Лина поставила чашку с чаем на стол, некоторое время с огорчением наблюдала, как та подпрыгивает в такт музыке. Что-то надо было делать. Но что конкретно, Лина не знала. Время было девять вечера. По закону до одиннадцати часов на своей территории… Сосед ей это популярно объяснил как-то раз, когда она, набравшись смелости, обратилась к нему на лестничной клетке.
Лина помнила внимательный, удивленно-раздраженный взгляд, невыносимый запах перегара, сигаретный дым, выдыхаемый в ее сторону. Она тогда, кажется, испугалась и быстро скрылась в своей квартире. И через десять минут музыка опять загрохотала.
Надо признать, что подобные загулы случались у соседа не очень часто, на ее памяти этот четвертый за полгода. Но уж если он начинал веселье, то продолжаться оно могло несколько дней. Все это время дверь в его квартиру не закрывалась, постоянно приходили и уходили самые разные, зачастую, очень подозрительно выглядящие люди, ярко одетые женщины. У весь тротуар и всю парковку занимали байки.
В подъезде нового многоквартирного дома, с преобладанием однокомнатных квартир и студий, обитали, в основном, молодые семьи без детей, студенты, одинокие люди. Периодически вечеринки устраивали многие, поэтому особо никто не возмущался. К тому же сосед все-таки знал меру. В одиннадцать часов музыка выключалась. Но шум не прекращался. Веселые, разгульные голоса, хриплый смех, глубокой ночью были отчетливо слышны визги и стоны женщин. Если бы Лина знала, что у нее в соседях будет такой неприятный тип, то десять раз подумала бы, прежде чем купить квартиру в этом доме. Теперь же деваться было некуда. Оставалось только терпеть.
Лина приняла душ, привычно сунула в уши беруши, улеглась в постель.
Завтра тяжелый день. Много работы.
* * *
Утром Лина столкнулась с неприятным соседом возле лифта. Она тихо поздоровалась, сожалея, что придется ехать с ним в одной кабинке. Пока мучительно пыталась придумать причину, по которой она могла бы остаться на площадке и дождаться другого лифта, сосед привычно закурил.
Лина закашлялась:
– Простите, – все-таки обратилась она к мужчине, который демонстративно курил, не обращая внимания на ее кашель, – не могли бы вы не курить, здесь не место для курения…
– Да плевать, – сосед отвернулся.
Лина с негодованием смотрела на него, не понимая, как можно быть таким грубым, невоспитанным, бессовестным.
Тут подошел лифт, сосед, слава богу, потушил сигарету, вошел, повернулся к ней и вопросительно поднял бровь, придерживая кнопку открытия двери.
Лина вздохнула и шагнула следом.
Лифт медленно поехал вниз. Сосед, нахмурившись, изучал экран телефона, Лина внезапно поймала себя на том, что разглядывает его.
Надо признаться, посмотреть было на что.
Высокий, очень высокий, просто огромный, мощные плечи, обтянутые кожаной курткой, отросшие неряшливо волосы, явно требующие стрижки, забитые рисунками кисти рук.
Лина знала, что у него все руки, плечи и шея в татуировках, не раз видела его в футболке, курящим в подъезде. Мужчину можно было бы назвать привлекательным, если б не неприятное, вечно замкнутое выражение лица. Лина ни разу его не видела улыбающимся, смеющимся. Хотя смех мужской часто слышала из-за стены. Смех, низкий и хриплый рык, иногда стоны. Сейчас, глядя на него, девушке сложно было поверить, что сосед способен хоть на какие-либо эмоции.
Увлекшись разглядыванием, Лина пропустила момент, когда мужчина заметил это. Она только осознала, что уже некоторое время он смотрит на нее, так же удивленно приподняв бровь, насмешливо поблескивая серыми глазами.
У него серые глаза… Красивые, с темными вкраплениями возле зрачка…
Лина, поняв, что попалась, задохнулась, мучительно покраснела, отведя взгляд, наконец.
Боже, сколько же едет этот лифт?
Чуть только двери распахнулись, девушка буквально выбежала на улицу. Услышала за спиной тихий смешок, но не оглянулась, только покраснела ее больше.
Весь день на работе Лина не могла прийти в себя.
Какая же она дура! Зачем смотрела на него? Что он подумал о ней? Как теперь быть? Ведь, наверняка, они еще не раз столкнутся в коридоре…
Лина ругала себя за слабость и неуверенность. Другая бы на ее месте…
Что на ее месте сделала бы другая, Лина додумать не могла. В обед в магазин, где она работала консультантом в отделе косметики, пришел бывший муж с букетом цветов. Праздник же, ее именины.
Сколько Лина себя помнила, ее именины всегда отмечались наравне с ее днем рождения. Она знала, что вечером придут ее двоюродные братья, поздравить. Бывшего мужа не ждала. Не думала, что он помнит.
Антон бормотал поздравления, настойчиво совал неказистый букет, Лина нетерпеливо посматривала на часы, гадая, каким образом она умудрилась не только выйти замуж за это недоразумение, но и прожить с ним целых два года.
И совершенно не понимала, зачем он пришел.
Неужели, в очередной раз пытался помириться?
Она пару раз невпопад кивнула, и Антон, поняв наконец, что его не слушают, обиделся и ушел.
Лина только вздохнула с облегчением.
Невероятно просто, где были ее глаза…
Ближе к вечеру пришли братья. Одинаково смуглые, красивые, увешанные золотом.
С огромным букетом белых роз.
Из соседних отделов на цирк глазели другие продавцы и покупатели. Лина только досадливо вздохнула. Работала она здесь недавно, и предпочла бы, чтоб никто не знал о ее особенной семье. Но где там! Разве родственникам объяснишь? Они специально пришли в рабочее время, чтоб пустить пыль в глаза. Цыгане…
Тем не менее, Лина была рада их видеть. Кроме них, у нее в стране не осталось родни, мама с младшими детьми жила в Италии, с новым мужем-итальянцем и поздравила дочь еще с утра, перед работой.
Братья, позубоскалив и постреляв глазами на симпатичных коллег сестры, наконец, отправились восвояси. А Лина осталась разгребать последствия.
