Машина мягко неслась по шоссе. В свете фар проплывали мимо придорожные кусты и столбы. Дворники слаженно работали, очищая лобовое стекло от потоков воды. На улице шел проливной дождь, было прохладно. А в его машине – сухо и тепло. Громко играет музыка. Ему всегда нравилось, когда играла музыка. Проносишься мимо пешеходов на классной тачке, и музыка из открытых окон на всю улицу. И еще он любил с маху проехать по луже, чтобы окатить зевак, стоящих на обочине. Видишь в боковые стекла, как раззявы машут руками, открывают рты, выкрикивая ругательства. А он уже умчался, иди, ищи ветра в поле.
Девушка возникла, как вылепилась из струек дождя. Она стояла на обочине, подняв руку. У нее не было зонта. Но она стояла, гордо выпрямившись, не обращая внимания на дождь. Он увидел, промелькнувший силуэт, и остановился. Зачем он это сделал? Он никогда не брал в машину посторонних. Девушка села на сиденье, захлопнула дверцу, и лишь потом спросила: «До города довезешь?» Она сидела с таким видом, как будто делала ему одолжение. Она даже не задала обычный в таких случаях вопрос о стоимости проезда.
Он разозлился на незнакомку и на себя. Какая-то пигалица, а строит из себя невесть что! Мало того, что ввалилась к незнакомому мужику в машину, но и ведет себя как королева, не меньше. Тонкая намокшая водолазка обтягивала грудь девушки. Короткая джинсовая юбчонка открывала ноги выше некуда. «Она что, без лифчика ходит? Вот, остановлю машину, брошу ее на сиденье, а там пусть пеняет на себя…»
– И не боишься к незнакомым мужикам в машину ночью садиться? – хриплым голосом спросил он.
– Меня зовут Вика Кочубей, – невозмутимо ответила незнакомка.
– А меня Ваня Иванов, – засмеялся он.
– А ты, похоже, не местный?
– Да, я здесь в гостях.
– Придется объяснить. Мой папа тебя из-под земли достанет, если ты меня хоть пальцем тронешь. И уверяю, умирать ты будешь долго и больно.
– Он что, у тебя в органах работает?
– Бери выше. Его все в городе боятся.
– Бандит что ли?
– Вроде того.
– Что же он за тобой не присматривает. Как ты оказалась ночью на дороге совсем одна? Мог бы папочка и охрану приставить!
– Мы на дачу поехали с компанией, а я с парнем своим поругалась. И вообще, все они придурки и козлы! Достали! Ушла и сумку с телефоном оставила. Так бы папа машину прислал. Стою у дороги, а тут ты подвернулся. Кстати, дай мне свой телефон, я папе позвоню, чтобы встретили. А может, ты меня прямо к дому подвезешь? У нас квартира в центре.
– Подвезу, мне по пути.
Почему он поверил девчонке? Сомнений никаких не было, что не выдумала она себе крутого папашу, так уверенно звучал ее голос. Глаза у нее были необыкновенные: темные, как бездонный омут. И захотелось рассказать ей о своем, наболевшем, чтобы выслушала и пожалела. Может, отпустит, уйдет боль с души, и станет легче. Зачем он рассказал ей все о себе, выложил пред ней душу, никто ведь за язык не тянул.
* * *
От этого дня Марина не ждала ничего необычного. Он начинался как любой такой же рутинный будний день 2005 года. Молодая неработающая мама, покормив мужа овсянкой и проводив его до двери, после дежурного вопроса, не забыл ли он ключи, документы и деньги, получала дежурный прощальный поцелуй. Андрей Краснов – генеральный директор издательства «Кредо» – уезжал на целый день до вечера заниматься хоть и хлопотным, но интересным и любимым делом. А Марина Белых – перспективный журналист с университетским дипломом – впрыгивала в колесо, в котором, как белки, бегают целыми днями все молодые мамы, чтобы после вечернего купания и последнего кормления упасть почти замертво, мечтая поспать подряд хотя бы четыре часика.
Сегодня что-то сбилось в отлаженном механизме: не успела Марина сполоснуть посуду после завтрака, позвонила Ульянка, что скоро приедет. Не Бог весть, какое важное событие, но все же развлечение. Ульяна, программист по образованию и дизайнер по призванию, была компаньоном Андрея в его первой маленькой газете. Там с ней и познакомилась Марина, и вскоре стала для Ульяны единственной задушевной подругой, хотя сама имела более широкий круг друзей.
В издательстве «Кредо» Ульяна имела свою долю, так же как Марина и Игорь, друг Андрея по институту, его правая рука и главный бухгалтер. Андрей, получивший «Кредо», тогда еще просто журнал, в подарок от отца, не возражал против этого. Как экономист он понимал, что отдача от собственников будет выше, чем от наемных работников, только контрольный пакет, естественно, оставил за собой. Когда Ульяна и Игорь сошлись в гражданском браке, они стали дружить семьями. Они вместе отмечали праздники, дни рождения, ходили в кино и на выставки, устраивали пикники и лыжные катания, пока беременность Марины и рождение малыша не наложили ограничения не ее «светскую жизнь». Этой весной Ульяна и Игорь поженились официально.
«Надо же, как у них все бурно развивалось: больше года трепали друг другу нервы, то ссорились, то мирились. А сейчас все хорошо. А у нас сразу было все гладко, зато теперь…» – Марина досадливо отмахнулась от невеселых мыслей. – «Сколько же мы с Ульяной не виделись? Целый месяц. Все только перезванивались. Интересно, она сильно поправилась?» – размышляла Марина, не прерывая своих дел. Она осторожно разбудила придремавшего после кормления Сашу, и стала его умывать и переодевать. Последнее время Марина следила за режимом сна и не давала малышу выспаться днем, что бы он крепче спал ночью и не будил родителей. Если Андрей не выспится, он делается сам не свой, раздражительный, нервный. Марина невольно вздохнула.
Хоть бы Ульяна подняла настроение Марины. Но сейчас Уля вынашивает долгожданного ребенка, фанатично исполняет все предписания врачей. Ей некогда ходить по гостям, она без конца сдает какие-то сложные анализы, проходит обследования у разных узких специалистов, соблюдает не только бессолевую, но и еще Бог знает без чего, диету.
Марина пристроила четырехмесячного сына в манеж, повесила три игрушки, чтобы тянулся ручками, и включила пылесос, стремясь как можно быстрее покончить с уборкой. Да, не любила Марина бесконечную изнуряющую и отупляющую домашнюю работу. Помнится, до появления Сашеньки она делала уборку раз в неделю по пятницам, а стирала и гладила раз в две недели. И все было в порядке, ведь они с Андреем целые дни проводили на работе. А теперь стирка и глажка – ежедневные, а уборка просто никогда не кончается, ведь весь день приходится топтаться по дому.
Готовить ей раньше почти не приходилось: завтракали горячими бутербродами или готовыми блинчиками, обедали в кафе, а ужинали чаще в гостях или театральных буфетах. В выходные дни, если никуда не уезжали днем, то вечером нередко отправлялись поужинать и потанцевать в кафе. Конечно, были и у них гости, отмечались праздники, но это были редкие авральные нагрузки. Марине нравилось придумывать праздничное меню, готовить что-то особенное, вкусное, необычное. Приятно было проявить выдумку: красиво сервировать большой стол или устроить фуршет на подоконнике. Однажды она накрыла на ковре на полу настоящий среднеазиатский достархан: на цветной скатерти расставила керамические тарелки с пресными лепешками, овощами, зеленью и фруктами, а посередине красовалось огромное блюдо плова по-бухарски. Гости сидели по-турецки и ели руками, а чай пили зеленый из маленьких пиалок. Всем понравилось, только семейные врачи – мама и Маша – заставили всех тщательно мыть руки перед едой. Нет, что прибедняться, Марина готовить могла, но тратить на это всю свою энергию не хотела.
