На крыльях пышных облаков,
Луна уставшая уснула.
Она одна среди веков,
И совершенство, и культура.
Сама решает, как ей быть,
Кому пролить волшебный бисер.
Кого могла бы полюбить,
Своим достоинством возвысив.
И счастлив будет новый день,
Когда она своею тенью.
Накроет пошлость или лень,
Не подвергая всех сомненью.
Пусть и не светится сама,
И отражает свет от солнца.
Хрустальной истины кайма,
На дне истории колодца.
Прилив, меняя на отлив,
Застыла формой бесконечность.
В потоке истин утопив,
Непостижимая ждет вечность.
В тумане пены молока,
Течет величия река,
Течет величия река,
Издалека.
И пробиваются лучи,
И сядут каплями грачи,
И сядут каплями грачи,
На воск свечи.
Сирени спелый снегопад,
Лазурью заиграет град,
Лазурью заиграет град,
Среди преград.
И равновесия покой,
И день картинкой золотой,
И день картинкой золотой,
Всегда с тобой.
И тенью ласточки крыло,
В даль, растворяясь, уплыло,
В даль, растворяясь, уплыло,
Твое тепло.
Зарницы плещутся в траве,
Поют в высокой синеве,
Поют в высокой синеве,
В самом тебе.
Раскаты грома над землей,
По небу молнии змеей,
По небу молнии змеей,
И жизнь петлей.
