Сотовый завибрировал на столе; я, сбросив звук, посмотрел на экран – Леха. Что у нас сегодня? Ну конечно – пятница. Когда ты безработный, дни недели умудряются пролетать со скоростью ветра. Я, проведя мизинцем по экрану – остальные пальцы были в курице, снял трубку и тут же поставил на громкую.
– Миха, привет!
– Привет.
– Ты со Светкой?
Вообще Леха без симпатии относился к Светлане, и, надо сказать, это было у них взаимно. Только Леха старался мне не показывать негативное отношение, а вот Света не упускала момента, чтобы за глаза покостерить друга. Она никак не могла понять, что лучший друг – это лучший друг. Я осознавал, что у Светки характер не ангельский, но у нее были свои положительные стороны. Пусть любви большой между нами не было, но вот в постели… она была просто чудом, и я, словно наркоман, вновь и вновь велся на ее капризы. Да и, если быть уж совсем честным, не настолько я, со своим подросшим за пару последних лет «рюкзачком спереди», был избалован женским вниманием, чтобы отказываться от хорошенькой девушки.
– Нет, только что дверью в очередной раз хлопнула.
– Ну тогда я иду к тебе. Только я не один, со мной друг. Джек Дэниэлс зовут.
– Забегай, разумеется, познакомишь. А с чего вдруг праздник?
– Потом расскажу. Теть Алле вино брать?
У моей бабушки Леха был любимцем.
– Она сегодня к подруге ушла, с ночевкой.
– Жаль. Ладно, жди. – Леха сбросил вызов.
В пятницу после пяти это был скорее стандартный звонок. Не каждую, разумеется, но в две из четырех мы точно встречались. Только обычно брали что побюджетнее – российские инженера́ все-таки, а не олигархи. Разве что иногда баловались алкогольными деликатесами.
С Алексеем мы были знакомы с первого курса – на параллельных учились. Я на автоматизации, а он на транспортном. Тогда во время фуршета по поводу окончания сессии – а у заочников это дело святое, фуршет в смысле, – мы и сдружились. Сколько уже? Лет десять, наверное, прошло. Ну да. Почти. Шесть – института, ну и около трех я отработал на заводе инженером.
Безработным я стал всего две недели назад. Задолбало наше российское отношение – не решать проблемы, а делать вид перед руководством, что ты их решаешь. Нет, я не идейный. Но когда вываливают миллион четыреста тысяч в заранее проигрышную реконструкцию оборудования, если можно тысяч за пятьсот сделать качественнее и лучше… Разругался с замом технического директора, пытаясь отстоять свою точку зрения. А тот – мужик вспыльчивый. Ну а я за свои двадцать пять тыров не особо держался.
Домофон противно запиликал. Быстро добрался. Опять он, как обычно, сначала к дому подошел и только потом на сотовый позвонил. Надо отметить, Леха словно каким-то шестым чувством определял наличие моей тушки дома – ни разу еще не ошибся.
– Эт я хорошо зашел!.. – Леха расплылся в улыбке.
– Да ты всегда хорошо заходишь. Разувайся, проходи. – Я протянул руку.
– Что, со Светланой разругались, значит? Доставай стопки, я пока лимон нарежу.
– Да. Опять пришла и кружит вокруг: «Там такая сумочка, такая сумочка…» Три дня не появлялась, секс только по телефону, а как о зарплате моей последней узнала – через час здесь. А мне потом – у бабушки на шее сидеть? Была бы перспектива в ближайшее время работу найти… Да и сумочка за шесть тысяч – как-то лихо. В общем, поругались немного.
– Завтра помиритесь. А ты что, расчет получил?
– Мм. – Я передернулся – сок лимона растекся по языку. – Ага.
– А зачем ей рассказал?
– Да почему я должен скрывать?
– Тоже верно. Много дали?
– Почти пятьдесят.
– Чего это они расщедрились? – удивился друг.
– Так «белая» же, это не у тебя в шарашке. За отпуск насчитали.
– А я тоже безработный. Давай за встречу.
Виски приятно обожгло горло.
– Что случилось? – когда закусили, задал я закономерный вопрос.
– Надоело. Что мы за копейки батрачим? Я в Питер собрался.
Тут надо отметить, что Леха год назад побывал в северной столице и теперь был просто влюблен в этот город. Не проходило ни одной встречи, чтобы он не пел дифирамбы Санкт-Петербургу. А уж сколько раз пытался меня уговорить поехать туда…
– Молодец. – Мне, собственно, такой поворот событий ничего хорошего не сулил – привык я к Лехе, но и не порадоваться за друга я не мог.
Тут в коридоре раздался звук открываемой двери.
– Светка?
– Нет, я ей ключей не давал – еще не перешли на такой уровень.
– О, Котенок в гостях? Знала бы – молока купила, – заглянула бабушка на кухню.
– Так я уже, теть Алл… купил. – Кивнув на стол, Леха встал и, подойдя, приобнял бабушку.
– А чего ж вы лимоном закусываете? Что, посурьезней ничего не нашлось? Ладно моему охламону полезно, но друга хоть раскормил бы.
Это была традиционная церемония встречи Лехи и бабушки. Может, с иными словами, но она повторялась каждый раз.
– Разве гончую раскормишь? – ответил Леха. – Виски будете, теть Алл?
– Самогон заморский? Ну налей, только чуток – попробую.
Бабушка сморщилась выпив:
– Фу!
– Теть Алл, если бы я знал, что вы придете, вина бы купил. Мишка сказал, вы у подруги.
– Да ей дети позвонили, попросили с внуками посидеть, пришлось свернуть девичник. Вы-то когда сподобитесь?
– На девичник?
– Ну хотя бы; только так, чтоб внуки потом.
– Так не можем найти, теть Алл, такую же, как вы. А другие нам не нужны.
– Подлиза. А твоя где? – переключилась бабушка на меня.
– Мы сегодня по-мужски решили посидеть.
Бабушка обо всех моих девчонках отзывалась не иначе как «вертихвостки», так что «твоя» было даже комплиментом. Вообще она относилась к Светке нейтрально – без особых восторгов, но и не ругалась.
– Тоже дело. Тазики готовить?
– Теть Алл… Всего раз было!
– Ну да, ну да…
– Теть Алл, я тут в Питер собрался, Мишку с собой зову.
Я аж поперхнулся. Леха демонстративно не смотрел на меня.
– Ленинград – это хорошо. Конечно, езжайте.
– Да конечно! – возмутился я. – Уехал – и оставил тебя тут одну.
Бабушка была мне самым близким человеком. Она меня воспитывала с пяти лет. Сиротой я не был, просто мама когда-то развелась с отцом, ну и вышла замуж за другого. Я уж точно не знаю, как там получилось: то ли я пятым колесом оказался, то ли бабушка настояла меня к себе забрать, а она могла… Мама с ее «Валерь Сергеичем» звали меня потом к себе в Краснодар, но… не было большого желания.
