Светлана Зеликова - Какие мы?

Страдает, говорят, алкоголизмом…

Какая чушь, какая-то ерунда!

Через бутылку, будто через призму,

Глядит на жизнь, и горе не беда.

Поверьте мне, он вовсе не страдает.

Одна забота в жизни у него:

Напиться, коль грошей ему хватает,

А больше и не надо ничего.

Вперёд не думает – пусть будет все, как будет.

И не важны ему ни соль, ни хлеб, ни кров.

Страдают близкие ему родные люди.

А он спокоен, весел и здоров.

Странные, милые люди…

Как не от мира сего,

Верят в высокое, любят

Истину, и ничего

Грязного к ним не пристало,

Так и живут в нищете –

Верные идеалам,

Чуждые суете,

В мире коварства, разврата

И золотого тельца

Знают, что вечно и свято,

Следуют до конца

Собственным строгим законам,

Ясны им цели пути,

Служат для нас эталоном

Недостижимым почти…

Хорошо быть толерантным

К гомосекам и тэпэ,

Добым, милым и галантным,

Например в одном купе.

Терпеливым быть непросто,

Ведь ещё, тудыть-бодать,

Извращённее запросы

Продолжают поступать.

Предлагают быть терпимым

К сексу с малыми детьми.

Можно деточкам любимым

Жить со взрослыми "в любви".

Это, мол, не грех, а польза,

Это даже хорошо.

Все довольны в разных позах?

Но обиды есть ещё!

К детям, значит, толерантны.

Ах, какие молодцы!

Но защиты их гаранты

Рвутся в дело их отцы.

Секс с родителями – дело!

Кто сказал, что это бред?

Я б такого не хотела.

И что раз скажу вам: нет!

Прогрессом двигает зависть,

Сказал мне один товарищ.

Есть и во мне, признаюсь,

И в каждом, если пошаришь.

Толкает к движенью, знаете ль,

Мыслишка: а чем я хуже?

И вот уж вы делом заняты.

Наверное, это нужно.

Возьму вот и тоже сделаю!

А зла не желаю, о чем там вы.

Такая вот зависть белая.

На счастье мое, не черная.

Пишу о политике – это, наверное, старость.

Поэт о политике вовсе не должен писать.

Поэзия – юность, и страсть, и ничуть не усталость.

Поэта должны волновать чьи-то губы, леса и роса.

Он должен сгорать от надежды, мечты и от боли.

Он должен писать о цветах, и весне, и судьбе.

Он должен быть полон восторгом, страданьем, любовью.

Всё – чтобы писать о себе, о себе, о себе.

А я вот пишу, будто дряхлый брюзжит старикашка,

Печальный, несчастный, покинутый всеми старик.

Он жив и скрипит пока, хоть ему трудно и тяжко.

Однако не плачет. Привык.

Хорошо в Америке работает реклама!

Надо ж, как сумели всех в мире убедить,

Что страна Америка самая-пресамая,

Рай земной, все люди там мечтают жить.

Кушает рекламу местные людишки,

Кушают рекламу соседи и друзья.

Хороша Америка, как-то даже слишком.

Только я не кушаю – мне ее нельзя.

Рекламонесварением я давно страдаю.

Ведь она на прибыль вся заострена.

Мы уж по-простому, мы ж не голодаем…

Пусть живут в Америке, так себе страна.

Сегодня все психологи,  дипломами и без

Сегодня все психологи,  дипломами и без,

Ведь нынче в интернете легко пройти ликбез.

Вы выясните быстро причину ваших бед:

Виновны папа с мамой – на всех один ответ.

Все комплексы, все страхи нетрудно вам понять –

Конечно, виноваты отец-злодей и мать.

Винят своих родителей (мне видеть довелось)

Обиженные детки аж до седых волос.

Они с другой планеты прилетели

И стали властвовать при помощи богов –

Чинов коррупционные картели,

Мошенников, мздоимцев и воров!

Они явились к нам, конечно, свыше!

Они не мы – простой, святой народ.

Нет, не из нас они такие вышли!

Мы все честны, чисты, никто из нас не врёт.

Сказать бы мне: не может быть такого,

Но истина, к печали, такова:

Лишь только к власти допусти любого -

Начнет, как все, он врать и воровать!

Вот не умею басни я писать.

Не дал господь такого мне таланта.

А так хотелось бы ехидно показать

Гигантский вклад вот этих двух гигантов –

Британии и США в Великую войну.

О да, без них какая уж победа!

Таланта нет, и пусть его, и ну.

Иван Андреич обо всём уже поведал.

Есть басня у него, как некий Бык пахал.

Весь день трудился до седьмого пота.

Но: "Мы пахали!" – Муха иль Блоха

Гордилася проделанной работой.

А если б вновь дуэли разрешили?

Задумалась я как-то на досуге.

То наши б рыцари друг друга сокрушили?

Уж как бы отыгрались друг на друге!

Но нет, мой друг, навряд ли будут трупы.

И это даже, знаете ль, обидно.

За честь лишаться жизни нынче глупо.

Давно уже бесчестным быть не стыдно.

Почему в наше время народ депрессивный такой?

Потому что он чаще всего городской.

Потому что оторван совсем от земли.

Потому что легко забывает про корни свои.

Потому что запросы его высоко-высоко.

Потому что живёт он не в меру легко.

Потому что не любит простого труда.

Потому что в себе он все держит всегда.

Наши дети, не сдавшие в школе экзамен,

Могут руки легко на себя наложить.

Что случилось такое ужасное с нами?

Как ответить на этот вопрос не по лжи?

Почему у детей не осталось надежды?

Почему впереди они видят лишь мрак?

Ведь такого же не было, не было прежде!

Что-то, значит, мы делали в жизни не так.

Нельзя лечить бесплатно!

Дошла до нас молва,

Что в клятве Гиппократа

Такие есть слова.

Всё честно, не ворчите.

Тот жизнь свою прожёг,

Здоровье не берёг,

Пришёл теперь – лечите!

Глядит с большой тревогой

Другой на каждый чих.

Проторены дороги

К врачам. Ау, врачи!

Так жить, как эта пара,

Согласна я, нельзя.

Нельзя лечить задаром.

Да где же денег взять?

Простите нас сегодня, старики!

Простите нас, родные старики!

Мы очень перед вами виноваты.

Мы разрешили сволочи проклятой

Изгадить память, разнести в клочки.

Мы допустили, что они сейчас

Героям нашим памятники сносят,

Фашистов недобитых превозносят

И унижают, ветераны, вас.

Как чешутся, поверьте, кулаки

Намять им толстомясые их рожи!

Настанет день, и отомстить мы сможем.

Простите нас сегодня, старики!

Ругают правительство люди, совсем не способные

Проблемы своих худо-бедно, но сами решать.

А те, кто умеет справляться с проблемами, – менее злобные.

Подачек не ждут, им ведь просто не нужно мешать.

Жить двести лет сегодня

Не так уж невозможно.

Живут уже счастливчики

По сотне с лишним лет.

Всё это замечательно,

Но вот меня тревожит

Пример старушки Англии

И Элизабет.

А королева в Англии

Давно на троне греется,

И принц – сынок единственный

Давно уж постарел.

Взойти на трон когда-нибудь

Уже он не надеется.

А внуки-то тем более

Остались не у дел.

Тут подрастают правнуки –

Растут, неудержимые.

Всё больше их и больше их,

А трона не видать.

Как это замечательно –

Жить двести лет, родимые.

Но, кажется, наследники

Начнут нас убивать.