Нина Шевцова - Колдовское утро (сборник стихотворений)

Колдовское утро (сборник стихотворений)
Название: Колдовское утро (сборник стихотворений)
Автор:
Жанр: Стихи и поэзия
Серия: Алтарь поэзии
ISBN: Нет данных
Год: 2007
Другие книги серии "Алтарь поэзии"
О чем книга "Колдовское утро (сборник стихотворений)"

О поэзии Нины Шевцовой невозможно говорить бесстрастно. Ее стихи – глубокие, нежные, изящные, проникновенные и вместе с тем простые той волшебной простотой, которая всегда отличала и отличает истинное мастерство.

Нина Шевцова – мастер рифмы, создающей изысканную, воздушную ткань стихотворения и удивительно свежую, оригинальную образность. Загадка этого процесса, к счастью, остается неразгаданной…

Бесплатно читать онлайн Колдовское утро (сборник стихотворений)


Два билета

* * *
Тебя позвать – как воздуха вдохнуть,
Пройдя сквозь ужас нового рожденья,
Утратить все, чтоб видеть чистый путь
Тяжелого достойного служенья.
Тебя позвать – как встать под образа,
Покаяться при всем честном народе,
Вновь выбрать жизнь, узнав твои глаза,
Вернуться к человеческой природе.
Тебя позвать в мертвящей тишине,
В глумленье зла всемирного бедлама,
И счастье знать, что ты ответишь мне,
Ты подойдешь и ты укроешь, мама…
Тебя позвать…
* * *
Ожесточенные слепой работой,
Такие руки и лаская грубы.
А нежность кажется фальшивой нотой.
И не целуют каменные губы.
Свистки и окрики – яслей, детсада,
Продленок, пионерских лагерей…
Какое историческое «надо»
Ковало тех железных матерей?
Железным – слава.
Но моя девчонка
Впотьмах ко мне прильнет.
И, скрыв печаль,
– Грудь, – ей скажу, —
не чтоб носить медаль.
Она дана, чтобы кормить ребенка.
* * *
Руки царапая, горькую жаркую пижму
С треском и хрустом рву
в придорожном кювете.
Зелень и пыль кулаками
сведенными выжму
Ярости слезы сухие в дикарском букете.
…Детство, волчонок, я оботру, не оставлю
Слезы твои. В жизни горше
бывают едва ли.
Самую сложную взрослую склоку и травлю
Переживу, как смешной фейерверк
в карнавале.
Только бы детские слезы верили, звали…
* * *
Ты был могучим добрым великаном.
Ты жил без тормозов, ядрена мать.
Теперь, наверно, станешь наркоманом:
Судьба здесь не дает нам выбирать.
– Зачем такая жизнь? – бунтуешь ныне. —
Все отняли: здоровье, деньги, честь… —
Я зажимаю рот твоей гордыне.
Пусть только будет жизнь. Какая есть.
* * *
Из дискотек, от злых ревнивых мук,
Снимая грим и тесные жакеты,
Крадутся возбужденные Джульетты
Испить покой из бабушкиных рук.
Какое счастье, если спит семья,
Не пристает с допросом-приговором.
Ворчун, шалунья, бабушка моя,
Встань, рассуди! Давай поплачем хором.
Не сохни, сердце старое, свети!
Не прогоняй смешные слезы эти,
Дай веры ей, насмешливой Джульетте,
До бабушки обиду донести…

Утренний этюд

Дождь. Бег. Листопад. Магазин.
Под зонтиком звонко целуются.
Лихими штрихами машин
Взъерошена рыжая улица.
Багрово взвивается клен,
Спросонья лохматая бестия.
И тихо присел почтальон.
Тяжелые, видно, известия…

Цветной гобелен

Памяти бабушки Татьяны

Простоволосая бродит береза
в талой воде по колено:
Сонное, белое, жадное тело
и молодое пока.
Зиму еще как-нибудь. А вот к маю
пыль оботру с гобелена,
И, как задушенный плач соловьиный,
вдовья накатит тоска.
Талые воды.
Погоня смертельная.
Лодка с разбитой гитарой.
Жизнь моя, что ты? Куда ты спешишь?
Ты покидаешь меня
В этом лесу, где я сто раз умру
прежде, чем сделаюсь старой,
В талой воде, где сгорю я дотла,
так и не тронув огня?
В мае, когда все лесное зверье
носит у сердца ребенка,
В мае, когда и земля, и вода
шепчут живому: «Живи…» —
Два конвоира тебя увели.
(Лагерь. Штрафбат. Похоронка.)
Тонет береза в высокой воде.
Лес утопает в любви…
* * *
«Вас ждет подъем», – астрологи сказали.
Но оказалось, это – снегопад.
И детской флейты всхлипы в белом зале,
Куда в слезах вошла я наугад.
В слезах небесных, в снеговой купели
Я поняла, что правильно иду:
Жар щек – девчонка – снегири зардели
На смугло-снежной яблоньке в саду.
Сюда не смеют: жадность, униженье,
Болезни, крысы, грубость и вранье.
Здесь – неумело-трепетное пенье,
Звучащее дыхание ее.
* * *
Живые, мы платим по трем векселям:
Рожденье, любовь, материнство.
А сердце, как рокер, свистит патрулям
И с хаосом ищет единства.
Живем, развлекаясь доступной игрой
В «дороже-дешевле». Но вдруг
Несбывшейся жизни рокочущий рой
Судьбу вырывает из рук.
И чем объективнее, тоньше, умней
Партнер объясняет свой крах,
Тем подлая мысль:
«Не платить векселей!» —
Ярче зияет в словах.
* * *
Вдоль мутных контуров аптеки
Поземки медленные треки
В багровый залп рассвета…
И страшно руки развести,
Пока лицо лежит в горсти
Ошибкой трафарета —
Без грима, без ответа,
Во сне часам к шести…
* * *
Я к вам вбегу не с тостами смиренными,
А чтоб успеть, схватить, ударить жестко
И выбить бритву из руки подростка,
Дрожащую над голубыми венами.
За чье благополучие расплата?
Кто, кто в тебе не понял ни рожна?
Прости меня. Не я ли виновата,
Что стала жизнь твоя тебе страшна?
Дай мне последний шанс. Без укоризн
Я докажу, как мысль твоя жестока.
Дороже этой жизни только жизнь,
Которая в тебе молчит до срока.

Дети на даче

Кроватки застелены так аккуратно,
Послушные куклы уселись на стол…
В квартире, прилизанной неоднократно,
Давно не царил озорной произвол.
Я поздно встаю. Я по-разному кофе
Варю, проверяя рецепты подруг.
Ликер достаю в керамическом штофе.
Мешаю, терпя холодильника звук,
Протяжный, сверлящий… Откуда он взялся?
Мой слух не припомнит подобных помех.
И кран не гудел, когда здесь раздавался
То жалобный плач, то отчаянный смех.
Садимся. Наш завтрак изысканно-скромен.
И в комнате можно чуть-чуть покурить.
Привычны слова до привычных оскомин.
Молчим, слава Богу. О чем говорить?
В метро. На работу. С работы трамваем.
Почти не решая, плетемся в кино.
Зевая, афишу в дожде созерцаем.
Ну что там поближе? Пошли… Все равно.
* * *

Д.

По зорким стеклам хлещет мутный ливень,
И крестик твой мне падает на грудь.
Ты в это утро нежно-агрессивен,
И нам в потоке пенном не свернуть.
А, растворясь друг в друге, плыть бездонно,
До первых судорог, глаза в глаза,
До стука в дверь, до визга телефона,
Когда скрипят, как зубы, тормоза…
* * *

Н.

Она впорхнет в твой кабинет с бумагой,
Наклонит кудри, оголяя грудь,
Мизинчиком прочерчивая путь Для подписи.
Два взгляда мутной брагой…
Я – третий лишний здесь.
Так, дочь-подростка
Не видя, молодые мать с отцом…
Мешать любимым – вот судьбы излом!
И дочь дерзит, вредит, замыслив жестко:
Начать курить, уйти из дома – в слякоть,
Стать настоящим парнем, пить вино…
Так далеко все это и смешно.
И вновь – решенья нет.
Любить и плакать…
* * *
Нынче в кассе билетов навалом:
Кто же из дому едет зимой?
Оглушенная гулким вокзалом,
Я прошу: «Два билета… Домой…»
Но опять – удивленно, устало
Смотришь ты на меня и кругом:
То ли вновь я тебя не узнала,
То ль забыла опять, где мой дом…

Обида

Звонят, приходят гости невпопад,

Плывут с плиты горелые туманы,

Врет телевизор, ухают диваны.

В квартире шум. Но люди в ней – молчат.


Сидят за чаем утром вчетвером,

Выходят чинно в гости, на прогулку.

А после каждый, как браслет в шкатулку,

Свою обиду возвращает в дом.


И с каждым годом, кажется, наглей

Она во все дела суется лично:

Мелка, бесцеремонна и привычна…

А может, все и держится на ней?

* * *
В ночь из Москвы – оторвемся,
ни с кем не простясь,
Остро, азартно, легко,
как два ловких любовника.
Сто километров асфальта —
и нежить, и грязь,
Мара проселков, торфянок,
брусники, шиповника.
В яме машину утопим
и выползем в рожь
Длить сколько можно
эту хмельную затяжку.
Пальцы на ощупь находишь,
целуешь и мнешь,
Хриплые всхлипы
в мою зарывая рубашку.
Только бы встать, плач кикимор

С этой книгой читают
Каждая книга Андрея Шацкова, члена Союза писателей России, кавалера ордена Преподобного Сергия Радонежского, – желанное событие для поклонников его творчества, для всех деятелей подлинной поэзии. Его стихи отличает поразительная глубина, необычайная образность, особое словотворчество и редкий дар умения сочетать это в поэтической строке и рифме.
В этой книге собраны стихи замечательного поэта-лирика, поэта-прозаика, он пишет и о любви, и о природе, о стихах, много стихов религиозной лирикой, гражданской лирикой, о поэтах-шестидесятниках, таких, как А. А. Вознесенский, Р. И. Рождественский, Б. А. Ахмадулина, Е. А. Евтушенко, В. С. Высоцкий, наш классик С. А. Есенин, В. В. Маяковский, а также философская лирика. С. Н. Поздняков начал писать стихи ещё в XX веке, в конце, а продолжает писать
Этот цикл возвращает в поэзию знаменитый образ. Искусство, как смысл существования. Искусство, как высшее предназначение творца. Поэзия – сама башня. Поэт – ее заключенный. Искусство ради искусства. Молодой поэт оценивает творчество его предшественников, современников, собственное творчество. Однако центральный и важнейший для автора образ – слово. Великое, вечное. Рассуждениям о нем, о его судьбе и назначении и посвящен этот цикл.
Сборник стихотворений, объединённых одной тематикой, которую можно отнести к философской лирике.
В сборник вошло более 150 произведений, созданных в период с 2010 по 2018 годы. Любовь и расставание, полет и падение, жизнь и смерть, развитие и увядание – нашли свое отражение в творчестве поэта. Вы готовы?
Частный детектив Татьяна Иванова озадачена. От супружеской пары исходят два аналогичных заказа: с кем изменяют, в первом случае – жена, во втором – муж. Едва Татьяна успела решить эту задачку с «двумя неизвестными», как вдруг – новый поворот событий. Во дворе дома своей любовницы убит один из заказчиков врач Владимир Целиков. Кто убийца? И какова цель расправы? Расследование приводит Татьяну к выводу: идет кровавая схватка за наследство Целикова
Благодаря талантливому и опытному изображению пейзажей хочется остаться с ними как можно дольше! Смысл книги — раскрыть смысл происходящего вокруг нас; это поможет автору глубже погрузиться во все вопросы над которыми стоит задуматься... Загадка лежит на поверхности, а вот ключ к развязке ускользает с появлением все новых и новых деталей. Благодаря динамичному сюжету книга держит читателя в напряжении от начала до конца: читать интересно уже посл
Трехмирие – мир, состоящий из трех материальных плоскостей. Мир, в котором соседствуют ангелы, демоны, обычные люди. И жили бы достаточно мирно, если бы не проделки тьмы, которой всегда всего мало. И ее извечное желание поработить и подчинить всех. А все, кто могут ей противостоять, должны быть уничтожены. И я одна из них. Но об меня зубы можно сломать.
Молодая девушка оказывается в центре ужасных событий. Убийства, покушения, предательство. И все это из-за старых семейных тайн. На кону огромное наследство и старинный клад.