Знакомый синий коридор вывел меня к спальне Ранвила.
Возле высоких дверей я притормозила и попыталась отдышаться.
Тук-тук-тук… В груди колотилось. И я не понимала: от страха, возбуждения или же от волнения.
Что я скажу ему?
Тебе надо питаться?
Вот, я готова, бери меня тепленькую?
Тебе необходимы все силы для борьбы с внутренними врагами и внешними?
И я совсем не против отдать… эм… тебе себя и свою особенную энергию?
Я знаю, ты пожертвовал последние ее крохи, чтобы исцелить меня и привести в чувство сына. Выяснила. Даже не отпирайся!
Я слышала то самое случайное слово, оброненное тобой, пока я была не в себе. Ты думал я без сознания, ничего не воспринимаю. Однако я уже начала приходить в чувство. Я знаю, как ты ко мне относишься, Ранвил. Знаю, почему ты отказался питаться от меня, даже рискуя жизнью, теряя силы.
Ты слишком благородное чудовище, чтобы я оставила тебя без помощи. Особенно, если это будет приятно для нас обоих…
Я улыбнулась, ощущая, как загораются щеки и уши. Боже! Мне уже столько лет, я мать практически взрослого парня… а тушуюсь почему-то как юная девочка. Или это последствия омоложения? Того, что я теперь выгляжу как двадцатилетняя?
Он мне очень нравится, этот рирр. Это «чудовище» как принято называть таких как он у таких как я. Людей-индиго. В одного из которых я сейчас неожиданно превратилась. Ведь на Земле я считала себя человеком.
Я знала, что рирры должны поддерживать себя не только обычной едой, но и… гормонами, которые выбрасываются в кровь женщины в минуты страсти. Заменить их могла только энергия индиго.
Судя по тому, что я выяснила – Ранвил ранен, где-то рядом с ним бродит убийца. И еще эти древние монстры, которые могут попытаться атаковать. Принцу нужна вся возможная сила. Вся его нечеловеческая мощь.
Нимайя намекала, что, если бы я дала ему ту самую кровь с гормонами… эм… наслаждения плюс энергия индиго… Ранвил очень быстро полностью восстановился бы. И только я могла выжить в таком случае. Смертная погибла бы в процессе… утратив всю кровь до капли. Но от индиго такого совершенно не требовалось. Минимум крови, немного энергии – опять же, я даже и не почувствую…
Разве в отношениях с близкими мы не жертвуем? Не поступаемся чем-то ради их блага? Странно было воспринимать чудовище, с которым не так давно познакомилась близким и, как ни крути, важным для меня существом. Но ведь по факту – оно так и было. Можно обманывать сына, самого Ранвила. Но от себя-то не убежишь!
Техномагические лаборатории Атории днем и ночью пыхтели, чтобы попытаться сгенерировать чудо-коктейль, способный заменить риррам питание от других. На основе крови с гормонами страсти и энергии сильных индиго. Вначале натуральных, а затем –синтезированных. Но… пока сыворотка очень далека от совершенства…
Местный алхимик признался, хотя и не мне: последняя версия «пищи и лекарства» не особенно хорошо работает.
Я выдохнула, подняла руку, чтобы постучать. Замерла, в смущении и оцепенении… а затем почему-то просто толкнула дверь.
Та подалась вперед, значит не заперта.
Я отворила ее и шагнула внутрь.
Как я и помнила – первая комната, куда попала, оказалась не спальней, а чем-то вроде огромной гардеробной или гостиной. Вдоль всех стен выстроились шкафы, но в центре располагался внушительный круглый стол. Мебель была сделана из голубого материала с коричневыми и оранжевыми прожилками. Напоминало зрелую бирюзу. Справа обнаружилась дверь в ванную, насколько я поняла. На ней красовался такой же знак, как и на моей двери в ванную. Нечто вроде перечеркнутых пяти косых линий. Причем, последняя загибалась вправо, туда же, куда и шел общий наклон.
Я двинулась дальше, в широкую арку.
Оказалась в огромной, просто неимоверно большой спальне, глянула на кровать и обомлела. Остекленела. Не могла сдвинуться с места.
Сердце замерло, окаменело. Дышать резко стало труднее.
На обнаженном теле Ранвила, чье лицо я не могла сейчас видеть, восседала… та самая полукровка индиго и человека. Родственница правителя союзного государства. А точнее – его жены. Кажется, ее звали Аттавия.
Ее русые волосы разметались по плечам, крепкая фигура выглядела эстетично, хотя плечи, на мой вкус, были слегка широковаты.
Ранвил даже не дернулся, словно ему было плевать.
Зато Аттавия медленно оглянулась. И на ее скуластом, красивом лице прямо-таки вспыхнула улыбка удовольствия. Она была очень рада, что я сюда заявилась. Что застукала их, увидела все собственными глазами.
Боже! Как же мне было стыдно! Но еще больше – просто-напросто плохо.
Кажется, я увлеклась Ранвилом, не заметив.
Просто столько всего случилось за последнее время. Пробуждение странных способностей, знакомство с чудовищами, море информации, которая заливалась в голову постоянно. Мое внезапное омоложение, наконец!
И это я еще не говорю о предстоящем нападении древних монстров на мой мир!
Ранвил. Загадочный, странно со мной общавшийся… Я часто ощущала, как его завожу: сильно и совершенно очевидно. Собственно, он даже и не скрывал.
Я почему-то думала, или слышала где-то, что, если рирру не нужно питаться, он возбуждается лишь от той единственной женщины. Истинной пары, как принято выражаться в фантастических романах моего мира.
Впрочем, возможно, я ошибалась. Что-то не поняла или же перепутала. Вон их сколько, этих чудовищ! И каждое питается по-своему! Например, те же грамсы пожирают не кровь – ауру жертвы, доведенной их стараниями до отчаяния. Такая энергия особенно для них лакомая. А отвратительные воорги? С человеческим телом и щупальцами? Они пожирают и кровь, и ауру, и все что угодно, мимикрируя под самых разных чудовищ!
Может вовсе и не про рирров я слышала!
Да и слова Ранвила могли мне причудиться. Я же едва-едва приходила в себя. В голове еще был туман после беспамятства. Может он сказал совершенно другое, а я… я услышала то, что хотела услышать.
Я просто не знала, что теперь делать.
Бежать? Сказать Ранвилу пару ласковых от всего сердца? Так, чтобы у этого чудовища уши заложило?
Не позориться и молча ретироваться?
Оказывается, он тот еще бабник! А ведь сестрица Ранвила на голубом глазу утверждала, якобы рирры ложатся в постель либо исключительно для питания, либо ради потомства, либо с той самой, единственной! Тоже обманывала? Вполне может быть. В ее интересах меня запутать, убедить, заставить симпатизировать ее похотливому козлу братцу.
Не знаю даже почему так рассвирепела. И почему воспринимала поступок Ранвила как измену! Измену! В голове так и стучало: «Он мне изменил! Он мне изменил! Он! Мне! изменил!»
Хотя какая же это измена? Ну по сути-то? Если по-честному?
Все, что между нами случилось: взгляды, полунамеки, наш страстный танец… Это признание, которое вполне могло мне просто пригрезиться. Курам на смех все мои притязания!
