Посвящается памяти Александра Ройфе
Jingle bells, jingle bells, jingle all theyуу хрррш! Заводная елочка врезалась в стену и остановилась там, скрежеща ветками. Тим мотался по комнате, не находя себе места. Минуты еле ползли, ему страшно хотелось спать. Взрослые шумели и смеялись у себя в зале, Фед резался в «звездных рейнджеров», огрызаясь на брата, стоило тому подойти. За окном сыпал противный снег – не пышные хлопья, а морось пополам с дождем, никаких прогулок, никаких обещанных лыж не жди.
Подарки уже куплены, спрятаны в кладовой – наверняка ерунда, новая куртка или энциклопедия. У Тима защипало в глазах, он всхлипнул от обиды, но реветь не стал. Он взрослый, десять лет… почти десять. И мужчины не плачут.
За окном вспыхнули брызги салюта. В зале хлопнула пробка шампанского, раздалось многоголосое «С Новым годом!». Нарядная мама открыла дверь.
– Федя, Тима, пойдемте посмотрим, что принес Дед Мороз! Да оторвись ты от своей глупой стрелялки!
Не дожидаясь брата, Тим поскакал вперед. Подарки лежали под елкой в больших пакетах. Папа стоял поодаль и хитро улыбался, по его круглой физиономии было видно – он ждет восторгов. Ну скажу я спасибо, скажу.
Так и знал! Унылая обучалка «Дружок, повторяй чииз». Крейсер на батарейках – словно трехлетнему. И еще что-то. Коробка. Тяжелая, плотно упакованная коробка в синей бумаге. Аквариум? Трехмерный пазл? Или?!!
Бумагу он рвал руками, с коробки второпях сдернул сенсор, пришлось разрезать пластик. Пленка отклеивалась кусками, бокс оказался тяжелым и гладким на ощупь. Инструкцию после. Все после.
– Погоди, Тима, осторожней с игрушкой! Давай отнесем в детскую, поставим как следует. Да стой же!
Мама не понимает.
Кнопка мягко подалась внутрь. Бокс медленно заурчал, наполняясь светом, крышка сделалась теплой, замигала сенсорная панель. Плексигласовые стекла стали прозрачными. «Тук!» – словно первый удар сердца. В магнитном поле начала оборот планета. Его планета.
…В классе был общий визор на полстены. На уроках экран работал большой доской. На переменах по нему крутили рекламу детских роботов, петов, «неотличимых от настоящих животных», и прочей дорогой ерунды. «Планет-бокс» показали между русским и психологией, Тим запомнил и день и час. Голубой шарик висел в подсвеченной пустоте, медленно поворачиваясь. Раз – изображение увеличилось, стали видны контуры континента, змейка большой реки, покрытая снегом равнина. Два – сменились цифры панели, подул ветерок, поднялась буря, смерч, ураган. Три – небо снова расчистилось, стало мирным. Четыре – появилась счастливая мордашка мальчика, который благоговейно заглядывал в куб. «Даешь планету в каждый дом!» – запестрел слоган, механический голос забубнил о последних исследованиях российских ученых, несомненной пользе игрушки и уникальных возможностях удивительного устройства. Тим почти не слышал. У него появилась мечта.
В электронном дневнике засияли десятки, исчезли жвачки с ковров и царапины с панелей. Робоняню перестали стричь и раскрашивать. Даже скандалы с Федькой сошли на нет. Тим ставил на место ботинки и тапочки, научился запускать посудомойку, каждый день чистил зубы. И рассказывал маме с папой, какая замечательная штука «планет-бокс», как игрушка поможет ему учиться и сильно-сильно обрадует.
Ко дню рождения папа с мамой подарили любимому сыну пушистого пета с мягкими лапами и щекотными белыми усами. В первый раз в жизни Тим не заревел от обиды. Но и участвовать в празднике отказался – залез на второй ярус кровати, завернулся в одеяло и замолчал. Ни торт, ни гости, ни любимая бабушка не заставили покинуть убежище. Пета пришлось вернуть – именинник игнорировал дорогую игрушку. Три месяца, оставшихся до Нового года, Тим вел себя хорошо, мало разговаривал и много рисовал. Мама отвела его к смешливой румяной тете доктору, поиграть на компьютере и ответить на кучу странных вопросов. Потом попросила подождать за дверью и долго спорила с врачом. Тим не стал спрашивать, о чем. Он потерял надежду. И вдруг – сбылось.
…На передней панельке двенадцать кнопок и маленькое окно. «Включить». «Изображение». «Температура». «Ветер». «Осадки». «Вулканическая активность». «Скорость вращения». «Сила тяжести». «Магнитное поле». «Освещенность». «Состав атмосферы». «Катаклизмы». Черный квадратик наверху – ячейка для корма. Бутылки воды и флакона с солями хватает на год. Инструкция: не трясти, не ронять, активировать не реже раза в неделю. Чем больше внимания уделяете вашему питомцу, тем успешнее он растет…
– Отдай! Отдай, пожалуйста!
Долговязый придурок Фед выхватил плексигласовый куб и подняв вверх, разглядывая:
– Не жадничай, посмотрю и верну. Ишь какая штука чудовая! Крутится, вертится. И кнопочки всякие понатыканы – ну-ка?
Брат нажал на что-то наугад. С минуту ничего не происходило, потом шар изнутри наполнился точками ярких взрывов, свет сделался алым.
– Ай, жжется!
Тяжелый куб с грохотом упал на пол. Перепуганный Тим рванулся к нему. На секунду он поверил, что игрушка потухла и умерла. Но куб светился по-прежнему сильно. И голубая планета медленно вращалась внутри. Сверху у самой кормушки Тим заметил небольшую трещинку.
– Цел подарок? Мать башку за него оторвет, они с папкой отпуска отменили. Видишь, крутится твоя хрень, как новенькая. А ты нюни распустил, баба!
Опустив бокс на пол, Тим выпрямился, стряхнул со лба потные кудри и спокойно сказал:
– Тронешь мою планету – убью. Дождусь, когда заснешь, возьму нож с кухни и убью. Понял?
Фед отступил на шаг.
– Взбесился, клоп? Давно не получал?
– Тронешь мою планету – убью, – повторил Тим и неумело выругался.
– Ну ладно, ладно, – примирительно пробурчал брат. – Шуток не понимаешь. Я что, пацан сопливый – в игрушки играть? Спать вали!
Придерживая бокс одной рукой, Тим кое-как забрался по лестнице. Шкаф подошел для подарка – тихо, темно, не жарко. Инструкцию разложил на постели, но прочитать не успел – усталость свалила его мгновенно. Мальчик видел во сне, как управляет космическим кораблем, рассчитывает курс, пробивается сквозь атмосферу и приземляется, наконец, на зеленый луг неизвестной планеты.
Утро первого января оказалось сонным. Папа с мамой не выходили из комнаты до полудня, Фед болтал с кем-то по новенькому мультифону. Нетерпеливого Тима никто не трогал. Первым делом он заклеил трещину пластиком, протер салфеткой прозрачные стенки, расставил вокруг бокса голографии с космосом, звездами и галактиками – пусть все будет по-настоящему. Потом нажал на первую кнопку.
Удивленному Тиму показалось, что он спускается на самолете к самой поверхности. Сначала появился маленький континент, потом стало видно горные хребты, каменные долины, длинный пустой берег моря, белый ровный песок – здорово бы пробежать по такому, наследить, прыгнуть в воду и плавать до изнеможения – это не школьный бассейн! Изображение двигалось пальцем, как на планшете, Тим изучал рельеф, пока глаза не устали, заглянул и на дно океана, и на вершины, покрытые снегом. Интересней любого кино!
