Берта
Юная лисица Берта чувствовала себя несчастной. Жизнь заканчивалась, так и не успев начаться. Острый приступ жалости к себе – вот, что испытывала Берта, вытирая лапкой горькие слезинки. Такая юная, такая замечательная и, что уж скромничать, такая красивая лисичка – и на тебе… Впереди один только мрак и никаких перспектив. Она слишком хрупка и ранима, ей не выжить в этом жестоком, недоброжелательном мире. А еще она прекрасна и доверчива, и этим обязательно воспользуются какие-нибудь Коварные Самцы. Впрочем, в мысли стать жертвой Коварных Самцов была своя прелесть. Осознав это, Берта почувствовала себя глубоко порочной девицей, а от этой мысли – еще более несчастной.
Почему все вокруг такие черствые и злые? Почему никто ее не понимает? Разве они не видят, как рушится ее жизнь? Не замечают, как отчаянно она жаждет смерти? А ведь выражение мордочки страдалицы не один час репетировалось перед зеркалом. И ничего… Всем будто плевать.
Ладно, она еще им покажет! Нет, она не умрет, еще чего! Так просто они не отделаются. Пройдут годы скитаний, она станет великой актрисой, приедет в родной город, и тогда они подойдут к ней, с трудом уломав телохранителей, и скажут: «Берта, доченька, разве ты не узнаешь нас? Это же мы – твои мама и папа! Девочка наша!» А она задумчиво сведет брови, будто пытается вспомнить, и ответит: «Нет, знаете, что-то не припоминаю…» А они: «Как же так, доченька… Ведь мы же растили тебя, ночей не спали… Воспитывали». А она: «Воспитывали? Ах да… Было что-то такое малоприятное в моем прошлом. Не вы ли те недалекие лисы, что не су мели разглядеть мой выдающийся артистический дар и вынуждали ходить в какую-то дурацкую школу?» Они смущенно закивают: «Мы, Берточка, мы. Нам так стыдно. Мы так раскаиваемся. Ты простила нас, дураков?» А она равнодушно пожмет плечами и небрежно так бросит: «Простила бы, если бы думала о вас. А сейчас, извините, мне пора». И гордо удалится вся в сиянии своей неземной славы, окруженная толпами воздыхателей и юных поклонниц, старающихся во всем быть на нее похожими.
Этот сценарий дальнейшей судьбы определенно нравился Берте больше предыдущего, в котором она погибнет каким-нибудь особо изощренным способом, а «недалекие лисы» придут убиваться над гробиком, в котором она будет лежать немыслимо прекрасная и красивая особой, мертвой красотой. А потом она оживет, встанет и скажет: «Так вам и надо!» После чего все будет в ее жизни идти, как она того захочет.
У этого плана был один существенный недостаток: даже при ее бурной фантазии Берта понимала, что ожить после смерти ей не по зубам. А просто так умирать, не имея потом возможности вкусить плоды победы, она была не согласна. Посему – долой прежний сценарий и да здравствует сценарий новый!
– Я вам еще покажу! – пообещала она темноте и дождю.
Темнота не ответила, а равнодушный шум дождя вернул Берту к реальности. Сценарии сценариями, а вот дурацкое положение, в котором она оказалась, требовало какого-то решения.
Итак, в знак протеста против родительской черствости она убежала из дома. Отлично, протест выражен. Только это не мама с папой, а она, Берта, бредет неизвестно куда под проливным дождем по пустой темной улице. И от этого сладкое ощущение, что зло наказано, сменилось подозрением, что наказана она сама. А зло, напротив, сидит в тепле и уюте, насмехаясь над ней. Можно, конечно, махнуть лапой и вернуться домой. В конце концов, родители и так уже наверняка встревожены… Но, увы, она имела глупость оставить прощальную записку и теперь отступать некуда – возвращение будет расценено, как слабость. Вот и оставалось брести неизвестно куда под дождем, в темноте, подвергаясь риску оказаться жертвой… Нет, не Коварных Самцов, это как раз было бы неплохо. А просто опасных зверей. Воров и жуликов.
Берта остановилась, закрыла мордочку лапками и горько заплакала. Жизнь кончилась… Ей некуда идти, она никому не нужна.
Сзади раздалось неуверенное покашливание, и приятный мужской голос произнес:
– Простите, девушка, но, сдается мне, вы несчастны.
Берта испуганно обернулась и оказалась лицом к лицу с симпатичным молодым лисом, старше ее самой всего на несколько лет. Лис был весьма импозантен, в длинном черном пальто, берете с пером, с большим зонтом в лапе. Взгляд – одновременно добрый, озорной и высокомерный. В общем, незнакомец явно подходил под критерии внешнего вида Коварного Самца, которые Берта выдумала только что. Ей стало страшно, но в то же время сердце сладко заныло.
Между тем, не дождавшись ответа, лис повторил:
– Девушка, вы несчастны?
Так просто сдаваться Берта не собиралась.
– С чего вы взяли? – с вызовом бросила она.
– Мне почему-то так показалось, – невозмутимо ответил лис. – Стоит девушка одна, ночью, под дождем, плачет…
– Ну и что! Может, мне нравится стоять одной, ночью, под дождем, и плакать!
– Действительно, может быть… – Незнакомец пожал плечами. – Я как-то не подумал, что вам это может нравиться. Мне самому вряд ли бы это доставило удовольствие. Что ж, если вы просто прогуливаетесь, не смею задерживать. Извините за беспокойство.
Он повернулся, чтобы уйти.
– Постойте! – воскликнула Берта. Ей вовсе не хотелось, чтобы этот удивительный лис уходил. – На самом деле, мне действительно… не очень хорошо… Пожалуй, я правда чувствую себя несчастной.
– Так это же замечательно! – обрадовался странный лис.
– Да? – решила обидеться Берта.
– Ой, извините! – спохватился незнакомец. – Просто я вас искал и обрадовался, что нашел.
– Меня? – остолбенела Берта. Что это значит? Не иначе как хитрый прием Коварного Самца!
– Не лично вас, разумеется. А кого-нибудь несчастного. Это очень важно.
– Важно? Почему?
– Потому что сегодня, – лис перешел на таинственный шепот, – Ночь Несчастных…
– Ночь Несчастных? – также шепотом переспросила Берта.
Незнакомец не ответил, а только выразительно кивнул, прикрыв глаза.
– Но что это значит? – спросила Берта.
Лис оглянулся по сторонам и, убедившись, что рядом никого нет, произнес:
– Пророчество…
Берте показалось, что в воздухе запахло чем-то далеким… нездешним… загадочным… Она поежилась, и вовсе не от холода.
– Прекрасная юная лиса, – торжественно продолжил ее удивительный собеседник, – нашу встречу устроила сама судьба. Я приглашаю вас к себе домой, где все объясню.
– Но… – растерялась Берта, которая помнила, что не следует ходить в гости к незнакомцам. – Видите ли… Я вас в первый раз в жизни вижу…
– Ой! Прошу прощения! Вы правы, – спохватился незнакомец. Он приподнял свободной лапой берет. – Улисс. Лис Улисс.
– Берта, – представилась Берта.
