В этой книжке собраны рассказы, заметки и трактаты. Большая их часть – тексты для моей колонки «Стиль жизни», которая выходит на восьмой полосе «Независимой газеты» по четвергам. Я расположила темы по алфавиту, потому что привыкла так делать. Мои издатели предупредили, что я должна быть готова к вопросу: а почему, все-таки, по алфавиту? У меня есть несколько вариантов ответа: для смеха; для солидности; чтобы было аккуратно.
Можно еще сказать, что пристрастие к алфавитному порядку – это мой личный невроз (моя самая первая книга называлась «Новый русский букварь»). Я действительно считаю, что алфавитный порядок – самый разумный. Хотя варианты «для смеха» и «для солидности» тоже работают.
Рассказ «Лбюовь» был напечатан в книжке «Азбука жизни». Пришлось его повторить, потому что, во-первых, у меня с ним связаны сентиментальные чувства, а во-вторых, лучшего названия на обложку просто не нашлось.
Когда моя мама была маленькая, ее героем был Мичурин. Хотя уже тогда над Мичуриным принято было посмеиваться: по легенде, великий селекционер умер, сломав шею, когда упал с выведенной им самим земляники. Но он все равно был маминым кумиром. Ее заветной мечтой было скрестить арбуз с персиком, чтобы получился огромный сочный плод с одной-единственной косточкой строго по центру. Моя мама сызмала была аккуратисткой, мелкие и беспорядочные арбузные косточки ее раздражали (меня лично – нисколько). Есть еще анекдот про скрещивание арбуза с тараканом: разрежешь его, и косточки сами разбегаются. Моей маме этот анекдот не нравится, она считает его пошлым; опошляющим великую идею того, что природа суть лаборатория, а человек в ней работник.
Сколько я себя помню, я слышу о квадратных (кубических, строго говоря) арбузах, которые научились выращивать японцы. Теперь, вот, появились сообщения, что скоро они начнут их импортировать. Но это не значит, что до сих пор никто вне Японии не видел их и не пробовал – видели и пробовали. И в Америке, и в Астраханской, говорят, области. Квадратный арбуз не является продуктом ни генной инженерии, ни даже простой селекции. Хитроумные японские фермеры просто засовывают арбузные завязи в кубические стеклянные формы. Известный фокус: моя мама, между прочим, из года в год выращивает с кем-нибудь из внучков огурец в бутылке – тем же способом. И первого сентября ребенок идет в школу как настоящий юный натуралист – с букетом и, так сказать, с сюрпризом. «А вот как этот огурец попал в эту бутылку, если горлышко такое узкое, а огурец такой толстый?» А вот так и попал. Это что – на сайте www.vegiforms.com есть фотографии цуккини со срезом в форме правильного сердечка, и тыковки со смеющимися лицами, и прочие прелестные мутанты в поражающем глаз разнообразии. Сердечки-цуккини выглядят очень славно. Но мама моя говорит, что они наверняка невкусные. То же самое, между прочим, все говорят про квадратный арбуз: прикольный, мол, но на вкус хуже обычного. Хотя это в обычном арбузе главное – сладкий он или не сладкий. В квадратном арбузе главное то, что он – квадратный! Форма тут явно важнее содержания, но влияет ли форма на вкус – это непонятно. Может квадратный мутант недостаточно вкусен, потому что вырос не на воле, а в стекле? Или все дело в предубеждении? Ну, не знаю. Возможно, дело еще и в том, что от чудесного на вид плода и вкуса заранее ожидаешь чудесного.
Мой свекор Александр Алексеевич, который вырос на русском Севере, в Архангельской области, впервые увидел и попробовал помидор, когда был уже взрослым, и был неприятно поражен тем, что помидор такой несладкий. По всем его представлениям, он должен был быть чисто нектар: такой красный, румяный, сочный.
(Между прочим, он был, в принципе, прав: там, откуда помидоры родом, где они созревают прямо на кусте, под жарким-жарким солнцем, там они действительно сладкие, как фрукты. Идея готовить помидоры с солью южноамериканцам кажется такой же дикой, какой мне, например, до сих пор кажется дикой идея засаливать арбузы – а ведь на Украине так и делают.)
А еще есть гениальная история Юрия Рытхэу, как он, тоже будучи уже довольно взрослым, попал впервые в большой портовый город, и они с товарищем купили арбуз, о котором раньше только читали в книгах, и пошли к морю, чтобы спокойно его съесть. Отрезали с краешку по небольшой полосочке, вдумчиво пожевали: хваленый арбуз оказался чем-то очень твердым, совершенно безвкусным. Они разозлились и бросили его на камни. Арбуз раскололся, внутри показалось что-то красное, влажное, брызнуло соком: «Да он еще и испорченный!» Мифический плод оказался сплошным обманом.
А вот если бы впервые увиденные ими арбузы оказались квадратными? Я не думаю, что это их как-то дополнительно поразило бы. Ну, квадратные. В сущности, традиционные круглые арбузы, с этим их геометрически правильным чередованием темных и светлых сегментов на кожуре тоже выглядят как-то неправдоподобно – слишком уж нарядно. «Как мяч!» – кричат в восторге дети, которым довелось увидеть/запомнить сначала мяч, а затем уж арбуз. Съедобный сладкий мяч! Чудо.
В прохладных широтах, где мы живем, чудесное явление арбуза подпорчено тем, что появляются они как-то уж слишком поздно, когда лето уже идет на убыль, и не так уж его, арбуза, хочется. То есть, можно, конечно, покупать их хоть круглый год: «Но разве в марте/апреле/мае/июне это арбуз? Да это чистая химия!» Определенным уважением пользуются, однако, новогодние арбузы, бережно сохраненные с осеннего урожая. Роскошь, в самом деле, истинная роскошь. Между прочим, известно, что играя Хлестакова: «На столе арбуз – в семьсот рублей арбуз», Михаил Чехов изображал в воздухе руками нечто огромное, отчетливо квадратное.
Если бы я была сообразительней, проворней, удачливей, я бы не убивала время жизни в бессмысленных мечтаниях, а написала бы монографию-бестселлер: «История массовых бытовых помешательств рубежа XX–XXI веков». Ну, как-то так. Ведь это же не военная тайна и не великое открытие. Все происходило на наших глазах.
Хотя бы чертова фондюшница. Конечно, это мой позор, как мексиканский тушкан Людоедки Эллочки. Но позор не только мой. На скольких московских, питерских (священных!) кухнях я обнаруживала этих монстров и думала: ага! ага, ага. «Пользуетесь ли?» – спрашивала невинно-коварно. «Ох, нет! – говорили— Пару раз попробовали, да и плюнули. Сыр прилипает, масло перекипает, шоколад вообще превращается черти во что. И отмыть эту байду практически невозможно. Зачем мы ее купили? Идиоты».
