Открытость поэтической души
Когда я впервые познакомился с творчеством Александра Сытина (то есть услышал его стихи в авторском исполнении), сразу почувствовал, что этот молодой (в 1965 году!) инженер-ракетчик из военного НИИ – зрелый, уже сложившийся поэт. Как оказалось, поэзия привлекала Сашу с детских лет. Сам поэт расскывает: «Во втором классе написал рифмованные четыре строчки. В третьем – целых двенадцать строк о Первомае. Уже пятиклассником писал письмо в стихах брату, курсанту Тамбовского артучилища: Скребёт перо бумагу,/ Стучится в окна град./ А мысли переносятся/ К тебе, мой старший брат. Первая публикация – в газете «Кологривский колхозник». Но первым, похожим на настоящее стихотворение, считаю то, что было напечатано в газете «Комсомолец Татарии» в 1954 году: В глазницах окон гаснут огоньки./ И реп родуктора замолкли звуки./ Лишь ветерка невидимые руки/ Сметают снег в глухие уголки – эти строчки самому нравились»
После той первой встречи мы долго не виделись, но я хорошо запомнил внешность поэта, его негромкий глуховатый голос и неповторимую поэтическую интонацию. Поэтому сразу узнал Александра Ивановича, когда через несколько лет он пришёл работать к нам в ЦНИИмаш. Встретились мы, естественно, в редакции нашей многотиражной газеты «Прогресс», где Саша сразу возглавил институтское литературное объединение. Наряду с пишущими сотрудниками НИИ, здесь занимались наши коллеги из КБ Химмаша, «Композита» и НПО ИТ. На страницах многотиражки прописалась настоящая поэзия. И я убедился: Сытин – поэт сложившийся, но и постоянно растущий, развивающийся.
Руководимое Сытиным институтское литобъединение стало фактически филиалом ЛИТО имени Дмитрия Кедрина в Мытищах, которое заслуженно считается лучшим в Подмосковье. Оно было и остаётся для Саши главным литературным братством. Его бессменный руководитель, замечательный человек и поэт Юрий Петрунин, – настоящий подвижник. Эта творческая организация, по большому счёту, подлинный литературный институт. Достаточно сказать, что на сегодняшний день здесь подготовлено более тридцати членов Союза писателей России. Одним из первых среди них получил «красные корочки» поэт Александр Сытин, позже ставший лауреатом литературной премии имени Дмитрия Кедрина «Зодчий».
В 1979 году издательство «Современник» выпустило первый сборник Александра Сытина «Открытость». Всегда с удовольствием вспоминаю, что после прочтения рукописи я предложил Саше это заглавие – по одному из стихотворений. Название «Открытость» неоднозначно. Оно от носится и к нашей Руси-России, и к Земле как планете, открытой всем внешним вселенским силам. Но открытость – это и самое, может быть, главное качество поэтической души автора. Эта черта – при родная, национальная, чисто русская. Сытин – очень русский поэт. Каждый ли может вот так, словно в доверитель ной беседе, заявить на весь свой книжный тираж: Хорошо мне дышится, если рядом слышится голос добрый, родственный, русская душа.
Потом были другие книжки – «Свет женщины», «Время московское», «Весточка из детства», «Отставшие стихи», «И тянет не зря его в лес», «В кругу друзей», солидный сборник «Я в моём времени», крупные подборки в журналах и альманахах, выступления на вечерах в ЦДЛ и у Петрунина,
а главное – всё новые и новые стихи. Конечно, хорошую поэзию можно читать и отдельными стихами, и собирать всё, что выходит «летучим дождём брошюр», но лучше всего – вот такой увесистый том, куда вошли стихотворения самых разных годов – от бодро-оптимистических шестидесятых, спокойных семидесятых и обманчиво-обнадёживающих восьмидесятых до грубо-разочаровывающих девяностых и нынешних, перешагнувших рубеж нового тысячелетия. И все на строения, все многозвучные и много цветные спектры эпохи резонансами отозвались в поэзии Сытина.
Зарази тельна его поэзия! Каждый, кому приходилось не раз возвращаться домой из дальних поездок, ощутит знакомое чувство, прочитав: И дрогнуло вдруг, / и забилось в груди / прозрачным осколочком: «Близко!». Тема пути и движения охватывает всё творчество автора. Ведь движение есть жизнь! «И я тоже появился на свет в движении– рассказывает Саша. – Родители строили железную дорогу, и во время очередного переезда, в Карагандинской области, я и заявил о себе. Видимо, именно поэтому всякое движение, особенно по железной дороге, волнует меня до сих пор». Сытину хорошо знакомы казахская степь и побережье Чёрного моря, холодные северные просторы и неожиданное разнообразие Сибири, но душа поэта постоянно напоминает о самых дорогих местах. И вот уже крымская ночь – Как в деревне под Пензой, и спешащий от курортных радостей к трудам и будням поэт радуется, что навстречу …стелется мягко улыбка моей среднерусской земли.
Александр Сытин – родной и любящий сын своего времени. Ему дороги приметы эпохи, и то, что в сознании русского поэта рождает самые светлые метафоры – такие, например, как эта: Пионеров галстучное пламя / подожгло го-
лубоватый двор. Образность поэтического видения Сытина вообще заслуживает отдельно го разговора. А некоторые небесные картины порождают строки, которые филолог-японист мог бы принять за творение поэта из Страны восходящего солнца: Тучи грудятся/кровоподтёками…/Кто избил тебя, небо, ночью?
«Кто избил небо ночью?» – вопрос, конечно, риторический. Но к людям поэт не обращается с вопросами, не требующими ответа – напротив, читатели ищут ответы на свои вопросы. И когда большинство из нас, доверчиво распахнув слух и душу, внимало «откровениям» перестроечной прессы, призывающей нас пересмотреть историю, перекроить «имперскую» географию, отречься от наших отцов, которые, оказывается, «не на той стороне сражались» в самой страшной войне XX века, поэт Александр Сытин не поддавался телевизионному и газетному зомбированию. В те дни он с любовью и нежностью писал об отцах: Сколь ясности в них было,/ простоты!/ Как виделось им счастье в единенье! Счастливые слеп цы! Как вы чисты! Блажен, кто не дождался откровенья! Здесь были бы уместны кавычки, ограничивая последнее слово этой строфы…
Творчество – понятие широкое, все объемлющее. Александр Сытин творит не только в литературе. На вопрос журналиста, почему не пошёл в профессиональные литераторы, он ответил: «Считал, что поэт – не специальность, и надо уметь что-то делать, кроме писания стихов. Знал, что многие даже крупные поэты до революции жили и умирали в нищете. Да и в советское время жить на стихи могли только очень известные поэты… И вообще, необходимо скорей определяться в жизни, чтобы пополнить семейный бюджет. Нас у родителей было четверо, мать потеряла
