Порывистый ветер срывал с веток пожелтевшие листья, чтобы закружить их в предсмертном осеннем танце. Колонна людей медленно двигалась по размытой ливнями грунтовой дороге сквозь дремлющий лес. Десяток солдат в синей форме рассредоточились вокруг уцелевших жителей, сжимая в руках винтовки и беспокойно оглядываясь по сторонам.
«Как такое могло случиться?..»
«Почему именно сегодня?!»
«Где чёртова армия?!»
«Почему за нами до сих пор никого не прислали?»
Вопросы сыпались на солдат один за другим, но звучали вяло, отчуждённо. Последние десять солдат, взявшиеся сопровождать спасшихся жителей города к ближайшему убежищу, – лучшее, на что приходилось рассчитывать. Стараниями лейтенанта Нельсона, принявшего на себя командование группой, им удалось вывести почти полсотни жителей и к утру отдалиться на несколько десятков километров от Ориона.
Они шли вот уже почти пять часов. После долгих лет спокойной жизни в городе, где для перемещения использовались аэрокары, никто не был готов к ночному марш-броску через грязь и лес, а потому многие сбили ноги, обессилили от голода и холода, усталости и отсутствия сна. Тем не менее за всю ночь не прозвучало ни одной жалобы, ни одной просьбы устроить привал. Останавливаться было нельзя. Остановиться – значит дать смерти ещё один шанс, поэтому люди, стиснув зубы, дрожа от холода, шли дальше.
Дженни шла в конце колонны, где было чуть спокойнее, где несчастные люди не плакались никому в плечо и не делились историями о потерянных родных, а другим не приходилось бормотать в ответ что-то бессмысленное, подбирая утешающие слова. Ей не нужно было чужое внимание. Она сторонилась их всех: выживших, солдат, всего остального мира – и пока это получалось неплохо. Один раз шагающий рядом парень с переломанной рукой, отвратительно свисающей вдоль его тела, попытался завязать с ней разговор, но, не найдя поддержки, ушёл вперёд.
Дженни не хотелось говорить. Глубоко внутри она до сих пор была уверена, что происходящее – не более чем просто затянувшийся кошмар, что совсем скоро она проснётся в кровати в обнимку со своим псом. Она отказывалась поверить в то, что Орион, памятник храбрости и истинной силы Альянса, оказался захвачен. В особенный для всего Альянса день. В особенный для неё и её отца день. Праздник, символизирующий надежду, шанс на светлое будущее – праздник, без преувеличения главный для всего человечества!
Перед глазами Дженни всё поплыло. Запнувшись о камень, она едва не упала. Её удержал пожилой человек, вовремя подхвативший девушку под локоть.
– Выжить в атаке обезумевших машин, чтобы разбить нос, упав по дороге к спасению? Было бы глупо и несуразно, дочь моя, – нравоучительно, с долей иронии проговорил скрипучий голос.
По внешнему виду старика Дженни определила, что он священнослужитель: длинная седая борода, чёрный бесформенный балахон, внушительных размеров деревянный крест на шее, два золотых перстня на безымянном пальце и книга-молитвенник в кожаном переплёте под мышкой.
– Спасибо, – поблагодарила Дженни, высвободив руку и вытерев глаза.
Священник снисходительно улыбнулся и пошёл рядом. Дженни не была уверена, что видела его раньше, хотя и весь путь она была слишком поглощена своими мыслями, чтобы приглядываться к окружающим.
Деревья – скрюченные, почти голые высохшие палки – всколыхнул порыв холодного ветра. Дженни растёрла онемевшие пальцы. На ней была розовая футболка, старые джинсы и стоптанные хлюпающие от влаги кеды. Как и остальным выжившим, ей пришлось в спешке надеть первое, что попалось под руку. Даже её новенький голограф остался лежать на тумбочке, между терминалом и косметичкой. Воспользоваться им сейчас, чтобы узнать, что Альянс предпринимает для их спасения, она бы, конечно, не смогла – Сеть существовала только внутри Барьера, – но доза обезболивающего из встроенного медицинского модуля значительно облегчила бы её состояние.
– Я больше не могу, – женщина в длинном махровом халате остановилась и устало опустилась на землю. – Не могу больше идти.
Она заплакала. Остальные обходили её, словно лужу, внезапно возникшую на дороге. Это был не первый случай.
– Вы не поможете ей? – спросила Дженни у священника, когда они проходили мимо тихо плакавшей женщины. – Разве вы не должны помогать всем? Разве ваш великодушный Создатель не должен вмешаться, дать ей сил?
– Создатель не отворачивается от тех, кто отвергает его, но не в силах помочь тем, кто отворачивается от себя самих, – спокойно ответил священник, даже не взглянув в сторону женщины.
– Что насчет всех остальных? – глядя на болтающийся поверх его одеяния деревянный крест, Дженни почувствовала подступающий гнев и едва удерживалась от того, чтобы сорвать его с шеи старика. – Как можно продолжать верить и служить какому-то богу после случившегося? Где он был, когда киборги ворвались в Орион, когда они убивали мирных жителей, убивали женщин и детей?!
Старый священник только слегка покачал головой и ничего не ответил. Снисходительная улыбка не сходила с его губ. Пытаясь проглотить подступивший к горлу комок, Дженни остановилась и замёрзшими руками закрыла лицо. Ей не хотелось продолжать идти рядом со священником. Ей не хотелось идти совсем.
– Мисс, вам лучше проследовать за остальными.
Сквозь слёзы Дженни увидела стоящего перед ней солдата. Его глаза выглядели усталыми. Дженни хотела ему возразить, но в тот же миг позади него мелькнула зелёная вспышка, за которой последовал глухой шлепок. На землю упал махровый пояс, испачканный в грязи и чём-то бордовом. Из-за плеча солдата, заговорившего с ней, показался второй с нашивками сержанта, крепко сжимающий свою винтовку в руках. Он был намного моложе первого, примерно того же возраста, что и Дженни. Его щёки раскраснелись от холода. Опустив винтовку, он протянул руку, намереваясь подтолкнуть Дженни вперёд, но тут раздался крик, заставивший всех обернуться к отдалившейся колонне.
– Транспорт на одиннадцать часов! – кричал кто-то из солдат впереди. – Сигнатура не поддаётся опознанию!
Не сказав ни слова, солдаты сорвались с места. Дженни бросилась вслед за ними. Лейтенант Нельсон отдал приказ собраться в кольцо вокруг гражданских.
Люди, встрепенувшиеся на слове «транспорт», затихли и сбились в кучу, с тревогой оглядываясь по сторонам. Дженни оказалась рядом с парнем со сломанной рукой. Его маленькие губы шевелились в беззвучной молитве, а взгляд лихорадочно скользил по деревьям. Дженни стало противно, она отвернулась и сжала кулаки, стараясь унять дрожь в теле.
