Фиолетово-бурое небо и снег, блестящий в свете тусклых фонарей. Было всего 5 часов, но уже темно, и так противно, что Марина хотела лишь прийти домой и упасть на диван. Она ненавидела зиму, в ней было что-то страшное и громоздкое. Только Новый Год и улыбка её сына могли немного скрасить это время года.
Она поправила светлые волосы под норковой шапкой, осмотрелась и вздохнула, выдыхая белый пар. У входа, внизу лестницы стояла одна единственная машина, хотя обычно там было пусто. Чёрный БМВ. Гробовоз, как про него говорили, наверное, везде в городе. Видишь такой – беги и как можно быстрее. Сердце Марины пропустило удар.
Она направилась к другой стороне лестницы и медленно начала сходить вниз по скользким ступенькам здания своей работы. Она хотела быстро нырнуть к метро и спастись, скрыться в толпе. Если они начнут стрелять в банк, есть вероятность, что её не заденет. Она проклинала каблуки и замёрзший мрамор. Она шла так быстро как могла, не глядя на высыпавшихся из БМВ парней в чёрных куртках.
Перед глазами стоял Павел, Паша, Пашенька, её милый сынок, ждущий её в их тёплой крохотной хрущёвке. Ей ничего не надо, только туда, только туда. Она ничего никому не скажет, не дай бог. Чёрные фигуры стремительно приближались к ней. Нет, нет, нет… Паша, дома, совсем один. Кровь застучала в висках и придала ей немного смелости.
– Вам что-то нужно, молодые люди? – спросила она с натянутой улыбкой и как можно громче.
Обычно доброжелательность приводила их в тупик. Марине оставалось две ступеньки и десять шагов до станции метро. Эти слова дали бы ей время кинуть в самого близкого сумку, стащить сапог на бегу и бросить в ещё одного, пока она скрывается в метро. Но она не успела даже до конца улыбнуться, потому что один из них, с золотым зубом, сказал:
– Марина Михайловна, у нас ваш сын. Пройдёмте с нами.
Паша.
Марина физически ощутила, как бледнеет. Она сглотнула. Её взгляд заметался по чёрным фигурам.
– Как?.. – вырвалось у неё. – Он в порядке?
– Он в порядке, – спокойно подтвердил бандит с золотым зубом, и Марина услышала в его голосе "пока в порядке". – Пройдёмте с нами. Андрей Анатольевич хочет познакомиться поближе.
Это имя. О боже, это имя. Оно вселяет страх в любого, кто хоть раз слышал о нём. Андрей Анатольевич Калинин или просто Калина – имя, имевшее бесконечную власть в новой России. Имя, закатавшее соседа Марины в асфальте на прошлой неделе. Имя, заколовшее руками наркомана целую семью в её районе. Имя, способное пытать и грабить людей безнаказанно. О боже, это имя.
– Хорошо, – мёртвым голосом ответила Марина и силой заставила себя разжать железные перила лестницы.
Бандиты повели её к машине, не касаясь, а словно конвоируя. Она поймала на себе встревоженные взгляды курящих у входа коллег, когда добровольно садилась на заднее сидение чёрного БМВ.
Машина плавно тронулась и поехала загород. Марина подумала, что они могут запросто вывести её и закопать заживо, как делали это много раз до этого с другими людьми. Но она не понимала, зачем, а спросить – боялась. Она только плотнее сжимала пальто, вспоминая улыбку сына.
Паша. Надо держаться ради Паши. Всё будет хорошо. Паша в порядке.
Удивительно, но посёлки олигархов тоже завалило снегом. Однако их дороги, в отличие от простых деревенских, расчищены и починены вовремя. Они даже лучше городских, судя по плавности движения. Марина бы возненавидела бы это, если бы мысленно не молилась за Пашу.
Они заехали во двор огромного особняка. Марина была так напряжена, что вздрогнула, когда открыли её дверцу. Она вышла из машины, чувствуя себя крошечной и бедной по сравнению с дворцом Калинина. К её удивлению, бандиты повели её вовнутрь этого шикарного и слегка безвкусного здания. На входе у неё вежливо взял пальто дворецкий, а тяжёлая дверь громко закрылась, словно отрезая путь назад. Ей предложили тапочки на выбор и спросили, не хочет ли она чего-нибудь выпить.
– Где… мой сын? – спросила она дворецкого, потому что он показался ей наименее страшным из всех них. Она заламывала пальцы.
– Марина Михайловна, – медово-опасным голосом ответил дворецкий, – выберите тапочки и скажите мне, будете ли вы что-нибудь пить.
Тогда Марина поняла, что он, наверное, один из самых страшных людей Калинина. И что все они зачем-то знали, как её зовут.
Она выбрала простые чёрные тапочки и чай. Дворецкий благосклонно кивнул и повёл её куда-то наверх. Как она думала, к сыну. Это оказалась гостевая спальня, которая захлопнулась как клетка, как только она прошла внутрь.
Марина могла бы барабанить по двери, что есть мочи, или устроить протест, но она знала, что это бесполезно и глупо. Её просто заперли здесь, и снова она не понимала, зачем. Она простая женщина без влиятельных родственников. Если бы её хотели просто похитить для развлечения, они бы подкараулили её у тёмного района и изнасиловали бы ещё в машине. Ей оставалось только ждать и думать о Паше.
Дворецкий внёс в комнату чай. Марина проследила за ним, оторвав взгляд от окна, которое выходило в голый лес. Они встретились взглядами.
– Может быть, что-то ещё Марина Михайловна? Вы голодны? У нас большой выбор. Любите десерты?
Она была очень голодной и очень любила десерты, но покачала головой. Все её мысли занимал только сын.
– Нет, спасибо. Всё, что я хочу – это увидеть сына.
Дворецкий кивнул с безразличной улыбкой и вышел. Марина тихо завыла, когда замок снова щёлкнул.
Прошёл час ожидания, если верить её наручным часам. К тому моменту она устала ходить из угла в угол и осознала, почему ей предлагали поесть. Она застряла здесь надолго… Она выпила чай, от скуки проверила вторую дверь в комнате (это была ванная). Спекуляция на том, что мог такого сделать Паша, чтобы оказаться здесь, приводили только к рыданиям и стиранию потёкшей косметики. Иногда ей мерещились крики Паши, и она подносила стакан к стенам, чтобы услышать что-нибудь. Но всё было глухо.
Она готова была рвать на себе волосы, когда в дверь постучали, и мгновение после на пороге комнаты показался высокий мужчина в чёрном костюме с чёрной рубашкой и невзрачным тёмно-синим галстуком. Марина узнала Андрея Калинина. Как-то раз его показывали по телевизору как владельца какого-то предприятия.
У него были холодные глаза, цвет которых издалека казался серым, и тёмные волосы, почти сливающиеся с его костюмом. На вид ему было лет сорок: морщины и блестящие на свету седые пряди выдавали его. Калинин напоминал стервятника и внешне, и внутренне.
К этому моменту Марина думала, что ей будет всё равно, даже если перед ней появится сам Господь на огненной колеснице, но вслед за Калининым в комнату зашёл её сын. Калинин пропустил Пашу вперёд, и Марина обмерла. Паша подбежал к ней, улыбаясь, и обнял за талию, потому что выше пока не мог её обхватить. Она крепко прижала его к себе, не веря собственному счастью, и подняла его лицо:
