Андрей Мирошников - Кочевник

Кочевник
Название: Кочевник
Автор:
Жанр: Стихи и поэзия
Серия: Поэты 21 века
ISBN: Нет данных
Год: 2022
О чем книга "Кочевник"

Первая часть книги – «Каменный ангел» – дополненное издание вышедшего в самиздате в 2002-м году сборника, составленного из стихов, написанных с 1996-го по 1998-й год в казахстанском городе Актау, на берегу Каспия, где прошло детство и юность автора. Девяностые стали испытанием, которое выдержали не все. Тогда казалось, что вместо ангела-хранителя за плечами человека тяжёлый каменный ангел – уже не защитник, ещё не надгробие… Что спасло нас, свидетелей тех лет, ныне живущих, от самоуничтожения? Извечные ценности: Вера, Надежда, Любовь. Они есть в этой книге в каждом стихотворении. Как заклинания, мольбы или тихие укоры.

Титульный сборник «Кочевник» написан в течение 1999–2002 годов, в такой же непростой, но плодотворный московский «кочевой» период поиска пути, состоялся как законченная книга, следующий шаг на творческом пути, но так и не был издан в предполагаемый автором срок. И вот, спустя двадцать лет, порядок восстановлен, сборники выстроены в исходном порядке, без которого не складывалась творческая справедливость, не определялся вектор авторского роста. Хотя бы эта малость в невписываемой в планы и расписания жизни осуществилась согласно пожеланиям поэта…

Бесплатно читать онлайн Кочевник


© Андрей Мирошников, 2022

© Общенациональная ассоциация молодых музыкантов, поэтов и прозаиков, 2022


Фотограф Михаил Николаевич ПАЗИЙ, фотостудия ЦДЛ, г. Москва, 2001-й год.

Каменный ангел

1998

Зимняя тетрадь

«Ах, любовь моя, мука нежная…»

Ах, любовь моя, мука нежная,
Мне бы стать твоей лодкой быстрою,
Да зима сейчас больно снежная,
А на реках – лёд
                        вечной пристанью.
В сердце холодом чувство смутное,
Но от встречи мы не откажемся.
И святые мы, и беспутные.
То ли правы мы, то ли кажется?
Если свидимся – словно светимся —
От молвы людской не упрятаться.
Расстаёмся – надвое делимся.
То ли встречи ждать, то ли каяться?
Али в прорубь нам, да поставить крест?
Али кануть нам в ночь на саночках?
Пусть потом беду назовут «гротеск».
Да под лак её. Да под рамочку.

«Чей-то ангел на крыше гоняет чужих голубей…»

Чей-то ангел на крыше гоняет чужих голубей,
Отбивая чечётку,
                       свистит,
                             расправляет немытые крылья,
Вереща по-дурацки на древнем своём языке…
Хоть убей, но когда заиграет рассвет на трубе
И нацелится в окна светило,
                                    как опытный киллер, —
Голубятня окажется вдруг на замке.
И, босыми ногами по жести, похожей на наст,
Прямо к краю,
                к обрыву строительно-правильной кручи,
Безнадёжно скуля,
                 словно твой деревенский придурок,
И, печалясь за нас,
                          тех, кто верует больше в спецназ,
Тех, кого никогда ничему доброта не научит,
Он заломит крыла
                        и отчаянно рухнет в проулок…
Будет всё, как обычно: участковый,
                                     медэксперты, акт,
Пьяный дворник, зеваки,
                                 держащие дворик в осаде,
И всякий, как Шерлок,
                            понятлив и в версиях смел…
Только им не понять,
                            что имеющий крылья чудак,
Так неловко лежащий в сугробе,
                                    как будто в засаде,
Так любил голубей потому, что летать не умел.
Он хотел научиться, он так научиться хотел…
Чей-то ангел, скорее приблудный,
                                     бездомный, ничей,
Лихо свищет, ногами сучит,
                          матерясь, как безбожный сапожник,
Гонит ввысь голубей, подставляя восходу лицо.
Этот – парень не промах:
                                     есть все дубликаты ключей,
И божественных птиц от него запереть
                                               невозможно…

«Пресыщение от добычи…»

Пресыщение от добычи,
Отвращение после лжи.
Утопает в мечтах девичьих
Та, что рядом ещё лежит.
Сонно шепчет свои капризы,
И в объятиях душит стыд…
Кто-то пристально, с укоризной,
В окна смотрит из темноты.
Чай да сахар, любовь да ласка,
Но украденной я не рад.
И привычная дрожь опаски
Обращает усладу в яд.
И пылает чужое ложе
Шапкой, вспыхнувшей на воре…
Смотрит в окна, в сугробе ёжась,
Ангел каменный во дворе.
Он – бесчувственный соглядатай,
И ему ли меня судить?
Но мой серый двойник крылатый
Продолжает за мной следить…
Чутко спится в чужой постели,
Неуютно, как на костре.
Вьюга песни всю ночь свистела,
Куролесила во дворе.
Окна шкурит колючий ветер,
Бьёт по стёклам вчерашний снег.
Пламя страсти, чужой, неверной,
Обжигает и в полусне.
И ожог не унять снегами,
Не укроет метель и мгла —
Злую горечь обмана камнем
Кто-то бросил в узор стекла.
И ворвался ревнивый ветер
С белым крошевом на крыле.
Ты найдёшь на пустом конверте
Вместо адреса – мокрый след.
Сердце мучается похмельем,
И не хочется с ним на «ты».
Смотрит ангел, от снега белый,
Из предутренней темноты.

«Был день тяжёл, был сумрак сер, как никогда…»

Был день тяжёл, был сумрак сер, как никогда.
Пугали шум и слишком тёмная вода.
И ты боялась чёрных туч и всё ждала —
Ждала весны и белых птиц.
                                    Ждала тепла.
Дома стояли, как тома закрытых книг.
Тянулся миг, на сотню лет тянулся миг.
И словно пытка – голоса, шуршанье ног,
И этот город – безымянное пятно.
И краски старились на сером полотне,
Твой алый шарфик становился всё бледней,
И бедный скверик обречённо скрыть не мог
Немытых веточек графитовый дымок.
А ранним утром этот город чистым был —
Белей, чем мел, белей изысканных белил.
И краски пели, как живая акварель,
И ни к чему была печаль, что не апрель.
Мы шли легко, и каждый шаг оставил след.
И тот же шарф алел как кровь, как маков цвет
Пылали щёки. Сердце билось как во сне.
Была зима. И ты была. И падал снег.

«Снег идёт – боль крадёт…»

Снег идёт – боль крадёт
И не просит разрешенья.
Город тот и не тот —
Завершённей, совершенней.
Снег идёт – сеть плетёт,
Ловит съёженных прохожих.
Люди, скверы, литьё —
Все на этот снег похожи.
Снег идёт. Что нас ждёт?
Так не хочется об этом…
Если нам повезёт —
Нас с тобою не заметят,
Не узнают друзья
И подруги не осудят.
Снег идёт, и нельзя
Знать о том, чего не будет…
                         Снег идёт.
Не найдёт
Нас никто: мельканье это
Спрячет нас, заметёт,
Убаюкает до лета,
А потом – трын-трава.
А потом? Забудь об этом:
Снег идёт. Ты права —
Мы одни на белом свете…
Снегопад – нега, спать…
Белый снег постелью свежей.
Засыпать…
             Засыпать
Будет снег, ласкать и нежить.
Снегопад. На губах
Вместо слов
              снежинки тают.
Нас жалеет судьба,
Понимает, обнимает.
Белый снег. В полусне
Все слова —
             безумный лепет —
Тлеют в зимнем огне,
Белый снег —
                холодный пепел.
Всё грустней белый снег
Опускается на плечи.
Всё тесней белый свет,
Всё синее ранний вечер…

«Даже если снег лавиной…»

Даже если снег лавиной —
Будет всё не так, как прежде:
Будет всё наполовину,
А любовь утратит нежность,
Что нашла ты, отыскала
В муках, терниях и корчах…
В неизвестность зубы скалит
Чёрный пудель зимней ночи.
Белым зноем сон заноет,
Заболит истомно-тонко,
И запляшет за стеною
Белый шут ночной позёмки…

Проводы

Женщина – ваша тень: когда вы идёте за ней,

она от вас бежит; когда же вы от неё уходите —

она бежит за вами.

Альфред де Мюссе

«Напраслина лести и блеск эпатажа…»

Памяти Н. Л.

Напраслина лести и блеск эпатажа,
И ложная скромность, и гордость назло —
Мы были любимы, любили однажды.
Нам было красиво. Нам страшно везло.
И ныне, когда я немыслимо старше,
И скучен, и зол, и роднёй окружён,
Я снова готов это имя – Наташа —
Царапать на парте карманным ножом.
На чистые стены, морозные стёкла,
На чёрные доски, в большую тетрадь —
Что пальцы посмели, что сердце исторгло…
Ах, первое чувство! Ах, Божья искра!
Шершавы осенние голые ветви,
Тяжёлые листья тропических рыб…
Твои в поцелуе опущены веки,
И пальцы легки в ожиданье игры.
Волшебное слово. Магический символ.
Я знал эту тайну. Я знал. Я забыл.
И всё, что осталось – печальная ива,
Холодное небо, бесстрастная пыль.
И что мне мелодии, трели, пассажи? —
Как ветер без воздуха, дым без огня.

С этой книгой читают
История России – это величайшая летопись истории великого народа и великой страны. Сила народа – в его единении, в его едином порыве в минуты, когда Родине нужна защита и поддержка. Стихотворения, собранные в сборнике, пронизаны чувством патриотизма и любви к своей стране, к её истории, к её людям. Гордость за свою страну, за её успехи, за её ценности – это то, что переполняет душу читателя при чтении этих стихотворений.
В этом сборнике собраны стихотворения, вдохновленные жестокой действительностью. Любовные и философские размышления, социальные вопросы, фатальные решения, которые рано или поздно зарождаются в душе простого человека, близкие и знакомые каждому из нас.
Все мы немного мечтатели, главное – не испугаться, когда эти мечты начнут сбываться. Обидно, когда кажется, что мечта была совсем рядом, но ей не суждено сбыться, особенно это касается знакомства с интересными нам людьми. Но глубокие переживания вдохновляют на создание чего-то прекрасного. Именно так родился этот сборник стихотворений. Возможно, кто-то из читателей найдёт в нём то, что откликнется в его душе. Для автора это способ пережить душевн
«Поющий камень» – поэтический сборник философской и пейзажной лирики.Стихи – это реакция души на жизнь. В них философские рассуждения поэта о времени, о вечных ценностях, о внутренних «тайниках, что держат человека в высоком напряжении». Прослеживается необычайная глубина философского осмысления действительности, широкий спектр эмоциональных оттенков, нравственная чистота рассуждений о жизни и смерти, красоте внутреннего мира человека, любви и не
Согласно словарю Даля, БЕЗМЯТЕЖНЫЙ – «тихий, спокойный, не мятущийся, ничем не смущаемый, идущий своим порядком». С обратной стороны – «покойный, равнодушный, безучастный человек». Сборник c этим названием родился в Иркутске, в режиме самоизоляции. Ограниченный стенами квартиры мир – редкая возможность почувствовать Время и ощутить внутренние и внешние перемены. Сборник вобрал долгий путь лирического героя от Каспия до Байкала. Словно поиск балан
А. Г. Мирошников, как и многие, родившиеся в шестидесятых годах прошлого века, пережил период пионерских, позже стройотрядовских песен, фазу очарованности рок-н-роллом, эпоху блюза. Раннее чтение книг – от отцовского «Устава караульной службы», классических авторов, найденных в доме, до пронзительной в своей свежести и нови поэзии из журнала «Юность» – определило любовь к Слову, творческий вкус.Его поэзии свойственны пристрастность в поиске рифм,
Каждая жизнь пропитана цветочным ароматом, запахом чьей-то любви. В каждом стихе есть чья-то жизнь, прожитая или только начинающаяся, каждый стих несет в себе истинную правду обо всем сбывшемся и несбывшемся…
Книга Елены Королевской – замечательный пример настоящего, глубокого патриотизма, не нарочитого, провозглашаемого на митингах и демонстрациях, а подлинного, идущего из глубины души – того, что и называется простыми словами «любовь к своей Родине». Но самое ценное – каждая строчка любого из этих стихотворений учит патриотизму юные души, маленьких граждан великой России, которые еще только постигают науку любви к Родине. В том числе и с помощью пре
Кассовый чек несет в себе информацию статистического свойства, но при этом цифры и буквы на нем упорядочены, что придает ему сходство с поэтическим произведением. Автор дополняет реальный изобразительный ряд асемическими письменами и абстрактными символами. Слова, буквы, цифры и росчерки наслаиваются друг на друга, образуя единую многосмысловую структуру. Автор выступает в роли своего рода «переводчика» с языка экономической конкретики на язык эк
Любовь снимает все Заклятья прежние, И злого колдовства закончен пир. Цветочек аленький – Подарок маленький, Но как меняет он весь этот мир.
1937 год. Начало Большого террора. Двое сотрудников НКВД, выполняя служебное задание по разоблачению сектантов, встречают духовного Учителя. Ничего не подозревающие чекисты, стараниями Учителя, сталкиваются с неописуемой Силой. Эта встреча становится для них роковой, и вся привычная жизнь начинает неумолимо рушиться.Обо всём этом в книге «Новый 1937». В книге использованы сцены насилия.Содержит нецензурную брань.
Устроившись в фирму "Швейка", Семен не предполагал, что работа бухгалтера – самая опасная не только для здоровья, но и для жизни. В обычном офисе вместе с людьми могут работать самые настоящие оборотни, страшнейший из которых – Жаба. Оборотней трудно распознать, но ещё труднее победить, в чем Семен убедился на собственном печальном опыте.
Обыкновенный город. Обыкновенные наши дни. Обыкновенный молодой человек снимает обыкновенную квартиру, в которой начинают происходить необыкновенные вещи.
Многие века между людьми и эльфами шла непримиримая борьба. И всякий остроухий, оказавшийся среди людей, неизбежно привлекал внимание Охотников. Почти пятнадцать лет полукровке Эриал Найт удавалось жить в неведении, пока смерть приемной матери и предательство друга не вынудили ее покинуть убежище и выйти в неспокойный мир. Но даже скрываясь от Охотников, Эри надеется на счастье. На пути к нему ей предстоит пережить немало приключений, влюбиться и