Трусоват был Ваня бедный:
Раз он позднею порой,
Весь в поту, от страха бледный,
Чрез кладбище шел домой.
«Вурдалак» А. С. Пушкин.
Глава 1.
– Эй, я опаздываю! – Мишка начал торопливо натягивать джинсы.
– Ты чего? – Олег задумчиво смотрел на друга, но одеваться не спешил.
Я стоял чуть в стороне и посматривал то на одного, то на другого. Вмешиваться я точно не собирался. Обычно Мишка с Олегом были всегда заодно, всё друг о друге знали и чувствовали настроение друг друга – настоящие друзья. И я считал их своими друзьями, да так и было. Если бы мне вдруг угрожали какие неприятности, они дружно плечом к плечу вставали на мою защиту и делили со мной все невзгоды. Но когда мы оставались втроём, сразу чувствовались различия. Они оставались вдвоём, а я был на отшибе. Я был вечным объектом для шуток и розыгрышей, снисходительного отношения и всего такого подобного. Моё мнение спрашивали, когда было уже почти всё решено, а то и вовсе ставили перед фактом и, в общем-то, не сомневались, что я сделаю так, как скажут, и пойду туда, куда скажут. Я не протестовал – Олег и Мишка они же мои друзья. И друзья отличные, самые настоящие, а остальное – мелочи. Я в лидеры и не стремился, ну какой из меня лидер. Ни ростом я не вышел, ни силой, ни храбростью, увы, а для мальчишки это важно. Правда я не дурак, соображаю быстро и читаю много, но это в школе учителям хорошо демонстрировать, а в жизни мальчишки по уму ни встречают, ни провожают. Кто ж себя дураком-то считать будет, а оттого и умней себя не любят. Слыхали, поди – «Ты, что слишком умный, что ли»? Как это?! Разве можно быть слишком умным? Никогда не понимал. Это слишком глупым можно быть, и немало таких. А слишком умным? Ерунда какая-то! Горе от ума, что ли? Да, бывает такое, да не оттого, что ты умный, а оттого, что свой ум демонстрируешь не тем, кому нужно. Скромнее нужно быть.
– Я же с предками уезжаю, помнишь? Я тебе говорил. – Мишка натянул футболку и подхватил шлёпанцы. – Ванька не тормози, солнце уже почти село!
Вот так всегда. Об этом я и говорю – если «не тормози», то обязательно Ванька. В том, что Олег всё успеет, Мишка не сомневается. Я вздохнул, с сожалением оглянулся в сторону плескавшегося в речке народа и, не споря, стал одеваться. А солнце вправду почти село, а на горизонте туча намечается, ну так что? Летом и после заката довольно светло. И тепло. Дело не в солнце, а в том, что Мишка опаздывает, а опаздывать он не любит. А кто виноват? Сказал бы сразу – мне нужно домой к девяти тридцати. На это время бы и ориентировались. Что он там Олегу изложил? Назвал бы точное время, Олег бы не забыл и ему бы забыть не дал, значит, ничего конкретного и не сказал. Теперь мы к половине десятого наверняка не успеем.
Я натянул майку, подхватил шлёпанцы, друзья уже смотрели на меня с лёгким укором, словно ждут меня уже полчаса. Я же видел, что Олег был готов лишь мгновением раньше. Ну это ж традиция, если кто всех задерживает, то это, разумеется, я.
– Пошли.
Мишка явно нетерпеливо, хотя и не желая это излишне подчёркивать, начал карабкаться по тропинке на крутой берег. Олег не отставал. Джинсы у обоих намокли. Я хлопнул себя рукой по заду: и у меня мокрые. Кто бы сомневался! Только из реки вылезли, тут Мишка и вспомнил, что родителям обещал. Даже обсохнуть толком не дал. Глупый вид в мокрых штанах. Все, несомненно, понимают – ребята с пляжа идут, а всё равно вид глупый. Не люблю глупо выглядеть, так и кажется все на тебя смотрят и только что в глаза не смеются. Это когда над тобой друзья посмеиваются да подшучивают, это нормально, на то они и друзья, а всем остальным лишнего повода лучше не давать. Тяжело дыша, я выбрался наверх и побежал догонять друзей, всё что касается скорости, силы и ловкости, я за ними не поспеваю. Это давно не секрет. Уф, пристроился за спиной Олега, шагаю, стараясь в ритм попасть. Они не оборачиваются, знают, что никуда не денусь, буду совсем отставать – голос подам. Шагаем, шагаем, видно – торопятся. Далеко так шагать-то. Таким быстрым шагом, поди, почти час уйдёт. Купаться далеко ходим, где берег получше да вода почище. Ну и где народу поменьше, а то набегут, мусорят, шумят, и уже не пляж, а помойка.
Нет, даже если так шагать, к половине десятого не поспеем. Эй, а отчего это я решил, что ему к половине десятого надо? Мишка вслух этого не сказал, судя по тому как торопится, он уже и сам не надеется успеть вовремя, но сдаваться не в его привычках, да и Олег от него не отстанет. Ну уж и я точно тормозить не буду. Однако, удовольствия никакого. Купались, загорали, наслаждались природой и свежим воздухом, а теперь вспотеем, запылимся, хоть опять на речку возвращайся. Это сейчас мы ещё по хорошо протоптанной тропинке среди кустов идём, а скоро на шоссе выйдем, там и пыль, и шум, и вонь от машин. Одно дело, когда не торопишься, можно и по краю поля идти, но там быстро не пойдёшь – почва мягкая, значит, пойдём по обочине. Вот ручаюсь, так и будет.
– Миш, – негромко окликнул товарища Олег.
– М-м-м? – отозвался Мишка, не оборачиваясь и не снижая хода.
– Налево собрался?
– Угу, – так же не оглядываясь, кивнул мальчишка.
Олег мельком бросил взгляд через левое плечо, словно проверяя, следую ли я за ним всё ещё или потерялся по дороге.
– Ванька с нами, ты помнишь? – Олег постарался сказать это как можно тише.
Как будто я мог не расслышать. Я же совсем рядом. Ой, что-то они там задумали, и чует моё сердце, мне это совсем не понравится.
– Переживёт, – глухо откликнулся Мишка. – По-другому не успеть, а так как раз вовремя будем. Да и гроза будет, нас туча нагоняет.
Олег повернул голову всматриваясь вверх, в небо за моей спиной, потом опустил взгляд на меня, подмигнул мне, но ничего не сказал, отвернулся. У-у-у, чувствую, ждут меня проблемы, но пока не понимаю, о чём это они. Куда это они налево собрались? Эй, постойте-ка, куда это он свернул?
– Эй, Миш, – подал голос я. – Ты куда это? Вы чего это? Через мост?
– Ну да, – отозвался Мишка утрированно спокойным голосом. – Так короче. Срежем.
– Ага, значит, через кладбище? Вы серьёзно?
И точно. Короткая дорога была. Только по ней никто не ходил. Нужно было перейти довольно широкий ручей по дряхлому дрожащему мостику из подгнивших досок. А затем пересечь из конца в конец старое закрытое уже кладбище, тёмное и мрачное. Полуразрушенная церквушка с пустыми проёмами окон, высокие тёмные деревья, закрывавшие своими кронами почти весь свет, множество заброшенных неухоженных могил с покосившимися крестами и памятниками, всё это создавало такой мрачный, пугающий вид, что у меня внутри всё задрожало только от воспоминаний. Бывал я там однажды, больше не хочу.
