1. Глава 1. История Гарри Хинчина
Одним невероятно ярким солнечным утром, совершенно непохожим на обычную хмурую погоду в портовой столице, ослепительно белый автомёбиус остановился напротив Центрального Банка Лорнака. Это была последняя, самая комфортабельная и быстрая модель от известного талантливого изобретателя Гарри Хинчина, которая могла развивать скорость до десяти узлов. Длинный отполированный капот стального монстра блестел, словно начищенный фэрн в лучах утреннего солнца, безмолвно говоря всем вокруг: «Мой владелец непристойно богат».
Автомёбиус остановился плавно, без скрипов рессор, не то что популярные самоходные повозки, и лишь тихое жужжание топливных кристаллов заставило нищего в дырявом плаще поднять голову и присмотреться к пожаловавшим на Банковскую площадь гостям. А посмотреть действительно было на что.
С правой стороны магтехнического чуда, где обычно сидит фурман, стремительно выскочил худенький, как жердь, мужичок, проворно обежал стального монстра и открыл дверцу мужчине в классическом костюме-тройке. Высокая фетровая шляпа-цилиндр с узкими полями, дубовая трость с серебряным набалдашником, пальто в крупную клетку — всё в облике незнакомца кричало о том, что он и есть владелец автомёбиуса. Пожалуй, лишь несколько разводов красновато-бурой грязи на лакированных ботинках вновь прибывшего делали его облик хоть сколько-нибудь более приземлённым и приближенным к внешности граждан Лорнака. Практически сразу же, не дожидаясь услуг фурмана, из другой двери вылезли ещё двое мужчин внушительного телосложения. И даже чёрный цвет, который обычно делает фигуру визуально стройнее, не мог скрыть обилие мышц телохранителей богача.
Владелец автомёбиуса благодарно кивнул своему фурману, а затем быстрым шагом пересёк мощёную площадь, уверенно двигаясь к солидной мраморной лестнице Центрального Банка. Горожане, завидев представителя высшей аристократии, спешно отходили в сторону, уступая дорогу, кто-то улыбался, кто-то приветствовал респектабельного господина. Одна из вульгарно одетых дам устремилась наперерез богатому джентльмену, явно рассчитывая на выгодное знакомство, но последнюю успели вовремя перехватить те самые громилы, что бесшумно двигались вслед за своим шефом. Они вежливо объяснили женщине, в чём та неправа, и, что самое удивительное, сделали это действительно культурно. Без криков, угроз и членовредительства. Именно потому, что телохранители отвлеклись на барышню, господин с тростью подошёл к ступеням, на которых сидел нищий, фактически в одиночку.
Длинные, тёмные, чуть вьющиеся волосы бездомного сальными прядями спадали на лицо и плечи. Опустившийся гражданин Лорнака вольготно и даже нагло расположился на мраморной лестнице. Сквозь распахнутую сорочку на крепкой груди виднелись застарелые белёсые шрамы. Если бы не эти рубцы, сильный запах перегара, многодневная щетина, уже откровенно напоминающая бороду, да шальной взгляд, больше подходящий безумцу, чем человеку вменяемому, то мужчину можно было бы смело назвать красавцем. Широкие скулы, чётко очерченные губы, твёрдый подбородок, несколько горизонтальных морщин на высоком лбу, густые брови и тёмно-карие, почти чёрные глаза — идеальная внешность, чтобы кружить голову богатым дамам и вдовам. В прошлом всё так и было, и даже скверный характер брюнета в лучшие времена не отпугивал большинство свободных женщин, а наоборот, притягивал их внимание.
Вместо того чтобы скривиться и обойти попрошайку или вызвать охрану банка, как это сделал бы любой другой на его месте, джентльмен с тростью бросил в потрёпанный котелок бродяги пятьдесят синнитов. Невероятно огромная сумма для обычного подаяния. Богач лишь на несколько секунд задержался на ступеньке, убирая кошель в карман, и уже было повернулся, чтобы продолжить восхождение по лестнице, как в спину ему — вместо привычного «спасибо» — прилетело неожиданное:
— Ваша жена вам изменяет, господин Гарри Хинчин.
***
Меня всегда забавляло, как люди реагируют на правду. На ложь неизменно улыбаются, делают вид, что поверили, кивают, радуются… «Вы сегодня замечательно выглядите, леди Луаритта», — безбожно льстят грузной необразованной хозяйке таверны, чтобы та сделала скидку на обед, а в ответ получают: «Спасибо за комплимент». «Ваши акции пошли в гору, сэр, вы просто бесподобно играете на рынке», — говорят личному помощнику владельца монорельсовой системы от Лорнака до Гратдена, рассчитывая разузнать, надо ли сбывать ценные бумаги на поезда в этом месяце или стоит их попридержать ещё какое-то время. «Этот салатовый галстук вам необычайно идёт, подчёркивая редкий цвет глаз и мужественный подбородок», — уверяет смазливого художника богатая дамочка в надежде на то, что он возьмётся за её портрет вне очереди. Врут все, врут всем. И, странное дело, люди считают, что ложь не оскорбляет. А вот правда почему-то колет глаза. С некоторых пор сказать правду в лицо — значит нанести человеку смертельное оскорбление.
Вот и сейчас я с усмешкой наблюдал за тем, как спина джентльмена дрогнула, и вместо того, чтобы продолжить свой путь, он обернулся ко мне с перекошенным от ярости лицом.
— Что ты сказал?!
Во фразе не было уничижительных слов, таких как «урод», «оборванец» или «выгоревший», за что мысленно накинул господину Хинчину ещё пару баллов. Слышал неоднократно, что создатель автомёбиусов — не просто гений в своей области и богатый аристократ, но ещё и толерантный человек. На немолодом лице изобретателя не было ни капли презрения. Возмущение, гнев, изумление, доля раскаяния… но никак не презрение.
— Повтори ещё раз, что ты сказал! — потребовал он.
— Уверен, вы и так всё прекрасно слышали, — усмехнулся, откидываясь на ступеньку позади себя. — Вы хотели знать ответ на этот вопрос. Я сэкономил ваши время и деньги. Теперь вам не придётся обращаться в гильдию сыщиков и объясняться там по столь щекотливому вопросу.
— То есть ты оказал мне услугу за пятьдесят синнитов?
Мужчина, очевидно, думал, что бездомный нищий в моём лице разыгрывает перед ним комедию.
— Да, за пятьдесят синнитов. Нынче готов работать и за такие деньги. Не благодарите.
— Шеф, шеф! — Два телохранителя подбежали сзади. — Мы сейчас его прогоним или вызовем жандармов. Кошмар, Банковская площадь, а такие индивиды прямо на лестнице лежат!
Один из мужчин схватил моё предплечье и крепко вздёрнул, заставляя подняться. Меня слегка повело в сторону — да уж, немало было накануне выпито дрянного, дешёвого пойла в каком-то притоне! — и я практически уткнулся носом в потную шею громилы. На ней, к слову, красовался характерный тёмно-красный кровоподтёк с аккуратными отпечатками зубов и несколько воспалившихся царапин, явно принадлежавших острым женским ноготкам.
