Примечательно то, что из имен всех нацистских преступников всего лишь два стали нарицательными: Гитлер и Геббельс. И если уж заходит речь о тотальном, всеподавляющем воздействии на сознание народа, мы говорим «геббельсовская пропаганда». Такого рода устойчивый эпитет появился не только в русском языке. До сих пор мы не поняли до конца, как получилось, что нация, давшая миру Баха и Бетховена, Шиллера и Гете, Канта и Гегеля, превратилась в стадо, готовое выполнить любой, самый дикий приказ.
Об этом и написана эта книга. Автор не задается вопросом: почему? Он спрашивает: как? И ищет ответ в анализе всех методов и приемов – зачастую поистине гениальных, если это слово уместно в данном контексте, – пропаганды Геббельса. Не важно, что изложение событий грешит европоцентризмом, не важно, что встречаются исторические неточности. Важно то, что автор дает пусть и не полный, но все же ответ.
Книга не могла дойти до русского читателя раньше – уж больно много узнаваемого можно найти в описаниях пропагандистских приемов. Да и в наше время в работе некоторых средств массовой информации проскальзывает поразительное сходство. Но эту книгу обязан прочесть всякий мыслящий человек. Не стоит опасаться, что для кого-то она станет учебником. Правду от лжи иногда бывает трудно отличить, да и «что есть истина?». Однако, если мы научимся отличать дискуссию, свободный обмен мнениями, пусть спорными и даже ошибочными, от попыток насильно внушить нам кому-то угодные мысли, у нас появится иммунитет к пропаганде. И тогда никакие ученики Геббельса будут не страшны.
К несомненным достоинствам книги необходимо отнести также и то, что она написана по горячим следам и основана на документах и свидетельствах людей, близко знавших Геббельса. Неправда, что только по прошествии многих лет нам открывается истина, – напротив, чем дальше мы от событий, тем больше склонны очевидцы излишне идеализировать или драматизировать события, тем больше появляется белой или черной краски в портретах описываемых ими людей.
Книга говорит сама за себя. И к ней вряд ли можно найти эпиграф лучше, чем слова самого Геббельса: «Крестьянин и рабочий напоминают человека, сидящего много лет в глухом каземате. После бесконечной темноты его легко убедить в том, что керосиновая лампа – это солнце…»
В процессе написания этой книги мне оказали бескорыстную поддержку многие лица. Первыми из них следует назвать полковника У.Ф. Хаймлиха и майора Ф. Стивенса, представителей разведки Соединенных Штатов, майора Х.Р. Тревор-Ропера из британской разведки, моего секретаря в Берлине мисс Т. Холлендер и моего нью– йоркского секретаря миссис Хелен Майер. Кроме того, я в долгу перед Терезой Поль и Ингрид Халлен за редакторскую помощь и советы в подготовке рукописи.
Пройдут десятилетия, а может, и полвека, прежде чем нашему взору откроются все подробности кошмарного полотна – Нацистского Фарса. Более того, не многим из нас удастся дожить до того дня, когда тайное станет явным. Не останется никого, кто сможет объяснить нашим потомкам непостижимые уму события прошлого: газовые камеры для методичного убийства бесконечного числа жертв, порабощение целых стран, попытки поголовного истребления народов, стертые с лица земли города.
Грядущие поколения спросят, как стало возможным, что миллионы людей были приведены в состояние исступления и совершили все то, из-за чего сами оказались на пепелище. Можно дать очень пространный ответ, но если попытаться свести его к одному-единственному слову, то мы скажем: ГЕББЕЛЬС.
Без всплеска нравственного нигилизма, какого мир не знал в веках и ярким выразителем которого был Геббельс, Гитлер никогда не удостоился бы своей столь печальной известности. Без колдовской геббельсовской пропаганды Гитлер никогда не стал бы столь опасен для всего мира. Без ужасающей данной ему власти Геббельс никогда не смог бы проводить над душами людей свои преступные опыты, вполне сравнимые с изуверствами, творимыми нацистскими врачами в концентрационных лагерях. Геббельс создал новую реальность, сотканную целиком из лжи.
Доподлинно известно, что он не был выходцем из мелкой буржуазии, помешанной на шовинизме, как Гитлер и Гиммлер, или головорезом, ни крупным, как Геринг, ни мелким, как Заукель. С юридической точки зрения он не был ни уголовником, как Штрайхер, ни невменяемым, как Гесс, ни сексуальным извращенцем, как Рем или Гейнес. Он был сам по себе.
Бывший посол Франции в Берлине Андре Франсуа– Понсе однажды не без основания заявил, что Геббельс самый опасный человек в гитлеровском окружении – его манера вести дискуссию была неизмеримо сильнее, чем у остальных нацистов, его искусство полемизировать было проникнуто всеподавляющей иронией. «Вероятно, он был достаточно умен, чтобы не питать иллюзий по поводу нравственных устоев своих товарищей по партии», – писал французский дипломат.
Одно это могло бы стать увлекательным предметом для исследования: шеф пропаганды, презиравший большую часть того, что сам пропагандировал, тем более пропагандировал блестяще. Физически неполноценный, выступавший в роли ярого поборника теории расового превосходства. Человек, выдвигавший лозунг за лозунгом и в конце концов приучивший всю нацию жить по ним. Человек, отказавшийся от военной пропаганды, когда удача сопутствовала Германии на полях сражений, и применивший в полную силу свои способности уже на грани краха. Он же известил нацию о постигшей ее катастрофе. Человек, полностью выполнивший свою миссию: ему приказали поддерживать боевой дух, и он справился с задачей. Война в Германии продолжалась, пока у немцев оставалась хотя бы пядь земли. Если судить по речам Геббельса, пожалуй, он оказался единственным генералом Второй мировой войны, не потерпевшим поражения.
Он сделал свое дело и удалился со сцены, на которой столь долго пребывал. В его планы не входила встреча с союзниками в Нюрнберге.
На первый взгляд написать биографию Геббельса не составляло особого труда. Геббельс произнес столько речей и выпустил в свет столько статей и книг, что моя задача, казалось, сведется к анализу опубликованных материалов. Но когда я вновь посетил Германию сразу после окончания боевых действий и встретился с людьми, близкими к Геббельсу и работавшими с ним, я начал сознавать, что подобного рода исследования будет недостаточно: Геббельс лгал о себе так же безудержно, как и о нацистском государстве.
Поэтому я решил начать все заново. Я отверг первоначально подготовленные материалы, на которые ушло несколько лет труда, и выбросил все, что не подтверждалось свидетельствами тех, кто лично знал главного пропагандиста нацизма. Таким образом, эта книга построена в основном на беседах с нижеперечисленными людьми, по той или иной причине близкими к Геббельсу. Наиболее важными очевидцами являются:
