Франческа стояла на красивой заснеженной поляне и изо всех сил пыталась вдохнуть в себя холодный терпкий воздух.
В голове, как цирковая лошадь, бегала по кругу единственная мысль: «Неправда. Этого просто не может быть.»
Дыхание не восстанавливалось, сердце стучало где-то в ушах.
На покрытой сверкающим белым снегом земле, раскинув руки, лежал Старец. Его глаза были открыты и смотрели в небо, он улыбался и был абсолютно неподвижен. За ним, едва шевеля горестными обледенелыми руками, возвышалось Древо Жизни.
Шуншика Фанни выскользнула у Чесси из рук, подошла к Старцу и обнюхала его.
– Он мертв, – прозвучало в голове у Франчески то, что было уже вполне очевидно. И только не хотело произноситься вслух, даже мысленно.
Редкие снежные хлопья падали с неба. Сквозь облако пробивался бледно-желтый солнечный луч. Все в мире дышало красотой и покоем чудесного зимнего утра.
– Сегодня первый солнечный день за последний месяц, а его больше нет, – произнесла Франческа вслух. Тяжелый ком застыл в горле, ей безумно хотелось расплакаться, но она не могла.
В голове Франчески прозвучал голосок шуншики. Эти редкие зверьки с большими круглыми ушами, размером с кошку и исключительно милыми мордашками, обладали способностью общаться со своим хозяином мысленно.
– Чесси, надо сообщить Матильде.
Какая-то интонация в голосе Фанни не понравилась Франческе.
– Почему именно ей?
Матильда в Кландии возглавляла Отдел безопасности, и заявление Фанни о том, что в первую очередь следует связаться с ней, могло означать только одно. Именно это Фанни и озвучила в следующую секунду.
– Он не просто умер, Чесси, его убили.
В этот момент Чесси показалось, что воздух вокруг нее сгустился до такой плотности, что его можно потрогать руками. Этим она и занялась. Ее изящные руки взмыли в воздух, слепили из прозрачной плотной субстанции виртуальный комок и бросили его в воздух.
Серый зверек озабоченно крутился у девушки в ногах.
– Чесси, прекрати. Ты выглядишь как сумасшедшая.
– Для кого выгляжу, Фанни. Здесь на меня больше некому смотреть.
Хруст веток, раздавшийся совсем рядом, заставил Франческу вздрогнуть и резко обернуться.
С озабоченным выражением на лице к ней направлялась Матильда. Резким движением руки остановив расспросы, уже готовые сорваться с губ Франчески, Матильда быстро подошла к Старцу.
С тяжелым вздохом она достала из сумки редкую для Кландии вещицу – мобильный телефон.
– Мэтт, это я. Да, мои худшие опасения подтвердились. Он мертв. Собирай ребят, выезжайте, надо здесь все осмотреть.
***
«Удар тяжелым предметом пришелся по затылочной части жертвы. Удар произведен, скорее всего, лопатой, найденной рядом с телом. Судя по цепочке следов, оставленных на снегу, преступников было двое. При воссоздании картины преступления было выяснено, что первый из преступников шел следом за жертвой от самого дома, после чего следы обрываются. Видимо, преступник и жертва вступили в вербальный контакт. Следов борьбы не обнаружено. Вторая цепочка следов ведет из леса. Что позволяет предположить, что второй преступник подкрался к Старцу со спины и нанес удар, оказавшийся смертельным.»
Мэтт отложил на стол исписанный пергамент и нахмурился.
– Том, а про дерево почему не написал в отчете?
– Это важно? Там только две зарубки непонятные.
– Боюсь, что это может оказаться самым важным во всей истории. Не забудь написать про следы вокруг древа. И опиши характер зарубок.
Недовольно сдвинув брови и выразительно посмотрев на часы, Томми отправился в свой кабинет дописывать отчет.
Мэтт подошел к столу, за которым на фоне зимнего окна выделялся темно-синий женский силуэт.
– Что скажешь, подруга?
В данной ситуации Мэтт не боялся получить от своей давней приятельницы и коллеги отповедь за фамильярность; слишком серьезная образовалась ситуация.
Мало того, что убийства уже лет сто не случались на вверенной им под охрану территории Кландии. А тут еще убийство персоны такого масштаба. Ибо невзирая на возраст и отшельнический образ жизни, Старец был фигурой уникальной в своем роде, а по значимости для коточелов он мог соперничать с самим королем. Именно на его древние плечи ложилась забота по обеспечению коточелов соком Древа Жизни. Сначала на вступительном экзамене, где определялись потенциальные способности юного создания, затем спустя год, на подтверждающем экзамене, ну а впоследствии в течение всей жизни, коточелы получали напоминание о существовании Старца в виде заветных красивых аптечных флакончиков. У каждого они были абсолютно индивидуального дизайна, но неизменно причудливой формы, произведенные вручную стеклодувами. Винно-красные, лиловые, стальные, прямые, склоненные в поклоне и пузатые – флакончики занимали почетные места на комодах, буфетах и шкафчиках всех аристократических домов Кландии, поддерживая в своих обладателях Способности, заложенные в них от рождения. Их употребляли как витамины, по капельке в день или реже, в зависимости от рецепта, прописанного специальным врачом. В простонародье эти капли называли Помогайка.
– Мэтт, ты хоть представляешь, что сейчас начнется? – темный силуэт у окна подал признаки жизни.
– Давай попробуем представить. Для начала вся наша знать попробует, используя связи, добыть себе побольше Помогайки. Потом, когда запасы иссякнут, начнется паника.
– Паника начнется значительно раньше. Нет никаких запасов.
– Так, но у нас есть Франческа!
– Я не уверена, что он успел ей передать знания и рецепты. Заходите! – прервала сама себя на полуслове Матильда.
– Прошу меня простить, но ребята вернулись. Есть новая информация.
– Не тяни, – прорычал Мэтт, глядя на заливающегося румянцем стажера.
– Около дерева нашли блокнот. Записей в нем никаких нет, он новый, но на корешке есть инициалы – О.А.
Глаза Мэтта разгорелись азартным блеском, он чуть не подпрыгнул на месте.
– Великолепная новость, Кай! Превосходная! Найдите мне все по этому блокноту – где был куплен, когда, кем. Беги-беги, не теряй времени!
***
В гостиной семейства Арейра было очень тихо. Алиса, Барс, Лера и Олли сидели вокруг журнального стола, стараясь не смотреть друг на друга. Потрескивали в камине дрова, и было ощущение, что всем собравшимся казалось сейчас самым важным на свете делом следить за отлетающей от полена искоркой. Вот она оторвалась, покружилась в своем изящном танце, и медленно-печально приземлилась.
– Как короток ее путь, – нарушила всеобщее молчание Алиса. Олли утерла рукавом глаза.
