Глава 1. Старые знакомые и старые проблемы
– Ну вот же, вот, вы что не видите! – басовитый голос принадлежал дородной даме в летах, которая расположилась за рабочим столиком напротив Мага.
Вполне возможно, что определение «дородная дама» не вполне эстетично и в какой-то мере унизительно. Но если и говорить об эстетике и унижении, то все вопросы нужно обращать к матушке Природе и хозяйке этого тела, которая, и это вполне очевидно, не особо заботилась ни о его внутреннем, не о его внешнем состоянии. Так сказать, что выросло, то выросло. А можно и иначе: что выращивала, то и выросло.
На столике, помимо горящих свечей, подчеркивающих атмосферу таинства происходящего действия, доступного только тем, кто находился в этом освещенном круге, лежало несколько карт Таро и пара фотографий. В одну из них раздраженно тыкала дама, словно стараясь пригвоздить ее к столу и не позволить ни двигаться, ни сопротивляться.
И, казалось, это было вполне реализуемо, с ее маникюром, больше напоминающим небольшие алые кинжалы, которые росли из пухлых пальцев рук. Затем она перевела свой хищный указательный перст с фотографии пожилого импозантного мужчины на карты, которые веером располагались над его фото.
– Вот как же, как же он ничего ко мне не чувствует! – не унималась дама, напирая на Мага, который с сонно-растерянным видом наблюдал за происходящим. Казалось, он, в духе Чеширского кота, то появлялся в этой реальности, то уходил куда-то в свои миры. – Здесь такие карты, что любая бы позавидовала!
Маг с грустью посмотрел на клиентку, которая уже почти час пыталась получить от него ту информацию, за которой она пришла. Ее не интересовала реальность. Ей не нужна была правда. Она ТОЧНО знала, что, по ее мнению, происходит, и истово искала тех, кто разделит ее точку зрения.
Вы думаете, это самообман? И вы правы. Но только лишь отчасти. Если ошибочно верит один человек, это самообман. Но добавьте к этому еще одного, а затем еще одного – и вот уже в мире возникает некая альтернативная реальность. И миру, тому, что правдив и понятен, придется что-то делать с этой реальностью. Нередко мир «соглашается» на то, что он может быть и таким, как хочет от него некая группа энтузиастов. И тогда грезы, мечты, желания – все это становится реальным. Но для этого в них нужно поверить и разделить их.
– Я так понимаю, доводы не работают и реальность нам ни о чем не говорит? – с тоской в голосе спросил Маг.
– Какая реальность! – возмутилась собеседница, продолжая давить на Мага. – Ну и что, что он от меня бегает. Ну и что, что слова сказать не может, а только мычит и таращит глаза. Так это он от большой любви и стеснительности! Я же вижу – меня не провести! Мои предыдущие мужья тоже от меня бегали. Но потом-то признавались, что жить без меня не могут! И не могли.
– А сколько у вас их было? – без какого-либо интереса в голосе спросил Маг, собирая карты со стола.
– Трое! – с гордостью ответила дама и выпятила грудь вперед, словно демонстрируя некие невидимые медали, которые она заслужила за эти подвиги. – И все трое до последних дней своей жизни меня любили.
– То есть вы трижды вдова? – не без любопытства уточил Маг. В разговоре появился некий смысл. Он еще не был полностью понятен, но интрига явно завязывалась.
Дама довольно кивнула, пододвинув к нему две фотографии. Лицо на второй было не столь выразительно и харизматично, как на первой фотографии. Но тем не менее между ними прослеживалась какая-то схожесть. Оба они выглядели какими-то мягкими, податливыми. Казалось, что они стремятся спрятаться или казаться менее заметными, невидимыми. Это четко улавливалось через фото образов этих людей.
– Трижды! – подтвердила дама голосом и добавила: – И это не повод продолжать жизнь в одиночестве. Так что нам нужно определиться с кандидатурой четвертого моего мужа.
Она еще ближе пододвинула к нему фотографии, предлагая сделать выбор за нее и затем рассказать ей о том, какой именно выбор ей предстоит совершить. Или, вернее сказать, кто из двоих станет ее будущей жертвой, наградив в скором или не очень скором времени ее званием четырежды вдовы. То, что это звание она будет носить, не приходилось сомневаться. И стояло всего два вопроса: когда ей «присвоят» это звание и кто «присвоит». Вернее, кто пожертвует собой, принеся в ее копилку четвертую награду.
Маг набрал побольше воздуха в легкие, для того чтобы начать свой пространный монолог, но в это время тот воздух, который не контролировался ни Магом, ни клиенткой, и располагался в центре комнаты, начал меняться. Да, менялся именно воздух, становясь каким-то тяжелым и неподатливым, как будто собирался в нечто единое и более плотное.
Затем невидимая картина воздушной метаморфозы перешла некую точку, в которой количество перерастает в качество. И этим качеством стала серая вращающаяся сфера, возникшая посреди комнаты.
Сфера возникла за спиной дамы и не издавала никаких звуков, и поэтому она, увлеченная передвижениями фотографий на столике перед Магом, не заметила, что в комнате начались странные изменения. Но звук, а затем и грохот трех тел, вывалившихся из сферы, заставил ее оглянуться.
На полу, в центре комнаты, возились три фигуры. И фигуры эти принадлежали трем демонам, разного цвета и комплекции, плотно связанным между собой сплетением рук и ног-копыт. Они ворчали друг на друга, пытаясь распутать этот спонтанный клубок, и совершенно не замечали зрителей, молча наблюдавших за происходящим.
На лице Мага застыли выражения любопытства и некоего облегчения от того, что ситуация, в которой он находился уже около часа, трансформировалась самым неожиданным образом. А вот дама, держа в руках по фотографии, кажется, пребывала в некотором шоке. Во всяком случае, размер ее глаз, искусственно увеличенный тенями и накладными ресницами, теперь не нуждался в подобных ухищрениях – глаза были широко распахнуты и наполнены ужасом.
– Демоны, – вымолвила она и тихо сползла со стула, теряя сознание.
Маг беспристрастно посмотрел на ее тело и фотографии будущих мужей-жертв, упавшие рядом, подумав: «А может, звание четырежды вдовы ей не грозит? Может, вселенная хочет, чтобы счет стал не 4:0 в ее пользу, а 3:1?» Но, поймав себя на этой мысли, явно попахивающей чернотой, и отогнав ее от себя усилием воли, переместил свой взгляд на гостей, которые уже почти разобрались со своими конечностями и теперь пытались принять вертикальный вид.
Он молчал, позволяя ситуации двигаться своим чередом.
«Почему бы и нет? – он вновь обратился к своему внутреннему собеседнику. – Вряд ли будет хуже?!»
