«Ковыляя по нетвердой, размытой весенней непогодой дороге, автомобиль подъехал к небольшому особнячку и, фыркнув, остановился у его ворот. Из автомобиля вышли пятеро: водитель, офицер лет сорока, дама и двое детей. Подхватив чемоданы, водитель поспешил к дому, остальные последовали за ним. На пороге особняка их встретила невысокая полная женщина, одетая в скромное темное платье и белый передник. Она поздоровалась и жестом пригласила всех следовать за собой. Водитель с двумя тяжелыми чемоданами и офицер быстро прошли в гостиную. Там, после краткого диалога, водитель был отпущен, и офицер, сняв шинель, поднялся с поклажей в комнаты на второй этаж. Все это время супруга офицера молча стояла возле окна гостиной, рассматривая прилегавший к дому сад.
– Вид в саду сейчас неприглядный. Март – то снег, то слякоть, а вот в апреле-мае – красота! Ой, да что это я по-русски…
Супруга офицера обернулась и увидела горничную, встретившую их на пороге дома.
– Вид и теперь прекрасный. Я люблю март, в марте дышится легко – весной пахнет. А со мной можно и по-русски, я русская. Ольга Кирилловна.
Горничная растерянно пожала протянутую ей руку и пробормотала:
– Дарья.
Впрочем, она скоро оправилась от удивления и добавила уже весело:
– А это хорошо, что вы русская, а то я так испугалась, когда меня послали в дом нового коменданта, я немецкого-то не знаю!
Она, видимо, хотела еще что-то сказать, но, заметив спускавшегося по лестнице офицера, решила промолчать и занялась обедом.
Ольга Кирилловна подошла к мужу, и Дарья слышала, как они несколько минут что-то обсуждали, после чего Ольга отправилась в сад звать к обеду детей, которым позволила по приезде немного побыть на свежем воздухе.
Обедала семья молча, лишь изредка переговариваясь между собой. Дарья краем глаза наблюдала за новыми обитателями комендантского дома. Высокий молчаливый офицер показался ей довольно приятным на вид. Ольга, хрупкая молодая женщина с мягкой улыбкой и задумчивыми темными глазами, ей сразу понравилась. Особенно радовало ее то, что Ольга была русской. Десятилетний Пауль и восьмилетняя Анна оказались милыми и такими же молчаливыми, как и их отец. После обеда они вместе с матерью поднялись в свои комнаты, а офицер отправился в комендатуру знакомиться со своими подчиненными и новыми обязанностями.
Уклад жизни семьи нового коменданта Герхарда Штиллера сложился сразу же после ее прибытия в город В.: утром за комендантом приезжала машина и увозила его на работу. Обедал он дома. После обеда вновь уезжал и возвращался вечером. Ольга в его отсутствие занималась детьми и домом. По воскресеньям Штиллеры, как правило, никуда не выходили. Дарье в воскресенье всегда давали выходной, и потому она не знала, что происходило в этот день в семье коменданта.
Первое время после приезда нового начальника жизнь маленького городка текла почти без изменений по проложенному еще в начале оккупации руслу. Особых потрясений в нем не случалось, фронт был далеко, и потому солдаты и офицеры великой Германии чувствовали себя здесь в относительной безопасности. По словам начальника штаба, прежний комендант навел в городе железный порядок и покончил с вылазками партизан, докучавших ему своим сиденьем в непроходимых лесах. Что касается подполья, все тот же начальник штаба клятвенно уверил нового коменданта, что оно было ликвидировано еще осенью сорок первого. Герхард Штиллер слушал эти доклады с нескрываемым беспокойством. Он прекрасно понимал, что это временное затишье вскоре должно неминуемо обернуться всеми ожидаемой бурей. Он намерен был поддерживать в городе порядок, но отнюдь не железной рукой, однако, как это ему удастся сделать, он толком не знал и потому чувствовал себя на новом месте как заброшенный на Луну отшельник. Для начала комендант решил познакомиться со всеми городскими службами и объектами, включая их непосредственный персонал, чтобы точнее уяснить методы работы, которые позволили бы ему сохранить тишину и спокойствие наряду с избежанием человеческих потерь. Помимо всего прочего он всецело надеялся на помощь своей супруги, которая, будучи русской, легко могла войти в контакт с местным населением и обеспечить мужа необходимой информацией о нуждах и чаяниях последнего. Герхард Штиллер был немного утопистом. Впрочем, он этого и не скрывал, и Ольга, понимая и отдавая отчет его тернистым исканиям, сознательно решилась принести себя в жертву во имя светлых идей своего мужа. Она попыталась навести мосты с жителями В. со свойственной ей мягкостью и тактичностью, но понимание нашла далеко не везде. О том, что супруга нового коменданта – русская, весь небольшой городок знал уже на второй день. Это вызвало разные кривотолки и, как следствие, неоднозначное отношение к Ольге. Сама Ольга много о себе не рассказывала. Дарье она сообщила лишь, что родом из-под Царицына и что родители в Гражданскую вывезли ее из России. Отец, офицер Белой гвардии, умер от ран в румынском госпитале, после чего Ольга с матерью переехали в Берлин, но мать вскоре скончалась от чахотки, и Ольгу под свою опеку взял ее дядя, родной брат матери. Потом Ольга встретила Герхарда, и они счастливы в браке уже тринадцать лет. О муже она не рассказывала ничего, обмолвившись лишь однажды, что он принял на себя непосильную ношу, попросившись на восток комендантом в заброшенный среди западнорусских земель город В. Почему он так поступил, Ольга не сказала, осекшись на полуслове и поспешив свести разговор к бытовым вопросам.
