1. 1. Алисия Фрейн
— Норд! Вперед!
Обнимаю ногами упругие бока моего серого жеребца. Холодный ветер развевает распущенные волосы, путает их, будто пытается заигрывать. К счастью, мне хорошо известно, как непостоянен северный ветер.
Конь несется вперед, тяжело дышит и пофыркивает от удовольствия. Он последнее время загрустил в конюшне. Мы оба стараемся урвать последние минуты счастья, прожить их на полную прежде, чем вернемся в замок.
Только выехали на прогулку, как отец вызвал обратно. Срочно и никаких возражений! Как всегда.
Под копытами Норда похрустывает подмерзшая трава, ледяной ветер обжигает лицо, но ни капельки не холодно. Меня согревает горячее тело и врожденная способность всех обитателей северного архипелага Нордхейм — не бояться холода. Мы никогда не болеем, нам не страшны обморожения. Я могу скакать в легкой рубашке и брюках по полям хоть в минус тридцать и купаться в снегу, наслаждаясь тем, как он тает на моих руках и теле.
— Алисия! — голос отца слышу издалека.
Высокий и худощавый, он черной иглой движется по ковру из инея. На континенте ранняя осень, а у нас уже первые серьезные заморозки.
— Спускайся сейчас же, почему ты без седла? Сколько раз я тебе говорил, так могут делать только девушки из Света, способные повелевать всем живым. Ты не Свет!
— Норд — послушный конь и ездить без седла мне намного удобнее.
Я ловко спрыгнула на землю, хлопнув ногами над крупом. Не могу упустить случая и покрасоваться перед отцом, который всю жизнь только и говорит, что я его разочаровала. «Ты не Свет!» — главное ругательство в этом доме и звучит оно в мой адрес по три-пять раз на дню.
Дело в том, что меня — Алисию Фрейн — угораздило родится в одной из богатейших семей Объединенных островов. И, что самое плохое, угораздило родиться девушкой. Товаром, который нужно выгодно продать мужу, пристроить в хорошую семью. Вот только продукт оказался с изъяном.
В нашем мире существует три вида женщин. Первые — люди. На мой взгляд, самые счастливые из смертных. Они рождаются и среди знати, и среди простых крестьян. Могут жить так, как захотят. В общем, спроса с них никакого. Как бы я хотела родиться просто человеком! Жаль, что природа меня не спросила.
Второй вид — Нежный свет. Женщины в венах которых течет не только кровь, но и магия, способная дарить жизнь. Они могут общаться с животными, давать силу растениям, чтобы те лучше плодоносили и с мужьями у них всегда прекрасные отношения. Лорды, как заколдованные, носятся со своими женами из Света. Вообще считается, что жена их Света — это благословение для всего рода. Их ценят. Их любят. Мой отец мечтал о дочери из Света, но у него родилась я...
Ледяная сталь. Третий вид. Внутри таких, как я, тоже есть магия. Но она никогда не выходит наружу, как у Света. Зато делает нас выносливыми, удивительно сильными, наделяет феноменальной памятью и способностью к владению оружием. Я с детства стреляю, как снайпер, из лука, любого вида арбалетов и пистолетов. Могу пробежать несколько километров и не запыхаться. Вот только кому нужна такая жена? Дети, например, меня не выносят. Мои племянники, которые живут сейчас в столице вместе со старшим братом Аликом, начинают кукситься, плакать, а то и прячутся под кровать, хотя я просто зашла пожелать спокойной ночи.
Таких, как я, берут на службу в разведку Объединенных островов, но никак не в жены. Осталось только объяснить это отцу.
— Алисия, тебя ждут модистки. Нужно успеть пошить новые платья до того, как сюда приедут лучшие женихи с континента и Объединенных островов.
Сзади меня фыркнул Норд и стукнул копытом о землю. Я тоже хотела стукнуть кого-нибудь чем-нибудь тяжелым. Желательно, родного отца по затылку.
— Что? — голос сел. — Какие женихи?
— Я объявил отбор. Судьба на твоей стороне. Ты не Свет, но сейчас завидная невеста. Наши алмазные рудники и охотничьи угодья одни из самых богатых в мире. А на континенте, как ты знаешь, свирепствует Ведьмовская чума. Она убивает только Свет. Невесты из Стали выросли в цене, как и простолюдинки. Сейчас все лорды стремятся сбагрить дочек. Лучшие женихи теперь смотрят на вас.
«Твою ж чуму!» — выругалась мысленно и тряхнула волосами, откидывая их за плечи.
— Но я не хочу замуж! Алик писал, что в высшей школе разведки есть свободные места. Они примут меня, не глядя!
Только вчера брат написал мне об этом. Он сделал все, подключил кучу связей, чтобы узнать о приеме и даже обещал поговорить с отцом. Видимо, не успел.
— Моя дочь не будет работать! — наморщил длинный нос отец и скривился так, как будто мне предлагали место шлюхи в борделе, а не учебу и работу в элитном подразделении армии.
— И что я должна делать? Ублажать мужа и вязать носки детям? Дай мне спицу, и я проткну кому-нибудь глаз, но ни петли не накину.
— Отбор уже объявлен. Письма я разослал вчера, — холодно бросил Эрдос Фрейн. — Подчиняйся и знай свое место. Отмена невозможна. И заплети, наконец, волосы. Ходишь как простолюдинка!
Я вскипела среди холода. За спиной грозно заржал Норд, чувствуя отголоски моих эмоций. Подчиняйся. Такие взгляды у моего отца. Женщина должна подчиняться мужчине, терпеть его снобизм, идиотизм и все, что к этому прилагается. Наверное, поэтому моя мать так быстро ушла из жизни. Она просто закончилась, не выдержала постоянного давления этого тирана. Вот только я — не она. Я — ледяная сталь и не родился еще мужчина, способный подчинить меня.
— Не будет никакого отбора! Я отказываюсь!
Удар ладони обжег щеку.
— Усмири свой характер и готовься ко встрече с женихами.
Любая на моем месте замерла бы в шоке и со слезами унижения на глазах, но я не любая. Я не подставляю вторую щеку. Никогда.
— Я сказала, нет!
Отец перехватил мою руку в полете и с силой сжал запястье длинными паучьими пальцами. Его губы стали еще тоньше, а лицо в миг побледнело от гнева.
— Ты подняла руку на отца?
— Я подняла руку на человека, который ударил меня первым! — попыталась вырваться из захвата, но ничего не вышло.
Я физически сильнее, но отец — маг. Ненавижу их всеми фибрами души, потому что никак не могу защититься от магии, мне нечего противопоставить этим мужчинам. И он об этом знает.
Запястье пронзила острая боль.
— Подчиняйся, — прошипел Эрдос Фрейн. — Пока я главный в этой семье, ты не ослушаешься меня. Иначе будет очень и очень больно. Давно пора посадить тебя на поводок и надеть намордник, раз по хорошему ты не понимаешь.
Моя рука снова свободна, но теперь на бледной коже запястья красный след от ожога, опоясывающий тонкую руку браслетом. Заклятие подчинения.
— Это незаконно! Такие заклятия запрещены! Я напишу брату!
— Попробуй, — усмехнулся отец. — Давай, попробуй черкнуть ему хоть строчку или попытаться помешать отбору. Ты узнаешь, что такое настоящая боль.
