Йоханнес Бонк сорокадвухлетний уроженец Зальцбурга не был одаренным в традиционном понимании данного определения. То есть, непременного атрибута всякого мага, а именно внутреннего источника Силы он не имел и управлять её потоками в реале не мог. Однако многие продвинутые чародеи были бы не против поменять свой дар на исключительную способность этого человека. Бонк не только чувствовал тончайшие токи магической энергии, он видел Древо Мира, иными словами, был способен получать информацию о прошлом и многочисленных вариантах ближайшего будущего. Его прогнозы отличались поразительной точностью. Более того, он имел возможность определенным образом обозначать пути воздействия на развитие будущего. То есть он выбирал наиболее благоприятную линию развития определенного участка ствола Древа Мира и давал рекомендации заказчику по формированию нужного тому будущего. По этой причине Йоханнес был хорошо известен в высших кругах западноевропейских финансовых и правительственных структур. В официальных и неофициальных документах он проходил под псевдонимом «Оракул».
Три дня тому назад Оракул закончил прогностический труд по заказу… впрочем, имена клиентов в таких вопросах держатся в строжайшем секрете и оглашать их всуе считается моветоном. Если заказчик выполнит в точности его рекомендации, в ближайшие три месяца все французские и испанские филиалы дирижаблестроительной фирмы «Аэродинамика» перейдут под его полный контроль, вот тогда мы и узнаем, кому понадобилась вся эта возня по локальному воздействию на Древо Мира.
Как именно это у него получается, Бонк и сам не был способен сформулировать словами. Практически процесс выглядел так: мужчина впадал в состояние, сходное с магическим трансом, и через некоторое время после определенных усилий перед его внутренним взором возникал образ некоего дерева, стволом которого является незыблемое прошлое, ветвями – вариативное будущее. Из сотен иногда тысяч вариантов возможного развития того или иного события Оракул выбирал оптимальный. Затем составлял для заказчика подробный перечень необходимых мероприятий, чтобы будущее пошло по заданному сценарию.
Оракул реально оценивал собственные возможности и в большую политику со своими рекомендациями не лез. Лишь однажды он попытался составить прогноз перспектив захвата Австро-Венгрией Болгарского Царства. И это едва не лишило его рассудка – настолько многочисленное количество ветвей появлялось у Древа Мира, что всякая попытка выявить наиболее перспективную заканчивалась «отрастанием» великого множества новых вариативных веток, проанализировать которые не хватало его умственных мощностей. То ли дело отжать чужое имущество, тут особо и напрягаться нет нужды.
Значительно реже к нему обращались за тем, чтобы узнать прошлое, в основном заказчиков интересовали обстоятельства ухода из жизни того или иного человека. Разумеется, никакой суд не принимал во внимание его слова в качестве доказательственной базы, однако полученная в результате ретроспективных трансов информация часто давала подсказки следственным органам, и настоящий преступник, в конечном итоге, все-таки привлекался к уголовной ответственности. Разумеется, за просто так сотрудничать с официальными государственными органами он категорически отказывался, иначе обленившиеся жандармы стали бы дергать его по поводу гибели всякого безродного бродяжки, трупов которых в трущобах одной только Вены ежесуточно находят десятками. Оракул работал исключительно в интересах безутешных родственников ушедших из этого мира загадочным образом богатеев, если те, были способны оплатить звонкой монетой его специфические услуги. Однако такие люди умирают чаще всего в теплой постели на виду многочисленной родни, поэтому Йоханнесу в основном приходится смотреть в будущее, нежели копаться в прошлом.
Именно по этой причине Оракул был несказанно удивлен, после того, как ознакомился с посланием от самого… впрочем, не будем называть имен. В письме Йоханесу настоятельно предписывалось отправиться в самую что ни на есть дыру мира аж на границу с Российской Империей в устье Дуная и предпринять все возможные меры по выяснению обстоятельств гибели некоего Золтана Месароша обычного армейского капитана, даже не гвардейца. Впрочем, покопавшись хорошенько в памяти, Бонк сообразил, кем именно является этот самый «обычный» капитан. Из глубин его памяти всплыла нашумевшая история примерно годовой давности, связанная с оскорблением словом и действием одного высокопоставленного лица, что, в конечном итоге, привело к дуэли и гибели этого весьма и весьма влиятельного человека. В результате Мясник оказался в опале и вот уже целый год о нем ни слуху ни духу.
«Так вот, значит, куда эрцгерцог спрятал туповатого зятя-зазнайку от гнева Его Императорского Величества, – подумал Оракул. – Интересно, кто его достал аж на самой границе с Московией? Впрочем, скоро все сам и узнаю».
К посланию прилагался чек на пять тысяч имперских крон золотом, а в тексте самого письма было обещание выплатить еще столько же после удачного завершения миссии. Но самым главным документом был аусвайс, дававший ему право получать всю потребную помощь от практически любой имперской администрации, как гражданской, так и военной. Заказчик абсолютно не сомневался в том, что результат будет положительный. Деньги выделили немалые, но для Оракула не бог весть какие. Впрочем, торг в данном случае абсолютно неуместен, да и самому Йоханнесу приятно вновь оказаться полезным человеку из высших эшелонов власти, ибо, как всякий законопослушный гражданин империи, вне всякого сомнения, он был патриотом. Так или иначе, но отказаться от предлагаемой миссии Оракул возможности не имел, да и не хотел.
Сборы были недолгими, и через сутки из спального вагона поезда Вена-Констанца на перрон румынского города-порта вышел типичный представитель коронной имперской нации, высоким ростом и светлой шевелюрой кардинально отличавшийся от здешних цыганистых потомков древних римлян. Одет в соответствии с жаркой солнечной погодой в легкий хлопчатобумажный костюм бежевого цвета, светло-коричневые кожаные туфли с многочисленными мелкими отверстиями для вентиляции, на голове широкополая панама под цвет костюма, светлая рубашка с воротником стойкой расстегнута на две верхние пуговицы. В левой руке мужчина нес саквояж, правая опиралась на трость. Только не подумайте, что Оракул страдал какой-нибудь болезнью опорно-двигательной системы. С одной стороны, дорогая трость была атрибутом, указывающим на высокий уровень социальной значимости этого человека. С другой, еще и артефактом, способным как защитить своего владельца от пули, клинка или боевой магии, иже с этим нанести урон злоумышленнику посредством убойных заклинаний, внедренных лучшими имперскими мастерами-артефакторами в древесную структуру несокрушимого самшита и отлитую из белого золота тяжелую рукоять в виде головы какой-то рептилии с глазами рубинами. Стоит отметить, что помимо трости, у Оракула имелось множество других магических сюрпризов, способных удивить самого изощренного злоумышленника.
