Алая речка текла, омывая сплошь бугристые берега. Бугорки были одинаковые и плотно подогнанные друг к другу, как булыжная мостовая или клеточки в школьной тетрадке. Только речка эта была странная. И странно было даже не то, что вода в ней была алая. Странным было то, как она течет. Алая вода в ней прыгала. Да, именно так. То течет себе, а потом, как прыгнет, и еще раз, и еще, словно ее сзади кто-то подталкивает в
определенном ритме. И она – эта речка, едва перейдя границу страны Костного Мозга, распалась в нем на множество речушек, а те – на ручейки, а те – на лужицы. А в лужицах вода почти не движется. Вот здесь, где ручейки образовали много луж, и стоит городок, в котором живут очень интересные существа. Все они настолько малы, что увидеть их можно только под микроскопом, если направить его на то, что находится внутри костей твоего тела. А там есть волшебное вещество– костный мозг.
– Матушка, – старый горбатый Амплифайер поклонился всем телом, так что чуть было не свалился со своих маленьких кривых трясущихся ножек, – в наших лабораториях накопилось очень много цитокинового сока, а вот инкубаторы пусты, ясли вычищены.
– Да, да, – отозвалась пухлая, можно сказать толстая, очень толстая особа, стоящая возле окна и смотрящая куда-то вдаль. – Я сама чувствую, ходить уже тяжело. – Особа стала медленно поворачиваться в сторону старого Амплифайера. Несколько минут прошло, пока она, наконец, повернулась к нему лицом. Старик терпеливо ждал. Царица все-таки. – Жаль, конечно, что я больше не увижу этого всего, – она махнула рукой в
сторону окна. – Страна Костного Мозга. Как она прекрасна… – Царица задумалась, и улыбка умиления застыла на ее губах. – Ну да ладно. Что там моя преемница?
Честно говоря, в народе все называли преемницу владычицы дочкой, но сама Царица почему-то этого никогда не делала.
– Что, матушка? – переспросил Амплифайер и подошел поближе. Надо сказать, что он действительно был очень стар и глух к тому же, хоть у него и были большие уши. И потом, это его имя – Амплифайер, никогда Царице не нравилось. Она звала его просто – Нянь. А как же еще, если он нянчился с ней с самого ее детства, кормил ее с ложечки? Тогда он был еще не так стар и слышал хорошо.
– Я спрашиваю, что там моя преемница? – прямо в ухо Няню громко сказала Царица.
– Она готова к коронации, матушка. – Старик снова поклонился. Сколько таких коронаций он видел на своем веку! И всегда перед уходом прежней Царицы появлялась ее преемница. Откуда? Это было тайной.
– Очень хорошо, очень хорошо, – прошептала Царица. – Она будет достойной царского трона.
– Да, матушка, – согласился старый Нянь и снова поклонился, да так усердно, что все-таки не удержался на ногах, упал, ударившись лбом об пол.
– Ха, ха, ха, – засмеялась Царица услышав, как старый Нянь смешно бурчал, вставая: «Ух, ух, ухораздило же меня, ух». Наконец он выпрямился и, потирая ушибленный лоб, виновато уставился на Царицу. Он, как всегда, поставил свою трость у входа в царские покои. Так он был воспитан, а может, не хотел показывать, что уже очень стар: вдруг отправит на пенсию.
Увидев его растерянное лицо, Царица еще сильнее рассмеялась: «Сколько раз я тебе говорила, Нянь, – сквозь смех произнесла она, – не оставляй ты свою трость. Что за дурь ты вбил себе в голову: не брать с собой трость, когда идешь ко мне?»
– Послание ее царскому величеству из страны Головного Мозга, срочно и безотлагательно, – вдруг возвестил вошедший без стука гонец. – Только что получено по почте.
Царица вздрогнула, а Нянь, уже твердо стоящий на ногах, отвесил звонкую затрещину гонцу за то, что тот напугал венценосную особу.
– Давай, – Царица махнула гонцу рукой. Улыбка всё еще не спадала с ее губ. – Если срочно, то что-то наверняка произошло. Мудрые правители страны Головного Мозга управляют всем и контролируют всё в нашем мире – организме. Ненавязчиво, спокойно и обстоятельно. Но когда срочно и безот, безот…
– Безотлагательно – помог Нянь.
– Да, – кивнула головой царица.
Гонец вручил грамоту и, косясь на старого Амплифайера, обойдя его за несколько метров, моментально удалился.
– Так, так, – произнесла Царица, развернув сверток, – посмотрим. – Она углубилась в чтение. По мере того, как она пробегала глазами строчку за строчкой, улыбка спадала с ее губ.
– Что случилось, матушка? – осмелился спросить старый Нянь.
Царица подняла на него полные тревоги глаза.
– Вторжение, – выдохнула она. – Но какое-то странное. Врага не удается распознать, как будто он невидим, а все верхние пределы Дыхательного тракта объяты пожарами. Повсеместное воспаление. Правители страны Головного Мозга встревожены, просят поторопиться и напоминают, что пришло время.
– Да, – вздохнул старый Нянь и покачал головой, – опять начинается. Верхние пределы Дыхательного тракта – это в горле, – то ли спросил, то ли вспомнил Нянь. – Плохо дело.
Царица свернула грамоту и небрежно бросила ее через плечо.
– Пойдем, Нянь, мой старый друг. Пришла пора отдать всю себя на благо нашего мира.
