Комары с противным писком вились вокруг фонаря, установленного на земле под горкой. Желтоватый свет отблескивал от мятых упаковок из-под чипсов, мерцал на смятых банках газировки. Два куска разрисованной фанеры по обе стороны превратили горку в шалаш – к огромной радости детей и ужасу мамочек всего дома. Уж очень взрослые переживали, что полюбившееся детям убежище станет логовом местных наркоманов, бомжей или, еще хуже, подростков с сигаретами и неуемным желанием исследовать мир и друг друга. Пока взрослые каждое утро проверяли, не появилось ли под горкой шприцев или осколков, вся детвора уже знала, что Маринка из пятой целовалась там с каким-то Виталиком. И не только.
– Мы, вроде, страшилки рассказывать собирались, – нахмурился Пашка. Ему было одиннадцать, и это его отец принес фанеру, чтобы сделать «шалаш раздора». Поэтому у Паши было почетное приглашение на все подгорочные посиделки. Вот и сейчас он отправился с ребятней, тесно набившейся в шалашик, чтобы послушать страшилки. Через три недели ему было уезжать в лагерь, а без страшилок там делать было нечего.
– А чем не страшилка, – высунула язык тринадцатилетняя Светка, вся в прыщах, с прилипшей ко лбу сальной челкой. – Знаешь, что с Маринкой ее мамка сделала? В страшном сне не приснится. Она взяла унитазный ершик, и давай ей по губам водить.
– Фу-у-у-у! – заверещали девчонки помладше, с такими же, как у Светки, выстриженными на глазок челками. Новая мода пришла месяц назад, с появлением журнала для стильных девчонок, из-за которого Света и Маринка и поцапались в первый раз.
– Так, – пробасил Антон. У него голос начал ломаться раньше всех, и теперь мальчишка почти не говорил. А если и открывал рот, то напрягался всем телом, чтобы не перейти на писк.
Но и короткого «так» хватило, чтобы напомнить – вечер страшилок в самом разгаре, малышню скоро начнут звать домой, а потом выйдет Тетя Ира, гроза всех наркоманов и проституток, со старой тухлой тряпкой в руках и выгонит всех, кто засидится. Дисциплина в их дворе поддерживалась строго.
– Кто следующий? – Светка окинула взглядом собравшихся.
Антон в основном слушал, ему можно было и не предлагать. Варя, сестра Светы, и Никита, младший брат Антона, не считались, они были слишком мелкими и выполняли роль пропуска. Если старшим хотелось посидеть на площадке, нужно было «выгуливать младших». Еще одно дурацкое правило их двора.
– Ой, могу я. Я знаю классную страшилку, – подала голос Настена. Она была младшей из старших, зато уже съездила в спортивный летний лагерь и изо всех сил старалась быть крутой. Светка кивнула.
– Давай.
– Ну, значит… Однажды в маленьком городке жила девочка по имени Аня. Каждую ночь, когда она засыпала, она оказывалась во сне в темном лесу, где деревья склонялись к ней, а ветер шептал загадочные слова. Аня пыталась проснуться, кричала, но никто ее не слышал. Дни шли, а Аня все чаще оставалась во сне, неведомо как это происходило. Она чувствовала, что что-то непонятное тянет ее все глубже и глубже в этот темный, зловещий лес. Страх охватывал ее, но не было способа проснуться. Однажды, когда девочка уже почти потеряла надежду, она услышала далекий голос, который пронзил сонный лес. «Аня, проснись!», – кричал голос. Оказалось, что это был ее друг, который понял, что Аня нуждается в помощи. И тогда, держась за последний остаток сил, она собрала все свои силы и попыталась проснуться. Она закричала изо всех сил, и внезапно проснулась в своей постели, покрытая потом и сильно дрожа. С тех пор Аня больше не ходила в тот ужасный сон. Но она никогда не забывала ту темную ночь, когда ее сон почти поглотил совсем.
– Фигня, – констатировал Пашка. – Страшилка с хэппи-эндом – это не страшилка.
– Ну и ладно! – тут же насупилась Настена. – Вот и рассказывайте дальше свои страшилки, где одна кровища и смерть, а мне такое не нравится.
И выскочила из шалаша.
– Кто следующий?
– О, моя! – гордо заулыбался Пашка. – В один обычный день самолет вылетел из аэропорта с дюжиной пассажиров на борту. Полет шел гладко, небо было ясным, а пилот с уверенностью смотрел на приборы. Однако, внезапно самолет попал в странное облако. Пассажиры начали беспокоиться, а экипаж пытался связаться с диспетчерами, но связь исчезла. В тумане время начало искажаться, минуты стали тянуться, как часы, а часы – как дни. Пилоты пытались разобраться в происходящем, но приборы вели себя аномально, только самолет начинал снижаться, его тут же подбрасывало обратно. Топливо закончилось, а самолет все летел. Иногда через пелену облаков они видели землю: древние города и их жителей, железные дороги, а потом увидели динозавров и летящий на них метеорит. Все закричали, но метеорит влетел ровно в бок самолета, и всех разбросало по воздуху. Вот так!
Светка вздохнула, нехотя переводя взгляд на Гошу. Вообще-то, он ничего плохого ей не сделал, просто в последнее время рядом с ним ей было не по себе. То ли дело в том, что из всего двора он единственный не покрылся прыщами, то ли причина была в его постоянной улыбчивости и хорошем настроении, просто казалось, что он чуть ли не снисходил до них всех. Несуразных, в шмотках на вырост или на доноску.
«Зачем тебе новое платье, лето скоро закончится. Лучше новую форму купим», – вот, что услышала Светка, когда попросила денег на сарафан. Гоша всегда ходил в новом. А в их квартире новые вещи покупала только Даша, могла себе позволить – у нее стипендия. А поскольку вещи она покупала из своего кармана, то Светке сразу сказала: «И не мечтай».
– Давай, я, – предложил Гоша, вырывая ее из потока собственных мыслей. Светка кивнула и передала початую упаковку из-под сухариков, а сама потянулась к бутылке с водой, чтобы сполоснуть пальцы.
– Только без кровавых полицейских, – пробубнила она.
– И не про кровавое пугало, – поддакнул Паша.
– И не про кровавого упыря.
Гоша хоть и был выдумщиком, а репертуар у него был однообразный. Зато он часто покупал им сухарики и чипсы и не просил скидываться. За это его звали, хотя по той же причине и недолюбливали.
– Ладно, – улыбнулся тот. – Тогда сегодня будет про космонавта.
– Кххррровавого? – уточнил Никита, пытаясь выдать что-то похожее на «ррр», но выпавшие передние зубы ни в какую не способствовали дикции.
– Нет, зараженного, – улыбнулся Гоша и закинул в рот пару сухариков.
«Одну экспедицию отправили исследовать далекую планету, на которую хотели переселиться богатые люди. Они долго летели через космос, пока не приземлились в месте, так похожем на Землю. Они проверили воздух и воду – оказалось, что планета полностью подходит для людей. На ней были моря и океаны, песчаные пляжи, и совсем не было опасных животных. Только кролики. Большие, размером с лошадь, и очень дружелюбные. Экспедиции приказали возвращаться. Они пополнили запасы воды, потому что та была очень вкусной, загрузились на корабль и полетели. Но на обратном пути стало происходить что-то странное. Сначала заболел помощник капитана. Его лицо покрылось язвами, а желудок свернулся от такого сильного голода, что помощник едва мог пошевелиться. Его кормили всем, что было на корабле, но ему все было мало. И вот, когда все уснули, помощник укусил своего соседа, штурмана. Его мясо было таким вкусным и сытным, что помощник начал пожирать его. Но одного штурмана не хватило, и за ночь помощник съел всю команду. Оставшись один на корабле, он понял, что наделал, и его охватило отчаяние. Он принялся кусать самого себя, но раны зарастали, а голод снова становился все сильнее. Благо, до Земли оставалось недалеко. Помощник выбрал лес и направил корабль туда. Вскоре в новостях рассказали о крушении космического корабля, но тела космонавта так и не нашли. Говорят, он до сих пор бродит по лесам, охотится на туристов и пожирает их», – последние слова Гоша произнес почти шепотом, глядя в широко распахнутые глаза младших. Варя прижалась к боку сестры и хлопала длиннющими ресницами.
