«Он понимал, что приближается смерть. Однако не двигался с места. Без устали пускал стрелу за стрелой, поражая наступающих врагов».
Аолнасс вновь и вновь перечитывал слова, вырезанные на каменной табличке первым языком эльфов. Время от времени принц оборачивался и подолгу глядел в тоннель просторной аркады, однако меж белыми колоннами, увитыми пурпурными цветами и зеленью, по-прежнему никто не появлялся.
В очередной раз вздохнув, принц снова обернулся к мраморному изваянию. Каждый раз, находясь рядом со статуей Великого Оарна, эльф восхищался мастерством скульптора. Просторный капюшон сброшен на спину. Волосы аккуратно собраны на затылке. На лице ничего, кроме каменного спокойствия и непоколебимой решимости. Из-за правого плеча выглядывает почти опустевший колчан, однако запасной, на поясе, еще полон стрел. Громадный лук, словно влитой, лежит в твердой руке эльфа. Тетива натянута до предела, а ее оперение слегка касается щеки. Левый глаз прищурен, губы сжаты в тонкую полоску.
– Великолепная работа, не правда ли, принц?
– Трудно не согласиться, – подтвердил эльф и повернулся к жрице. Внутренне он содрогнулся от ее внезапного появления, однако внешне остался спокоен.
– Однако это всего лишь внешность, – вздохнула жрица, обходя изваяние, – и…
– Ты хочешь сказать, Оарн не заслуживает славы после всего, что сделал для нашего народа?
– Заметь, я этого не говорила, – улыбнулась жрица, остановилась перед Аолнассом, пристально посмотрела в голубые глаза собеседника, – однако многие считают именно так, как ты сказал.
– Им не останется ничего иного, как признать свою неправоту или бесславно умереть, – твердо, с убеждением, произнес принц.
– Итак, ты не передумал по поводу своих намерений? – Отвернувшись, эльфа перешла к делу.
– Я же говорил тебе еще тогда – слово мое непоколебимо, как бессмертие Вечного Древа! – В голосе принца появилась раздраженность.
Жрица Луны ничего не ответила. Она подошла к краю круглой площадки, с которой открывался прекрасный вид на вечнозеленый лес и водопад, с которого неслись хрустальные пенящиеся потоки. Эльфа сложила руки перед собой, взор ее устремился куда-то вдаль, где на недосягаемой высоте перетекали из формы в форму пушистые клубы облаков.
Аолнасс не выдержал молчания собеседницы, подошел.
– Ты разговаривала с духом?
– Да, – последовал короткий ответ.
– И? Что он сказал?
– Ничего.
– Как? – несказанно удивился принц.
– Он сказал, что говорить будет только с тобой. – Голос жрицы был тих, печален, и эльф тотчас подметил это.
– Что-то не так?
– Боюсь, он может попросить слишком многого, – осторожно сказала эльфа, вновь повернувшись к Аолнассу.
– Это не важно, – отмахнулся принц. – Я дал слово и сдержу его! – В глазах эльфа полыхнули искорки зарождающегося гнева.
– Когда ты сможешь провести меня Тропой? – спросил он спокойно, сумев наконец-то вновь потушить свой гнев.
– Хоть сейчас, – упавшим голосом ответила жрица.
– Тогда не будем терять времени! – Принц с готовностью дал ей свою руку.
Немного помедлив, жрица протянула свою, и, как только их пальцы соприкоснулись, голова у принца пошла кругом. В один миг он перестал ощущать свое тело, а его сознание понеслось в непроглядную черноту бездны. Однако падение длилось недолго. Внезапно мир вокруг замер, хотя чернота не исчезла.
Откуда-то со стороны донесся голос, от которого веяло глубокой древностью:
– На что готов пойти ты, чтоб получить ответ на свой вопрос?
– На все! – Принц будто услышал свой голос со стороны.
– Тогда слушай внимательно!
Внезапно чернота рассеялась. Пред внутренним взором эльфа появились мириады разноцветных огоньков, меж которых он увидел застывшую прозрачную фигуру – себя.
– Я вижу крест! – начал говорить Дух Познания. – Много крестов! Люди! Людей еще больше! И холод, очень холодно! Демон! Она среди демонов и людей! Но сперва лучше отыскать волка! Волка из камня! Он приведет тебя к той, которую ты ищешь!..
Дух замолчал, и принцу стало как-то неловко.
– Какова моя плата? – Во рту пересохло.
– Ты говорил, что готов пойти на все…
– И не отрекусь от своих слов! – подтвердил Аолнасс.
– Тогда я возьму твое бессмертие!
Слова ударили не хуже меча.
В следующий момент эльф снова почувствовал свое тело. Оно тут же изогнулось от нестерпимой боли, будто десятки тысяч иголок пронзили его насквозь, не пропустив ни одной клеточки. Но, несмотря на адскую боль, принц остался в сознании. Перед глазами все пошло ходуном, вновь появилась гигантская воронка…
Принц очнулся. Он оказался лежащим на краю площадки, а жрица с тревожным лицом склонилась над ним. Он попытался встать, однако телом овладевала слабость, голова закружилась, перед глазами все поплыло. После второй попытки он потерял сознание.
– Ничего. – Белая рука легла на взмокший лоб эльфа. – Скоро ты поправишься, – прошептала жрица, – только не знаю, как тебе теперь с этим жить. И сколько…
