1. Глава 1
Пролог.
Над робким трепетом свечей застыло теплое напряжение десятков молодых душ, скрытых от мира и друг друга черными плащами.
Тишина уперлась в низкий потолок подвала и прерывалась лишь хриплым дыханием - у кого-то из присутствующих, а может быть у всех разом начиналась простуда.
- Да будет так! - изрек Пашка и воздал вверх руки опутанные толстой бечевкой.
Сегодня он играл роль Предводителя.
- Да будет так... - разнеслось над капюшонами.
- Мучителю конец! - взревел Предводитель.
- Ко-онец! - послушно повторил хор.
Запястья его напряженно побелели. Он резко стряхнул с них веревку, и она отлетела в сторону. На стол возложили куклу - обычную пластмассовую куклу. Услужливый помощник (его роль отвели Леночке) подал острый, похоже, что настоящий стилет. Предводитель кивнул, принял стилет из его рук и медленно занес его над головой.
- Правда с нами, - тихо проговорил Пашка, - И мы непобедимы!
- Да будет так! - осело на серых стенах подвала.
В дрожащем свете мелькнуло лезвие и с хрустом впилось в пластмассовую грудь игрушки.
Некоторое время помолчали. Потом Предводитель скинул капюшон и, оглядев собравшихся, усмехнулся:
- Ладно, кончай шабаш.
После этой команды, похожей по стилю на армейское «вольно» многие тоже поскидывали капюшоны.
- Ну все, физику конец! - довольно прокомментировал Сема.
- Не знаю, насколько это поможет нам с зачетом... - Маняша пожала плечами.
- Столько шуму вокруг этого зачета, проще выучить чертовы три параграфа, - заметил Леха.
- Это Пашке нужно, он у нас прирожденный лидер. Ему бы только движение найти, он его тут же разовьет до абсурдных размеров и возглавит, - хмыкнул Абрамов и, скомкав свой шелковый плащ, сунул его в сумку, - Не понимаю, как ему удалось подбить меня на эту хреновину.
- Тебя! - процедила Маняша, - Посмотри, люди из 11-го «Б» тут так остервенело махали руками, будто бы Вуду поклоняются. Брядятина!
- Это как посмотреть, - вполне серьезно парировал Сема, - У 11-го «Б» зачет уже завтра. Это у нас два дня в запасе.
- Что ж, - Леха хлопнул его по плечу, - Будем надеяться, что Пашкины методы низведут физика хотя бы до ангины.
- На большее рассчитывать не приходится, - грустно кивнул Сема, - Этого маньяка даже «заговор белой воды» не проймет.
1.
«Сестра моя! Ты осталась одна. Он бросил тебя и ты не знаешь, что теперь делать со своей жизнью. Ведь до сих пор ты каждый шаг, каждое вздох свой посвящала ему. Все твои надежды были связаны с его успехами. Вы шли вместе к его вершинам. Вместе, рука об руку. И вот теперь, когда он добился всего, чего вы оба так желали, он ушел. Ты стала ему ненужной. Он жестоко оттолкнул тебя в сторону, даже не поблагодарив за все то, что ты для него сделала. И вот ты одна. Ты плачешь ночи напролет, ты винишь себя, ты стараешься не смотреть в глаза подругам, боясь натолкнуться на сочувствие. Ты думаешь, что жизнь твоя кончилась вместе с резким ударом закрывшейся за ним двери. Но ты не права. Поверь мне, родная, ты ошибаешься. Он ушел, но ты-то все еще здесь. Ты осталась. Разбитая, раздавленная его грубостью и подлостью, но живая, красивая и все еще молодая. Даже если тебе уже за пятьдесят. Ты все еще молода! Это так! Не прячь смущенную улыбку. Приходи к нам. Переступи порог нашего “Клуба разбитых сердец”. Нас много и все мы такие же как ты - брошенные жены, оставленные любовницы. Мы поможем тебе справиться с болью и тоской и все вместе научимся жить и любить заново. Приходи сегодня!»
Катька машинально поправила стальную пышную прядь и усмехнулась:
- Ну и что ты об этом думаешь?
- Что я думаю... - Варвара пожала плечами, - Думаю, что если бы я прочла эту рекламку лет пять назад, то сорвалась бы и полетела в этот самый Клуб. А теперь... теперь-то чего бежать. Поезд ушел. Сама выкарабкалась. Как там? - она выхватила у нее журнал, впилась глазами в текст обрамленный розочками, и найдя нужную строчку, усмехнулась, - Вот. Я уже научилась жить и любить по новому. Так что, теперь это не для меня.
- Да я не про содержание, - Катька скорчила пренебрежительную гримасу, - Я про размер. Ты только подумай: в таком дорогом журнале почти четверть страницы, да еще в рамке из роз. Это же какие деньги отвалили, чтобы пропечататься! Размах!
- Катерина! - Варвара покосилась на подругу с наигранной подозрительностью, - Не ожидала я такой прагматичности от семейного психолога. Тебе бы от восторга визжать, что кто-то создал, наконец, клуб, где тетки сами себе психотерапию групповую устраивают. А еще лучше, позвонила бы и напросилась бы на работу. Деньги чужие считать - это моя стезя. Не отбирай у меня хлеб.
- Практика у меня и так не страдает, - гордо заявила Катька, - Так что нечего мне подрываться и нестись сломя голову в этот бандитский клуб...
- Да почему бандитский?
- А у кого еще настолько карманы от денег пухнут, что не жаль потратить несколько тыщ долларов на рекламу в журнале?
- Да ну тебя! - отмахнулась Варвара.
Самой дурацкой чертой подруги было то, что она вечно затевала какие-то пустые разговоры. Нет не самой. Самой дурацкой, что она не только затевала эти пустые разговоры, она еще развивала их и доводила до бессмысленных споров. В остальном же Катерина была замечательной подругой и весьма приятной женщиной. «Женщиной... - Варвару в который раз перекосило от этого статуса, - Да уж! Девушками их уже не назовешь. Вчера какая-то сволочь в “хозяйственном” даже «бабкой» нарек. Так и буркнул: «Бабка, двинь от прилавка!» Вот так всегда в жизни и получается - заскочишь в магазин на пять минут мыла купить, а выйдешь с грузом прожитых лет на горбе!»
Впрочем, Катьку вряд ли кто «бабкой» назвать осмелится. Она выглядит как «слегка повзрослевшая Джина Лолобриджида». Даже похожа на нее чем-то. Всегда ухоженная, подтянутая, с прической и маникюром, деловой костюм на ней «как влитой» сидит, каблуки 12 сантиметров. Да с чего ей плохо выглядеть? Костику ее уже почти двадцать - студент, живет своей жизнью. Хлопот матери никаких не доставляет, даже жениться не собирается. Муж - адвокат. Да и она сама себе хозяйка. И работа у нее - что надо. И дом - полная чаша. Не жизнь, а малина у Катьки.
«Не мне чета!» - тут Варвару передернуло. Вспомнилось, как вчера, выйдя из “хозяйственного” оплеванной, так и не купив по случаю тяжкого оскорбления мыла, помчалась с двумя огромными сумками домой. И там завертелась по полной программе матери-одиночки, у которой двое уже не маленьких, но еще не самостоятельных и очень голодных детей: ужин, разбор «школьных полетов», уроки с Сашкой, краткий выговор Маняше, грязная посуда, веник, швабра, замоченное белье... а завтра еще нужно найти кого-то, чтобы оттарабанить машину в ремонт, потому что без «колес» - просто полная засада. Господи!
