Автор обзора: Игорь Романенко
О природе агрессии: исторические и научные подходы
Почему не бывает любви и творчества без агрессии? Почему так много общего у людей и серых гусей в проявлениях влюбленности, дружбы, скорби? Почему растущий темп работы человека западной цивилизации ученые считают «глупейшим продуктом» эволюции?
Объяснение этим и другим парадоксальным фактам содержатся в научных трудах и книгах австрийского биолога Конрада Лоренца (1903-1989). Его исследования и открытия помогают нам познавать самих себя, различать инстинктивные и привнесенные культурой побуждения, а также, отбросив гордыню, учиться у животного мира гармоничному устройству жизни.
Борьба с родственниками как залог выживания всех
Книга «Так называемое зло…» посвящена одному из базовых инстинктов, а таковых четыре: питания, размножения, бегства и агрессии. Последний инстинкт определен исключительно как борьба между собратьями по виду у животных и человека.
Идея о том, что агрессия служит лишь для родственной конкуренции, неспециалисту покажется странной, ведь пресса и кино преподносят мир зверей как «зеленый ад джунглей», где идет борьба всех против всех: то кровавая схватка тигра с питоном, то питона – с крокодилом… В реальности такие случаи аномально редки: эти существа могут столкнуться разве что из-за пищи. В других ситуациях им незачем уничтожать друг друга – их жизненные интересы очень разные.
Зато не счесть примеров внутривидового агрессивного поведения. Автор начинает с коралловых рыб, многие из которых имеют яркую раскраску и проявляют яростную ожесточенность только к своей породе, но не так враждебны к другим видам рыб, включая пестрых. Причем кричаще яркие особи – все оседлые, и только они активно защищают свой участок.
Пышная раскраска коралловых рыб – это сигнал только собрату по виду: вызвать мощный порыв к защите собственного участка, если тот находится на своей территории, а если он вторгся в чужие владения, то предупредить о боеготовности хозяина. Аналогичное явление – пение птиц: соловей своей чарующей песней просто-напросто сообщает другим соловьям, что данная территория занята воинственным владельцем.
У млекопитающих, которые обычно «думают носом», владения маркируются запахом: всем известно задирание лапы у собак. Бродячие кошки могут без столкновений охотиться на одной территории с помощью «расписания». Кошка, обнаружив на своем пути чужую пахучую метку, способна определить время, когда оставлен сигнал: если он свежий, она сворачивает, а если оставлен несколько часов назад – продолжает путь.
Если же и доходит до схватки, то в природе обычно всё заканчивается бескровно: побежденный убегает с территории победителя, и всегда найдет другое место обитания, а триумфатор быстро прекращает преследование. В замкнутом пространстве, например, в аквариуме, рыба-победитель сразу добивает побежденную.
Инстинкт агрессии отталкивает друг от друга представителей одного вида, но в то же время помогает им равномерно расселиться; и даже слабые найдут себе пропитание и выживут.Таким способом природа устраняется риск того, что в одном месте из-за скученности особей быстро истощатся ресурсы питания, и вид будет страдать от голода, а в другом месте еда останется невостребованной.
Внутривидовая агрессия помогает сохранить вид, и в этом ее важнейшая функция, – заключает Конрад Лоренц и проводит аналогию с профессиональной средой человека: если на одной улице рядом откроются однотипные магазины или сервисы, это резко усилит конкуренцию между ними.
Но разве агрессия не проявляется у животного во время охоты и борьбы с жертвой? Оказывается, нет: столкновение между хищником и жертвой не является борьбой в прямом смысле этого слова. Ученый пишет: «У собаки, в охотничьем азарте мчащейся вдогонку за зайцем, точно такое же напряженно-радостное выражение лица, с каким она приветствует хозяина или предвкушает что-нибудь приятное. Точно так же по лицу льва в драматический момент перед прыжком можно вполне отчетливо видеть – это зафиксировано на многих фотографиях – что он вовсе не зол».
Злость, а точнее, боевое поведение, проявляется иначе: рычание, прижатые уши, вздыбленная шерсть… Так происходит, когда хищник всерьез боится вооруженной (рогами, копытами, клыками) жертвы и колеблется между нападением и бегством. Это объясняется постоянным балансированием инстинктов: чем ближе животное к центру своей территории, тем сильнее агрессия и слабее инстинкт бегства, и наоборот.
Откуда берутся лучшие родители и вожаки
Равномерное распределение животных – далеко не единственная функция инстинкта агрессии. Он же помогает выбрать лучших родителей, надежнее защитить потомство, а также организовать сообщество так, чтобы наиболее возрастные его представители обладали наибольшим опытом и авторитетом, а их решения выполнялись и приносили пользу всем.
У многих животных постоянное соперничество, особенно сражения самцов, помогает половому отбору, то есть выбору самых сильных для продолжения рода, защиты семьи и стада. Справедливо и обратное: видосохраняющая функция защиты стада привела к появлению поединка, а затем уже поединок (половой отбор через реализацию инстинкта агрессии) отобрал самых лучших бойцов.
Кстати, у животных, у которых о потомстве заботится лишь один пол, только он по-настоящему агрессивен по отношению к сородичам. «Нечто подобное должно быть и у человека», – замечает автор книги.
Важный нюанс. Если отбор диктуется только половым соперничеством, без связи с функцией сохранения вида, это порождает орган или образование, бесполезное для вида в целом. К примеру, рога у оленей развились только для поединков; безрогому оленю откажет любая самка. От хищников олени-самцы защищаются, как и самки, – копытами, и никогда не пускают в ход рога.
Схожий пример явила птица аргус из семейства фазановых. У них самцы не сражаются, а половой отбор делает самка, реагируя на размер и пестроту маховых перьев самца. Эти перья стали настолькогромоздкими, что птица едва ли может летать – явный недостаток при спасении от хищника.
«Наряду с перьями большого аргуса, темп работы человека западной цивилизации – глупейший продукт внутривидового отбора», – шутил немецкий биолог Оскар Гейнрот (1871-1945), которого Конрад Лоренц называет своим учителем, соглашаясь с ним. «В самом деле, спешка, охватившая индустриализированное и коммерциализированное человечество, представляет собой убедительный пример нецелесообразного развития, происходящего исключительно вследствие конкуренции собратьев по виду, – пишет он. – Современные люди зарабатывают себе болезни дельцов – гипертонию, сморщенную почку, язву желудка, мучительные неврозы; они впадают в варварство, потому что у них нет больше времени на культурные интересы».
