Глава 1.
Переход… Как много и одновременно как мало в этом слове. Кто никогда его не совершал, не поймет проходящего через Арку. Его ощущения, его эмоции, его состояние, когда вселенная растягивается в бесконечную ленту, по которой тебя несет, словно щепку по водам бурной реки. В большинстве случаев ты знаешь, чем закончится путешествие, Арки служат своим сумеречным хозяевам уже тысячи лет. Но иногда происходит непоправимое. То, что невозможно предсказать. То, что случается раз на многие сотни путешествий.
Он чувствовал, как скручивается окружающее пространство в извилистую спираль. Как вместе с ней начинает скручивать и его. И как члены группы, бывшие еще секунду назад осязаемыми, вдруг превращаются в призрачные фантомы.
Ему хотелось кричать, но мышцы свело судорогой. Ему хотелось бежать, но ноги перестали слушаться. Ему хотелось сражаться, но тело вдруг обрело вялость, став словно чужим.
Это продолжалось целую вечность. На краткий миг показалось, будто время перестало существовать. Будто там, где они оказались, не существовало такого понятия, и сверкающий коридор, куда они продолжали падать, не имеет конца.
А потом все вдруг резко закончилось, так же внезапно, как началось, когда прямой и правильный коридор стандартного перехода скрутило в рваную извилистую спираль, так непохожую на привычные путешествия через Арки.
Их вытряхнули наружу, словно ненужный мусор. Жестко, пренебрежительно, не заботясь о целостности выбрасываемых предметов. И первым, что почувствовал Ксарос, был сильный удар, прошедший волной через тело, которое вдруг снова обрело чувствительность, словно специально, чтобы ощутить эту боль.
– Гха-аа, – вырвалось изо рта предводителя группы. Следом пришло ощущение сломанных ребер. Понадобилась секунда, чтобы сообразить, что такой ерундой чистокровному соргу ребра не поломать.
Вторым пришел ослепляющий свет, глаза резануло яркой молнией, пришлось машинально зажмуриться и замереть. Прислушаться к телу, понять, есть ли непоправимые повреждения, оценить состояние разума, проверить ментальный контроль, пробежаться по ауре, проследить выстроенную защиту и наконец прийти к мысли, что все могло закончиться куда хуже.
Все действия Ксарос выполнил инстинктивно, как учили на многочисленных тренировках. Даже сознание включилось лишь тогда, как только стало понятно, что особых ран нет, и что нестандартный переход в целом завершился неплохо, учитывая творившееся безумие вокруг.
Его могло раздробить в мелкую пыль, разорвать на части, выбросить на острые камни, ударить с такой силой, что никакой организм сорга не справится. Но он здесь, и ощущал себя сносно, а значит, пора вставать.
Ксарос сделал движение и первым делом быстро огляделся, вокруг расстилалась невысокая трава.
– Съяребат! – вполголоса выругался кто-то рядом, заставив руку инстинктивно дернуться к рукояти меча. Последний, как не удивительно, не потерялся, все так же находясь в узких ножнах на искусно расшитом поясе.
– Догар?
– Да, льер, – голос мастера клинка прозвучал измученно. – Кажется, я сломал ребро.
– Соберись, воин. Мы на неизвестной территории.
«А это значит ты нужен мне боеспособным и собранным». Последние слова не прозвучали, но подразумевались настолько отчетливо, что Догар промолчал, не став дальше распространяться о своем самочувствии. На которое в данный момент командиру группы было явно плевать.
– Переход пошел не по плану, кажется, нас выбросило в другой мир.
– Это не Салеш? – в голосе воина проскользнуло изумление.
– А ты как думаешь? Взгляни на солнце, оно слишком яркое.
На какое-то время наступила тишина. Ксарос знал, что нужно подниматься и начинать искать других участников пошедшей не по плану экспедиции, что, возможно, каждая секунда на счету. Но, как и любой руководитель, он также понимал, что необходимо хотя бы какое-то время, чтобы свыкнуться с кардинально изменившейся обстановкой, дав разуму передышку, необходимую для осознания себя в новых условиях.
Бежать и действовать сгоряча, находясь в ментальном раздрае, их никогда не учили. А вот остановиться, замереть, чтобы оценить изменившуюся ситуацию, разработать четкий и понятный план – вбивали на уровне безусловных рефлексов.
«Однако вставать придется», – про себя согласился Ксарос. Вставать и искать остальных. Потому что если оставался хоть шанс, что кто-то кроме них с Догаром выжил, необходимо его использовать на все сто.
В группе их было пятеро: два мастера клинка, мастер жизни, мастер путей и командир – мастер войны – стандартная компоновка для экспедиции, должной развернуть форпост в новом мире, где до этого побывали только разведчики.
Они шли на Салеш, прыгали через Арку, по принудительно наведенному порталу на маяк, оставленный разведрейдом Гончих, рыскающих по Древу Миров в поисках пригодных для жизни планет. Салеш показался хорошим вариантом, его признали пригодным для заселения, и туда отправилась группа Ксароса, основать первый Форпост и установить Арку для связи с родным миром соргов.
Но что-то пошло не так. Переход пошел не так. Намеченный путь оборвался, и наведенный коридор пошел вразнос.
Ксарос слышал о подобным случаях – редчайшее явление, о которых рассказывали в ходе обучения, а потом и слышанные от собеседников в трактирах, в которых любили травить байки о вошедших в Арки и не вышедших на другой стороне. Это будоражило кровь, как все неизвестное, заставляло относиться с уважением и опаской к портальным площадкам, держась в свободное время от них подальше, если не возникало необходимости совершить переход.
Иногда создавалось впечатление, что правители специально способствовали распространению подобных слухов, дабы защитить Арки от беспокойных подданных, известных всей вселенной своим скверным нравом. Ведь один сорг был гораздо сильнее обычного человека, а если прибавить к этому поголовное владение магией, то становилось понятно беспокойство властителей царства вечного сумрака.
Впрочем, сам Ксарос никогда не верил в подобные домыслы. Император не станет опускаться до подобных манипуляций. Слишком мелко для правителя соргов. А тем, кто верит в подобную чушь, не место под небом благословенного Сумеречного мира.
– Кажется, я вижу кого-то, – Догар к этому моменту уже полностью поднялся на ноги и теперь стоял, оглядываясь по сторонам.
Попеняв себе за излишнюю слабость и за то, что позволил себе взять более долгую передышку, чем подчиненный, Ксарос тоже поднялся. Не рывком, как это сделал мастер клинка, привычный к бою, а плавно, но при этом стремительно, как и полагается мастеру войны.
– Это Ксана, – Догар метнулся в сторону белеющего нечто, скрытого плотной травой.
