиги, придавая им какое-то сверхъестественное магическое значение, не входили в исследование обстоятельств, облегчавших его успехи, и не объясняли их причин. Отдавая должную справедливость искусству некоторых действий Наполеона в войну 1814 года, постараюсь по возможности выказать, насколько способствовали ему ошибки его противников, разногласие союзников в политическом и военном отношениях и влияние случая, играющего столь важную роль в военном деле. Только лишь верная, беспристрастная оценка всех этих данных может представить в настоящем виде мировые факты войны 1814 года, падения Наполеона и восстановления Бурбонов. На скрижалях истории, как в верном зеркале, должны отразиться и влияние этих событий на дух и судьбу народов, и степень участия в действиях каждого из деятелей. Наряду с военными доблестями французов надлежит показать, до какой степени равнодушия к общей пользе и народной славе довело себялюбивое господство Наполеона народ, стонавший под его железной рукой, и ближайших его сподвижников, осыпанных наградами и милостями. Счастливым сочту себя, если мой труд сколько-нибудь послужит к рассеянию ложных показаний, коими враги России мнили затмить славу, приобретенную ценой крови храбрых. У нас нет горделивых памятников, подобных тем, коими французы торжествуют дорого им стоившее взятие Севастополя; наши памятники – дела наших воинов и подвиги добра, совершенные императором Александром: их признали друзья и недруги, и ничто не может изгладить их из памяти народов. Эпоха покорения Парижа и первого Парижского мира была апогеем славы Александра I и стремления его ко благу человечества. Начиная с Венского конгресса он стал убеждаться на опыте, что его благодетельные намерения не могли иметь ожидаемых им последствий, и вскоре принужден был отказаться от своих чистейших убеждений.
Предположив начертать по возможности полную картину событий 1814 года во Франции, я отказался от описания действий в Италии и Испании, но не упустил из вида влияния их на судьбы Наполеона и Французской империи.
Первый том моего сочинения заключает в себе изложение событий от перехода союзных армий на левую сторону Рейна до окончания войны первым Парижским миром. Во втором же томе помещены Приложения, а именно: 1) ведомости о составе и числе армий, корпусов и отдельных отрядов, в различные эпохи 1814 года; 2) официальные бумаги и письма; 3) карты и планы; 4) указания источников.
Все планы сражений составлены сходно с топографическими картами, современными войне 1814 года, и, кроме того, я, обозрев поля всех наиболее замечательных дел, старался по расспросам у жителей узнать свойства сих местностей во время описанных мною действий.
В числе важнейших документов, помещенных в Приложениях, долгом считаю указать следующие:
В Приложении к главе V: депешу, найденную у захваченного в плен перед сражением при Ларотьере полковника Бернара.
