Глава 1. Мечты. Ночь первая
Капелька мечтает о море. Она никогда ещё не видела моря, но оно часто ей снится.
Капелькой, Елькой, Капитошей, Тошей Капельку зовёт только мама, но, когда Капелька набедокурит, она тотчас превращается в Капитолину. И тогда все пять слогов её имени произносятся мамой, как пять гвоздиков, забиваемых точным ударом молоточка. Мама никогда не повышает голос, но Капельке становится не по себе от этих Ка-пи-то-ли-на. Ей сразу хочется исправиться и помириться.
Для подружек Капелька – Лина. Для Никиты Юницкого – соседа по парте – Пит, если дает ему списывать, если не дает – Питон, а когда выдаст что-нибудь заумное – Капито-о-о-о-лий, с длинным звуком о-о-о, уважительно-удивлённым.
Мама у Капельки работает учителем изобразительного искусства, по утрам они вместе ходят в одну школу. Папу Капелька видела один раз проездом и вспоминать об этом не любит. Ещё она не любит свой город с его многочисленными заводами и чахлой растительностью. По вечерам желтоватый удушливый смог оседает на улицы. Форточки приходится держать наглухо закрытыми даже в жару.
Вот и сегодня в первый день летних каникул Капелька сидит в закупоренной комнате и ждёт маму. На лето они с мамой разработали грандиозный план. План по осуществлению давнишней мечты. Мечта зовется МОРЕМ. В небольшом поселке на берегу моря живет мамина институтская подруга. В этом году она звала их к себе погостить в недавно построенном доме.
Деньги на дорогу нужно было заработать. У мамы так же, как и у Капельки, сегодня первый день каникул, вернее, первый день отпуска. Она ушла искать работу на июнь. Капелька уже измаялась, поджидая её. Она поджарила рыбу, заварила чай, а потом достала из недр шкафа свой старый купальник. Прошлой осенью Капелька занималась в нём в бассейне.
Там она научилась плавать, а потом простудилась и попала в больницу с воспалением среднего уха. До этого Капелька и не подозревала, что на одного человека приходится по три пары ушей: наружное, среднее и внутреннее ухо, а теперь, как говорит мама, может диссертацию на эту тему написать.
Капито-о-о-о-лий – Капелька в первый раз услышала от Никиты это прозвище как раз тогда, когда объясняла ему строение человеческого уха. И именно тогда, вернувшись после больницы в свой 8 «В», она впервые увидела нового соседа по парте. Новичок появился в классе за время её болезни.
Занятия в бассейне пришлось прекратить. И сейчас, уткнувшись носом в купальник, Капелька вспомнила голубую воду, огражденную белыми кафельными бортиками, и тренера, который никак не мог выловить её из бассейна после окончания занятий. Он кричал на неё, подгонял к лесенке шестом, а она упрямилась, ей хотелось резвиться в воде до бесконечности.
– Наверное, я из породы «лягушачьих», – сказала Капелька своему отражению. Сбросив шорты и майку, она попыталась влезть в купальник, который раньше был ей даже немного великоват. Лямочки купальника больно врезались в плечи. «А я подросла за эти полгода», – подумала Капелька. И тут в замочной скважине заворочался ключ.
– Мамочка! Ну, рассказывай! Почему так долго?
– В плаванье собралась, Елька?
– В кругосветное путешествие. Жаль, купальник маловат. Мушечка-мамушечка, нашла работу?
– Нашла. Днём – на книжном базаре в палатке, а по ночам в детской библиотеке. Сторожа на время его отпуска замещать. Сторожить будем вместе. Ночь работаем, ночь дома.
– Ня-я-я-я! Здорово! Всегда мечтала жить в библиотеке! Начитаемся вволю!
– Это что за «ня»? Переведи.
– Yes! Вау! Ух ты! Ура! Герои японских анимэ-сериалов словом «ня» выражают все свои чувства: от радости до возмущения. Эллочка – людоедочка отдыхает. А когда приступаем?
– Сегодня ночью. В доме есть, что перекусить?
– Обижаешь, столы ломятся от яств!..
Капелька бродила по непривычно пустой библиотеке и чувствовала себя хозяйкой книжного царства. Она рылась в журналах, перелистывала книги, запоминая на будущее, где стоят те, к которым хотелось бы вернуться и прочесть обстоятельно и неторопливо.
Когда совсем стемнело, мама постелила ей в холле на широком диване, с трех сторон окруженном огромными кадками с пальмами. Их листья свешивались над диваном, как дивные экзотические опахала. Капелька посмотрела сквозь сомкнутые ресницы на огонёк настольной лампы в дальнем конце холла, где за конторкой мама что-то читала, и заснула.
БЕРЕГ СЕМИ ЧУВСТВ. Ночь первая
Посреди ночи Капелька проснулась. Ей показалось, что кто-то её пристально рассматривает. Во тьме над собой она увидела два светящихся глаза.
– Ты кто? – буркнула Капелька, спросонья не понимая, где находится.
– Я Соня, – пискнул голосок.
Вглядевшись в темноту, Капелька рассмотрела очертания мягкого пушистого зверька, сидящего на пальме.
– Ты что здесь делаешь?
– Я здесь живу.
Капелька вспомнила, что она в библиотеке. Вчера в отделе для маленьких читателей она видела большую клетку с канарейками, и даже попробовала почирикать с ними на птичьем языке.
– Ты живёшь в библиотеке? Ты ручная? Говорящая?
Капелька с каждым новым вопросом всё более приходила в себя, и недоумение её возрастало.
– Я живу на этой пальме на Берегу Семи Чувств. Так называется мой остров. Я ручная, ножная, хвостатая и говорящая.
– На каком острове? Ты что меня путаешь? Где мама?!
В той стороне, где стояла конторка, сейчас была кромешная тьма.
– Моя или твоя?
– Что?
– Моя или твоя мама?
– Ну, конечно, моя! Твоя мама меня не интересует!
– Очень жаль, – сказала Соня и демонстративно отвернулась, обернув хвостиком задние лапки.
«Пора все выяснить, – подумала Капелька, спуская ноги с дивана, вместо привычных стоптанных тапочек ноги погрузились в тёплый песок. – Ничего себе заявочки!»
Капелька выбралась из зарослей пальм, окружавших диван, на котором спала…
Полоска между небом и морем набухала золотисто-алым цветом. И весёлые искорки, перепрыгивая с волны на волну, добегали от горизонта до самого берега и прятались между гладкими мокрыми камушками. «Скоро рассвет!» – мелькнуло в голове у Капельки. И тут же из-за горизонта выпрыгнул апельсиновый шарик солнца.
Море! Море! Волна рыжей радости захлестнула Капельку, захотелось ощутить море каждой клеточкой от пяток до макушки. Она расстегнула халатик, в котором спала, и увидела под ним свой купальник – вместо старых бретелек были пришиты новые тесёмки, которые завязывались на плечах бантиками. Купальник больше не казался тесным.
Капелька вошла в воду. Мягкая ласковая волна обхватила щиколотки, потом поднялась до коленок. Капелька заходила всё глубже, ощущая подошвами округлую гальку. И, наконец, поплыла.
Ого-го-го! Какое это счастье! Капелька плескалась, барахталась, резвилась, заплывая всё дальше и дальше. Нет! Голубая, резко пахнущая хлоркой, вода бассейна не шла ни в какое сравнение с ласковыми объятиями моря. Оно было живое, доброе, очень-очень большое и очень-очень мудрое. Оно играло с ней и в то же время оберегало её.
