- Чашку кофе, свежие газеты, почту и свою голову, - пронеслось мимо меня начальство, обдав сладким парфюмом.
Лотеску опаздывал, почти на час. Такое случалось, но обычно опоздания укладывались в другие временные рамки: пятнадцать-двадцать минут. Сегодня же он даже не побрился. Наверняка боялся в спешке пораниться. Но ничего, лёгкая щетина мужчинам идёт, особенно брюнетам. Другое дело, в министерстве не оценят. Так никто не мешает побриться на работе. Главное, костюм свежий, чистый, не мятый.
Совещание, само собой, отменялось. На свой страх и риск обзвонила управленческий состав Карательной инспекции и предупредила, а то бы в приёмной сейчас было не протолкнуться.
- Голову как, отрезать, отпилить или замариновать? – пошутила я, привычным движением захлопывая папку с очередным досье.
Да, подрабатываю на службе. Да, Лотеску в курсе и сам же подсунул проверить «творчество» одного из сотрудников. Ошибок нашла намерено, тут и без восходящих алевов, тех самых, которые подвели с Тайроном, дашь ориентировку на другого. Вот и сидела, исправляла, заодно просматривала рекламные проспекты одного пансиона. Не для родителей – для себя. Очень уж отдохнуть хотелось после ударов судьбы.
Минул почти год с тех пор, как не стало некроманта. Моего некроманта. Баронета Тайрона Эламару, владельца заводов, яхты… и принца моей мечты. Иногда видела во сне его ореховые глаза. То живые, то мёртвые. Знаю, он подонок, столько людей убил ради своей мечты, но всё равно любила. Иногда даже мелькала шальная мысль: а если бы всё пошло иначе, и я согласилась? Он ведь не убил, значит, любил. И топил, не резал. Однако здравый смысл быстро унимал глупое женское сердце. Если принцы садисты, то их надлежит убивать. Если ты полюбила такого принца, забудь. Что я практически сделала, хотя, каюсь, принесла тайком в его день рождения цветы на безымянную могилу: убийцам не положены таблички.
Под дождём попрощалась с прошлым. Странно, но после этого ореховые глаза оставили в покое. Поневоле поверишь во всякую эзотерическую чушь о душах. Так или иначе, сейчас меня Тайрон не беспокоил. Умер и умер.
В Инспекции перестали напоминать о фатальной ошибке, хотя в первые полгода то и дело ловила подозрительные взгляды, слышали шепотки о месте, полученном через постель. Вот уж наглая ложь!
Запрет на работу стараниями Лотеску сняли, а я уже не вздрагивала по ночам. Во многом благодаря таблеткам. Сколько же их выпила! И, главное, сколько денег потратила на лечение. Расстройства психики – болезнь для богатых.
Спала одна. Марк, конечно, пробовал ухаживать, но не лежала к нему душа. Он хороший, пострадал из-за меня, до сих пор курс реабилитации проходит, но не могу. И не хочу. Хватит Гарета. Я слишком много времени потратила на соблюдение приличий, на попытки выйти замуж по расчёту. По любви тоже не вышло, но уж лучше разбитое сердце, чем жить до конца жизни с человеком, в котором всё раздражает. Вот поженились бы мы с Гаретом и что? Нет, дом и дети по расписанию – это хорошо, но лучше уж в тридцать лет одной, – здравствуй, старость! – чем позволять какому-то старшему налоговому инспектору это расписание создавать и вычёркивать всё, что его не устраивает. Работу, например.
Марк живёт на пособие: врачеватели пока не разрешают работать, но, вроде, через месяц его возьмут обратно в каратели. Угу, я постаралась. Секретарь иногда намного ближе к начальнику, чем его заместители. Нет, никакой постели! Лотеску шутливое обещание сдержал. Самое большее – танцы на праздновании дня рождения. Впрочем, тут уж я сама спровоцировала. Не рассчитала градуса и пригласила. На спор. В итоге выиграла: Лотеску не послал, только хмыкнул, скользнув взглядом по платью. Я надела коротенькое: тридцать лет раз в жизни бывает, молодость нужно с помпой провожать. А именно: в лучшем клубе с морем выпивки.
Лотеску увидела случайно, хлопнула ещё один коктейль и пошла, покачивая бёдрами, под громкий свист знакомых. Компания собралась знатная, славно повеселились, даже по Адрону покатались. Виновница торжества с кем-то целовалась под каждым мостом. С кем, не помню. Кажется, Гертом. Я и нашего бессменного лаборанта пригласила на праздник жизни, памятуя о том, сколько хорошего он сделал ради бывшей сотрудницы Отдела по работе с магией: все экспертизы вне очереди, все результаты в скорейшие сроки.
Но даже пьяной в квартиру никого из мужчин не пустила: не тянуло. Видимо, после Тайрона переклинило.
Не знаю, считать ли преступлением сползшие на попу пальцы Лотеску, но лично мне они не мешали. Наоборот, тайком язык Алине показала. Она утверждала, будто начальник в лучшем случае меня проигнорирует. Понимаю, у Алины обида. Её Лотеску уволил. Очень нехорошо уволил. Бедняжка, конечно, совершила большую глупость, разболтав кучу всего любовнику, но ведь не гостайну! К тому же, Тайрон, а именно этот гад изображал Алиного принца, приказал её убить. И убил бы, если бы... Но это дела прошлого.
Словом, ничего интимнее танца за время работы на новой должности между мной и начальником не случалось.
- Типун вам на язык! – донеслось из приоткрытой двери кабинета. – Только второго некроманта мне не хватало! Голову, Магдалена, нести на шее. Желательно, не пустую. Доброго утра.
Вот так со мной и здороваются, когда его сиятельство изволит опаздывать. А случается это с завидной регулярностью. Уже привыкла к традиционному звонку в восемь пятьдесят девять, сопровождаемому попыткой прожевать кусок: «Магдалена, перенесите то-то». Я не в обиде, даже уморительно иногда. Лотеску так забавно слова выговаривает, иногда половину звуков глотает. Однажды не выдержала и спросила: «Вы опаздываете, верно? Я всех предупрежу, только не подавитесь». Ответом стала минутная пауза и благодарность за заботу. Ну и шоколадка в ящике стола. Мятная, с высоким содержанием какао. Он тоже мои пристрастия знает, как и я его. Полторы ложки сахара, кофе строго определённого сорта, обязательно крепкий, высокой степени обжарки. К нему подать лимончик.
А ещё как-то Лотеску пирожных принёс. Не утерпела, съела до обеда. В этот раз смеялся начальник и обещал купить ещё, чтобы понаблюдать, как я с набитым ртом бормочу слова благодарности.
- На вашем примере можно актёров учить. Нет, по смыслу я догадался, но прононс!
Лотеску фыркнул. В глазах плясали смешинки. Потешался над несчастной любительницей сладостей, даже письмо не торопился дать отправить, так и белело в руках.
- Да точно такой же, как у вас с утра, - сорвалось с языка.
- Значит, нужен горячий кофе и цейтнот, - резюмировал Лотеску и пояснил на мой молчаливый вопрос: - Вам же, как у меня, хотите, Магдалена. Вот и съедите коробку за две минуты до начала совещания. Не уложитесь, - тут он хмыкнул, – на связь тратиться не надо, я рядом. Только вот могу не оценить сорванного совещания.
