Как прежде нас охватывает радость
Нас не отвадила от жизни злая сила.
Мы в землю не ушли и не исчезли в ней.
Нелегкая судьба нас по земле носила,
И мы за это благодарны ей.
Как прежде нас охватывает радость
Причастности к небесной синеве,
К дубравам и лугам, где ягод сладость
Разбавлена горчинкой в мураве.
Душа, как ветер, носится на воле.
Её напрасно силятся поймать.
Из золота силки, но нашу долю
Ловцам не изменить и не понять.
Мы сами ищем в жизни равновесье
Между полётом и насиженным теплом.
Нам хочется резвиться в поднебесье,
Не думая, что станется потом.
Нам хочется в уют гнезда на отдых,
В свой дом, что по-над речкою в саду,
Где столько дел, невпроворот, не в продых,
И все живут с любовью и в ладу.
Пусть каждый видит жизни продолженье.
Пусть будет в старости печаль наша светла.
Пусть будет высшим праздником – рожденье,
Чтоб непрерывно жизнь текла, текла, текла.
Ещё не утратила силу земля.
Вокруг зеленеют луга и поля.
И синью наполнен небесный простор,
И тает в нём тучек прозрачный узор.
Повсюду пригорки видны да лески.
А там золотятся на реках пески,
И тихо в осоке сидят рыбаки,
Где плещется рыба в сверканье реки.
Но есть и совсем дорогие места,
Где мама несёт нам на блюде с куста
Горки отборнейшей спелой малины
И сочные кисти чёрной рябины.
Где дом под берёзой в садочке стоит,
На брёвнышке кошка, мурлыкая, спит.
Мы на скамейке сидим у крылечка,
А в доме, конечно, тёплая печка.
К радости, в гости заходят соседи,
И время струится в тихой беседе.
Здесь крепнут и силу берут сыновья,
Здесь самые верные с детства друзья,
Здесь доченьки наши растут, как цветы,
Здесь Родина наша, любовь и мечты.
Соевое поле опустело.
Урожай собрали, увезли.
Взрослые, склоняясь, то и дело,
Осыпь подобрали и ушли.
Закружилась первая позёмка,
Не нужны на поле сторожа.
Ребятишки в ветхой одежонке
Хохлятся, от холода дрожа.
Соинки под снегом собирают.
Наберут, хоть сколько, и – домой.
Из карманов мокрых вытрясают.
Согреваясь, жмутся за плитой.
Мама в сковородке сою калит,
Треск идёт и запах соевой.
Ждём, сидим, хотя усталость валит.
Горка жаркой сои предо мной.
Все сосредоточенно жевали,
Ощущая сои теплоту.
……………………………….
Многие тогда так выживали.
И теперь я помню зиму ту.
История всегда была нужна,
Как воздух, чтобы в жизни разобраться.
Она и динамична, и сложна,
И дальше будет нами продолжаться.
Она поможет в прошлом отследить,
Понять причинно-следственные связи.
Но надо очень осторожным быть,
Намешано в ней много всякой грязи.
Историю писали на заказ
Политиков, монархов, фараонов.
Её и встарь кроили, и сейчас
Она идёт в подпорки для законов.
Заслуги неугодных – умалить,
Возвысить тех, кто ничего не сделал.
Где надо, плюс на минус заменить,
Представить так, как власти захотелось.
Бессовестно, в открытую шустрят
Вдруг всплывшие историки в законе.
Глумятся, утверждая новый взгляд,
Готовые на всё, хамелеоны.
А те, чей прах в земле давно истлел,
Помогут нам до истины добраться.
Остались на земле следы их дел.
На это нам и надо опираться.
Историй много – истина одна.
Большая тайна в ней заключена.
А прошлое – ведь это наша память.
Знать истину о прошлом – сдёрнуть замять.
Правители всё это понимают,
И что-то, не без умысла, скрывают.
Им проще так народом управлять.
А то начнут вопросы задавать.
И вскроются такие преступленья,
Которым в век не будет искупленья.
Истории написаны, как надо.
И всё ж берёт правителей досада.
Всю истину сокрыть не удалось,
И что-то мифами назвать пришлось.
А прочее – всё дилетантов бред.
Не действует на поиски запрет.
И люди ищут, тайну постигают,
И истину когда-то ведь узнают,
И сдёрнут с нашей памяти покров.
……………………………………..
В пути за истиной не наломать бы дров.
Повесть о русском человеке
Грусть расставанья, печаль одиночества,
Как это свойственно русской душе.
Русский по свету не ходит без отчества.
Ну а с отцом как-то легче уже.
Эх, широки вы, просторы российские!
В них можно сгинуть, пропасть одному.
Как одолеть переходы не близкие?
Удаль и песня помогут ему.
Если же враг на пути повстречается,
Злобен, коварен и цепок в бою,
Гневною силой душа наполняется.
Насмерть он бьётся за землю свою.
А победителю слава и почести.
Воину место в когорте друзей.
Пей, веселись и гуляй, но не очень-то.
Очи и разум хмельным не залей.
Действуй всегда справедливо, по совести,
Верь в доброту и надёжность людей.
Дома семья ждёт его в этой повести,
Отдых, любовь и жены, и детей.
Ещё клубится над землёй пожарищ дым,
Но нет войны. Есть Мир, и есть Победа!
Не верится ещё: «Дошёл-таки живым!»
И слышится не о войне беседа.
Весна цветёт! Слегка кружится голова
От ощущенья жизни и свободы,
И вспоминаются забытые слова,
И мысли бьются, как весною воды.
Образовалась вдруг на время пустота:
Мы вышли из войны, но к дому не вернулись.
И жизнь нам видится уже совсем не та.
Оттуда мы ушли, на миг лишь обернулись.
Мы испытали, ощутили жизни вкус,
Почувствовали запахи земные.
Всем только кажется, что мы не дуем в ус.
Мы, как младенцы, видим мир впервые.
Увидев смерть вблизи, мы оценили жизнь
Во всех многообразных проявленьях.
Нас столько лет и дней война тянула вниз,
И вот настал момент освобожденья.
Нам надо было стать самой землёй,
Чтоб выжить, победить и распрямиться.
Мы встали! Перед нами мир иной,
И есть куда идти, к чему стремиться.
Нас обманули, предали и в список занесли,
Как тех животных, что на грани вымиранья.
И всколыхнули дно, и ахинею понесли,
И стали всё живое рвать и жрать пираньи.
Когда осела муть, глазам предстало зло
В обличии самодовольных, наглых ряшек.
В стране всё схвачено, обкусано зело,
И на людей они глядят, как на букашек.
Теперь они уже для нас не бандюки,
А новые хозяева, элита.
Говоруны при них, изящны и легки,
Хоть гибнем мы, и Русь дерьмом залита.
А наша молодёжь танцует и поёт,
Говорунам в согласии кивает.
Но сорок стукнет, и отправят их в помёт.
И главный говорун об этом знает.
Но продолжает пудрить им и нам мозги,
А там, глядишь, и за бугор слиняет.
Пока за его ложью не видать ни зги.
Народ танцует, пьёт и вымирает.
Он карьерист. Начальство доверяет
Ему секреты, важные места.
Что он предаст, пока никто не знает.
Все начинают с чистого листа.
Он не рождён предателем фатально,
Но есть в нём где-то тёмное пятно.
И он готов к предательству ментально.
Где почва есть, найдётся и зерно.
Его порочность это время приближает.
И вот ловушка, жизненный цугцванг.
Но надо сделать шаг, и тут он выбирает
Предательство и в плату – чистоган.
Предателей повсюду презирают.
Он в Ад уже ступил одной ногой.
Пороки, как заразы разъедают.
И он сгниёт в пороках, как изгой.
(1996 г.)
Душа Земли, объятая любовью,
Согретая божественным теплом,
Над миром воссияй величественной новью
И озари отеческий наш дом.
Чтоб этот свет возжёг людские души,
