1. Глава 1
— Он мне изменил, Юль. — Процедила я, сквозь горький ком в горле, который застрял у меня с того самого момента, как я застукала своего мужа в постели с другой.
Мы с Юлей, моей лучше подругой, сидели на веранде летнего кафе, куда я попросила прийти её, без объяснения причин. Благо Юлька у меня такая, понимающая с полуслова, без лишних вопросов согласилась прийти, как можно скорее, как только услышала мой взволнованный голос, когда я звонила ей по телефону и попросила встретиться.
— Чего? — Изумлённо вскликнула Юля, выпучив глаза и чуть случайно не проглотила соломинку, через которую пила свой свежевыжатый фреш, заказанный минут пять назад. — Софушка, — прокашлявшись, протянула она. Так она меня называла в порывах больших и нежных чувств ко мне и сейчас, это был самый подходящий момент за последнее время, чтобы проявить их, — ты серьёзно, милая? — Её лицо аж побледнело, настолько ей было не всё равно на меня.
— Представь себе. — Еле выдавила я, закрыв лицо ладонями и пустилась плакать навзрыд, оперевшись локтями о край стола. — Я лично его застукала на нашей кровати.
— Да как Максим мог так поступить? — Юлька пересела на мою сторону, обняла по-сестрински и положила голову мне на плечо. — Как тебе можно было изменить вообще? Ты же красотка не реальная! И умница! — Гладила меня по спине, пытаясь подбодрить меня подруга, но у неё получалось слабо. — С кем он изменил тебе?
Её слова звучали абсурдно и даже ещё больше ухудшали мою самооценку, ведь если я такая умница и красавица, коей нет равных, как же от меня мог уйти мужик? Он мне ножки целовать должен, если слушать Юльку. Я даже, на секунду примерила на себя её роль сейчас и осознала, что ничего дельного, также как и она, не смогла бы сказать. Никто не готов подбадривать и говорить, что всё будет хорошо, в такой ситуации. Вернее готов и говорит, но звучит это вообще не приободряюще. Лучшая поддержка для меня от неё сейчас в том, что она просто рядом и пытается помочь, это точно. И я от всей души благодарна ей за это.
— С двумя бабами одновременно! — Выпалила я на последнем издыхании, так как сей дивный факт просто сводил меня с ума и продолжила рыдать.
— Софа, ты серьёзно сейчас? — Подруга аж подскочила от такого выпада. Её рот был приоткрыт от удивления и она прикрыла его ладонью, так женственно и грациозно, как могла делать только она. — Я ушам своим поверить не могу! — Сокрушалась Юля, выдавая доселе невиданный мной спектр эмоций. — Я столько лет его знала, никогда не могла подумать, что он способен на такое!
На нас в кафе уже странно начали посматривать посетители и персонал, но Юля прошипела в их сторону, так, словно мамаша кошка защищает своего котёнка от нападков злых собак и они в ту же секунду отвернулись и опустили взгляды. Ох уж эта Юлька, вот так она по жизни, в любую дырку залезет, дверь с ноги откроет, поставит кого нужно на место. Жаль, что я не такая. Не могу делать людям больно, говорить то, что им не приятно слышать, то, что может задеть их чувства. Трудно мне было по жизни с таким мягких характером начиная со школы и заканчивая сегодняшним днём. Хотя, Максим полюбил меня в том числе за мой мягкий и дружелюбный характер. Так он мне говорил, по крайней мере. Сейчас, я уже и не знаю, были ли его слова правдой, любил ли он вообще меня?
— Я, вот, тоже. — Протянула я, вытирая одноразовыми салфетками, которые стояли на столике, на который я опиралась, мокрые от слез глаза.
— Ну тише, тише, родная моя, — простонала Юля мне в ухо, продолжив меня обнимать. — Всё будет хорошо, вот увидишь, я всегда помогу тебе, поддержу! Ты выберешься, выкарабкаешься и ещё локти кусать будет этот придурок!
Наступила неловкая пауза. Видимо, Юля пыталась подобрать новые слова.
— Такое нельзя простить и нельзя понять. Измена и в Африке измена. — Вдруг, неожиданно для меня, чересчур жёстко сказала она. — Изменщик всегда остаётся изменщиком.
И в чём она была не права? Конечно, я была полностью с ней согласна, но моё сердце. Моё бедное сердце разрывалось изнутри и молило о пощаде. Нельзя так сильно любить кого-то, а потом так сильно страдать, как это делала я, но не могла иначе.
Я не могла выдавить ни слова, а Юлька продолжала говорить и говорить, но я всё дальше и дальше уходила в свои мысли и прокручивала тот день снова и снова у себя в голове, пытаясь в полной мере осознать и принять всё как есть и не выдумывать больше оправдания для его поступка.
Как вспомню эту картину маслом. Вернулась с поездки к маме, с другого конца города, зашла в квартиру, отперев дверь своим же ключом и увидела с порога незнакомые женские туфли. Сначала предположила, что «может, родственница какая к нам заявилась?», а потом подумала, «какая родственница может носить лабутены на такой шпильке, ещё и яркого, ядовито-красного цвета?». Ну ладно, откинула дурную мысль прочь. Хотя этот звоночек так ярко и сильно прозвенел у меня в голове, я умудрилась его проигнорировать. Никогда бы не могла подумать, что мой муж способен мне изменить, поэтому не предала этому значения и отогнала эту мысль прочь.
Квартира у нас большая и первым делом, я пошла на кухню, чтобы застать их, пьющими чай, безмятежно болтая, на какую нибудь обыденную тему, в надежде, не обнаружить ничего необычного, но никого на кухне не оказалось. Затем, я услышала легкие нотки музыки, доносящиеся из нашей с мужем спальни, причём музыка была очень медленной, приглушённой, саксофонической. Вот на этом моменте звоночек в моей голове прозвенел с такой силой, что сердце ёкнуло и ноги на секунду подкосились, но верить в неверность мужа я всё равно отказывалась, хотя все признаки указывали на самое страшное. Нужно застать его прямо в постели с другой, чтобы мой мозг реально поверил в эту страшную сказку, которую я всегда боялась фантазировать у себя в голове, а иначе, я никогда не поверю, что он на такое способен.
Подойдя к двери приоткрытой спальни, я заглянула внутрь и увидела кучу вещей, небрежно разбросанных на полу. Вещей было так много, что можно было бы подумать, что за окном зима и люди скинули с себя сто одёжек, но нет, на дворе было лето. Глаз зацепился за фиолетового цвета женские трусики, лежащие поверх всей кучи одежды и моё дыхание перехватило так, будто мне с силой ударили кулаком в солнечное сплетение. Отошла на два шага назад, чтобы вдохнуть и прийти в себя, после испуга, но тут, я услышала женские стоны, очень протяжные и полные наслаждения. Какая-то девушка очень протяжно и запыханно тянула имя моего мужа. «Максиииииим». Затем последовал смех.
В голову будто молотком стукнуло и всё вокруг в моих глазах поплыло от осознания того, что я сейчас предположительно, вероятно, скорее всего, могу увидеть. Пришлось даже опереться на стену и продышаться, чтобы прийти в себя. Лоб покрылся испариной от стресса, а руки вовсю дрожали, даже ноги подкашивались, но я не могла просто взять и уйти, не узнав правды и не увидев всё своими глазами. Я не могла слушать эти стоны, они сводили меня с ума. Хотя я находилась там всего пару минут, мне хотелось скорее покончить со всем этим, сразу узнать, что меня ждёт за дверью. Но моё желание не верить в происходящее, всё тянуло меня и останавливало, словно невидимая нить, обвязанная вокруг моей талии и завязанная на другом конце вокруг толстенного, столетнего дерева. Я не могла ни разорвать верёвку, ни разрубить дерево. Мне понадобилось ещё с десяток минут глупейших мучений и хождений из стороны в сторону перед этой злосчастной дверью, чтобы наконец решиться потянуть за ручку и перестать слушать эти сладострастные стоны, разрывающие моё сердце изнутри.
