Европа, шестнадцатый век от рождества Христова…
– Брат Маркус, до меня дошли страшные слухи. Вас обвиняют в ереси!
Эти страшные по своей сути слова равнодушно произнёс толстый, с ног до головы закутанный в золочёную парчу священнослужитель с массивным золотым крестом на такой же массивной золотой цепи, едва помещающейся на выпирающем пузе. Слуга господа уютно устроился в мягком кожаном кресле за монументальным мраморным столом, заваленном бумагами и свитками, и брезгливо рассматривал стоящего перед ним высокого худощавого мужчину лет сорока пяти – пятидесяти на вид с породистым аристократическим лицом, обрамленным роскошной гривой тёмных, почти чёрных волос, слегка тронутых на висках сединой. Одетый в простую серую домотканую рясу, поношенную, местами порванную, но тщательно заштопанную и чисто выстиранную, посетитель, названный братом Маркусом, внимательно выслушал обращённую к нему речь, обвёл спокойным взглядом стены и своды огромного полутёмного зала, после чего медленно и степенно ответил:
– Это наветы, господин кардинал. Я чту господа нашего, да прославится имя его во веки веков.
– Мне доложили, что вы искажаете слова господа нашего, превратно читая святое писание.
– Святое писание создавали люди, а не господь бог. Там записаны мысли людей о боге. Нет никаких доказательств того, что именно господь изрёк эти слова.
– Богохульствуете, брат Маркус, – с угрозой прошипел кардинал. – Вы хотите сказать, что святые люди, канонизированные церковью, лгали?
– Ни в коем случае, господин кардинал, – невозмутимо парировал мужчина. – Они писали о том, во что искренне верили. За свою долгую жизнь я встречал немало таких верующих. Их вера в господа нашего крепка, однако всё, о чём они говорили и писали, есть только их собственные мысли. Нет ни единого документально подтверждённого факта, что эти откровения – от бога.
– Долгую жизнь, говорите? – зацепился за произнесённое мужчиной слово кардинал. – А, кстати, сколько вам лет, брат Маркус?
– Уже и не знаю, – равнодушно пожал плечами посетитель. – Я давно не веду счёт времени, отпущенном мне господом нашим.
– Зато я знаю! – торжествующе воскликнул кардинал. – Недавно вам исполнилось сто двадцать девять лет. Дьявольское долголетие, вы не находите? Простые люди столько не живут>1!
– Я живу столько, сколько мне отмерил мой бог. Если он считает, что я ещё не всё исполнил на этом свете, он даст мне необходимое время.
– Так вы считаете, что на этом свете вы исполнили ещё не всё?
– В этом мире люди успели сотворить так много зла, что потребуется вечность, чтобы искоренить его и сделать мир таким, каким его мечтал увидеть господь.
– О грехах людских мы поговорим попозже… – кардинал задумчиво пожевал сальными губами. – Кстати, о вечности. Так вы вознамерились жить вечно?
– Вечно не может жить даже сам господь бог. Вечно мироздание, а бог – лишь его творение. Однако человек может жить долго, бесконечно долго>2 – ведь господь создал нас по своему образу и подобию.
– Ересь, брат Маркус! – торжествующе устремил палец в потолок кардинал. – В священном писании сказано, что бог, создавая человека по своему образу и подобию, дал ему две ноги, чтобы ходить, две руки, чтобы работать, уши, чтобы слышать, глаза, чтобы видеть, и уста, чтобы он мог воздавать хвалу создателю своему! Про вечную жизнь там не сказано ни слова.
– Святое писание ошибается, господин кардинал, – впервые на лице мужчины прорезалась тень снисходительной усмешки. – Господь наш, возможно, вообще не имеет рук, ног, глаз, ушей и рта. Он создал нас по образу и подобию своей души, вложив в человека частицу своей божественной сути. Именно поэтому человек способен на то же, что и создатель наш – видеть и слышать душой своей, и творить мыслью своей. А всё, что вы назвали – это всего лишь костыли для спящей во мраке души.
– Опять ересь! Человек не может слышать душой, для этого господь создал ему уши! А для того, чтобы видеть, создал глаза!
– Я могу слышать в душах людских то, что недоступно ушам, и видеть сокрытое – то, что не видят глаза.
– Так вот почему вы всегда выигрываете в карты и лишаете последних денег честных игроков!
– Я не играю в карты, тем более на деньги.
– А вот господин Антоний подал на вас жалобу, что вы за карточным столом лишили его последних честно заработанных денег и обрекли на голодную смерть.
– Его деньги были заработаны путём обмана доверчивых граждан. Он профессиональный шулер и зарабатывал на жизнь, обворовывая людей игрой в карты.
– И кто вам это сказал?
– Никто. Я услышал это в его душе. Я же вам говорил, что могу слышать душой, а не ушами.
– Играя с ним в карты, вы тоже слышали своей душой?
– Я не только слышал его мысли, но и видел его карты>3. Я же говорил, что могу видеть сокрытое – глаза мне для этого не нужны. Я не считаю отмеченный вами случай игрой, так как всего лишь забрал у мошенника неправедно нажитое.
– И куда же вы дели деньги, полученные от господина Антония?
– Эти деньги были получены нечестным путём, за счёт обмана простых людей. Дабы не умножать зло, я пожертвовал их на благое дело.
– На какое же, позвольте полюбопытствовать?
– Я отдал их бедной женщине, в одиночку, без мужа, кормившей четверых детей. У неё недавно пала единственная корова, поэтому семья голодала. На пожертвованные деньги женщина купила и корову, и еду для своих детей. Теперь семья сможет выжить.
– Вы должны были отдать эти деньги в церковь! Назовите имя этой женщины – я сам с ней поговорю.
– Женщине деньги нужнее, от них зависела жизнь её детей. А имя я вам назвать не смогу – узнав его, вы отберёте у женщины корову, и её семья погибнет.
– С чего вы решили, что я собираюсь отобрать корову?
– Я прочёл это в ваших мыслях.
– Ах, да… Вы же видите сокрытое и слышите непроизнесённое. Помню, помню… Кстати, а где деньги от вашего прихода? Церковь давно уже их не получает. Почему вы не сдаёте в церковную казну положенный взнос?
– Положенный взнос составляет три монеты из четырёх. Разделите ноль на ноль, и вы увидите, что я никогда не обманывал церковь.
– Какой ноль?
– Прихожане не сдают денег.
– А почему они не сдают деньги?
– Потому что я объяснил прихожанам, что создателю нашему деньги не нужны, он и сам в могуществе своём может сотворить их бесконечно много.
– Но эти деньги нужны церкви!
– Церковь – это не господь, а обычные люди. Скажите прихожанам, что деньги нужны не богу, а лично вам – тогда это будет честно.
– Даже так? А на что же тогда живёте вы сами?
– Работаю, господин кардинал.
– И как доход, на жизнь хватает?
– Хватает. Даже остаётся на помощь нуждающимся.
– А вот до святой инквизиции дошли сведения, что прихожане всё же жертвуют вам деньги. И у меня даже есть доказательства!