1
– Звездолетчик Горинг! – раздалось в комнате. – С вами хочет говорить комиссар Вишневский.
– Какой еще комиссар? – удивился астронавт.
– Комиссар по охране общественного порядка 19-го участка. Он уверяет, что по очень важному делу.
– Ладно, соедините, – разрешил звездолетчик, и тут на квадратном экране видеотелефона появилось лицо Вишневского.
– Звездолетчик Горинг? – осведомился комиссар.
– Собственной персоной.
– Я беспокою вас по очень важному вопросу, – медленно произнес Вишневский.
– Это я уже слышал от робота, – колко ответил Горинг и по старой привычке, приобретенной им за долгие годы пребывания в космосе, выпалил в лицо изумленному комиссару. – У вас тридцать секунд на весь локлад!
Вишневский укоризненно пожал плечами:
– Сэр, мы же с вами на Земле, а не там…
Тут комиссар выразительно посмотрел вверх.
– Извините, – смутился Горинг. – Знаете, по старой привычке… Так в чем дело?..
– Должен вам сказать, – комиссар ухмыльнулся, – что писатели нисколько не преувеличивают, изображая вас звездолетчиков, этакими нелюдимами и бирюками.
Горинг моментально парировал:
– Ну, мы, астронавты, не имеем возможности вращаться в космосе в столь пестром обществе, как полицейские комиссары на Земле.
– Это вы абсолютно верно заметили, – Вишневский хмыкнул, – верно. Так я насчет вашего сына.
– Артура?
– Его самого…
Комиссар выжидательно посмотрел на собеседника. Тот, однако, прекрасно умел владеть собою и не подал вида, что последние слова полицейского произвели на него известное впечатление. Следующие слова звездолетчика должны были это впечатление еще более замаскировать:
– Ну чего вы хотите от Артура, комиссар? Парень родился в космосе и вырос в космосе. А известно ли вам по-настоящему, как там – в звездолете сверхдальнего радиуса действия? Да в нем повернуться негде! Одни приборы и ЭВМ. А на Земле? Солнце. Небо, море! Большие красивые города, рестораны, женщины, черт возьми! Ну, набезобразничал…
– Если б, – вздохнул Вишневский.
– Так что же, комиссар, приключилось экстраординарного? Почему вы беспокоите человека в одиннадцать?
– Послушайте, – мгко сказал полицейский, – я дам указание патрульному вертолету подлететь к вашему коттеджу и доставить вас ко мне.
– Это еще зачем? – удивился Горинг. – Разве видеотелефона, изобретенного черт знает когда, недостаточно, чтобы нам договориться?
– Недостаточно, – ответил Вишневский. – Я обязан составить протокол непосредственно при вашем участии.
– Насколько я знаю, комиссар, составление протокола при участии родителей… – голос Горинга дрогнул.
– О, я не хочу сказать, звездолетчик, что ваш сын погиб. Отнюдь нет… Весьма вероятно, что он невредим… Короче, я дам распоряжение пилоту. До скорой встречи, сэр!
Экран видеотелефона погас, и почти в тот же момент в комнату быстро вошла жена Горинга.
– Гревилл, – спросила она, – с кем ты разговаривал об Артуре?
– Почему ты не спишь, Эллис? – ответил Горинг вопросом на вопрос.
– Как я могу спать, если Артура уже три дня нет дома. Он лаже не дает о себе знать! Гревилл, с кем ты разговаривал?!
– Звонил Бернардский, – спокойно ответил звездолетчик, – интересовался нашей жизнью и, в частности, Артуром.
– Бернардский? Нам? В одиннадцать вечера? Он же знает, как ты не любишь поздних звонков.
– Он звонил по просьбе «Центра».
Но Эллис Горинг уже не слушала мужа. Она подошла к нему и, сев на ручку кресла, обняла супруга за шею.
– Гревилл! Я уже сутки не нахожу себе места… С Артуром что-то случилось… Сегодня днем мне удалось заснуть на полчаса. Мне приснился сон. Очень странный.
– Проснувшись, ты, конечно, тотчас бросилась к пятому тому парапсихологического справочника? – улыбаясь, спросил Горинг.
– Не смейся, дорогой, бросилась.
– Ну и что?
– Как бы тебе это понятней объяснить… Сны подобного рода, как правило, не поддаются расшифровке, поскольку при минус «К» тенденция система матричных уравнений Гольштейна-Черногорова не имеет решений. Но такие сны могут сниться, если кто-нибудь из близких совершает путешествие по времени на очень большие его отрезки и против темпотока.
Горинг рассмеялся.
– И ты еще можешь смеяться?! – вспыхнула Эллис, отстраняясь от мужа.
– Эллис, дорогая, – мягко сказал звездолетчик, вставая с кресла, – сейчас во всем мире всего три машины времени, и охраняются они куда тщательней, чем в свое время ценности английской короны. А этот сорви голова Кларк рискует «прокатиться» на любой из них туда или сюда только лет на сорок-пятьдесят… Или ты полагаешь, что наш Артур, переодевшись хорошенькой девочкой, сумел добраться до Кларка, вечно окруженного женским полом, и уговорить душку-хронолетчика прокатиться вместе лет на тысячу в прошлое?.. Ну, ну… ладно… Не плачь… Завтра я запрошу комиссариат, и они отыщут нашего разбойника. Иди-ка спать.
Внезапно где-то совсем рядом застрекотал мотор геликоптера, а еще через несколько секунд бесстрастный голос робота громко отчеканил:
– Звездолетчик Горинг! Звездолетчик Горинг! Пилот Армгейм просит Вас занять место в кабине.
– Это от Бернардского, – сказал жене Горинг. – Звездолет Кука попал в переплет где-то в поясе астероидов. Меня срочно вызывает «Центр». До утра, дорогая!
Горинг обнял жену, старающуюся прочесть правду на лице мужа, и затем неторопливо пошел к выходу.
2
– Ну, звездолетчик Горинг, – торжественно сказал Вишневский, после того как астронавт уселся напротив него в кресло, – коньяка или же виски с содовой?
– Не пью, – последовал лаконичный ответ.
– Значит, писатели и в этом не соврали, – удовлетворенно пробурчал комиссар. – Звездолетчики действительно никогда не пьют.
– Почти никогда, – сказал Горинг и добавил немного спустя. – Приступим к делу?
– А мы уже приступили, – дружелюбно ответил Вишневский. – Каждое Ваше слово фиксируется, а электрон-секретарь по записям составит протокол по раз и навсегда заданной ему программе.
– Пока что фиксировать нечего.
– Может быть, – согласился Вишневский, наливая себе виски и разбавив его содовой.
– Так что же случилось, комиссар?
– Хотя Вы и знаменитый звездолетчик Горинг, но вопросы буду задавать я!
– Сколько вам угодно…
– Отлично, если согласны.
Вишневский отхлебнул из стакана и попросил Горинга рассказать что-нибудь о сыне.
– Что именно вас интересует, комиссар?
– Все, – ответил Вишневский.
– Должен признаться, я не хотел его рождения, – начал Горинг.
– Не рекомендовано космическим уложением?
– Да, не рекомендовано. Но только в космосе можно понять целесообразность подобных рекомендаций. Короче, я не хотел его появления на свет. Однако он все-таки родился… Надеюсь, комиссар, Вас не интересует, как случилось, что моя жена забеременела на расстоянии нескольких десятков световых лет от Земли?
