– Давай раздевайся!
Огромный
мужик, самый настоящий амбал стоит напротив Лизы, уперев руки в бока. Вернее,
не руки, а ручищи. На нём надеты джинсы с расстёгнутой почему-то ширинкой. Верх
абсолютно голый. Мощный торс, покрытый тёмными волосами, смотрится весьма
внушительно. Волосы тёмные, курчавые, торчат в разные стороны. Жёсткая
небрежная щетина дополняет образ брутального, но вместе с тем устрашающего (по
крайней мере, эту девушку), мужчины. Лицо неприветливое. Глаза сощурены, и
вообще, взгляд, по её мнению, нездоровый. Или нетрезвый, что ещё хуже. Смотреть
на него совсем не хочется. Поскорее бы отсюда убраться. Если бы знала, что
такой заказчик попадётся, ни за что бы не согласилась.
– Оглохла
ты, что ли? – повторяет он ещё более грубо. – Раздевайся!
– Куда
раздеваться?
От волнения
Лиза едва ли не заикается. Такого приёма девушка не ожидала. До этого всё было
как-то спокойнее, что ли. А амбал, недолго думая, хватает её за руку и
втаскивает в дом. Дверь захлопывается за спиной у Лизы. И по спине бежит
холодок. Как предчувствие недоброго. Зря она взяла этот заказ. Зря, вообще, в
эту контору устроилась. Лучше полы в коридоре мыть да в перерывах к экзаменам
готовиться. Нет же, чёрт дёрнул! Теперь что ни день – новое приключение. Но
такого, как с этим амбалом, ещё не было.
– Так,
спрашиваешь, где раздеваться? Прямо здесь. Вещи сложи туда, – показывает на
стул. – И проходи в гостиную, – тут замечает в руках у девушки коробку. – А это
что?
– Пицца
вот, – протягивает ему Лиза, но амбал быстро теряет интерес.
– Пожрать
решила захватить? Не, я такое жевать не буду. Сама съешь, когда отработаешь, –
и добавляет. – Только не в моей хате.
– Так вы ж
сами… – пролепетала Лиза, но он, похоже, даже не услышал. Быстро окинул её
взглядом – как будто приценивался. Вначале поморщился. Ну-да, одета она,
пожалуй, слишком просто. Обычная безразмерная футболка, спортивные штаны,
кроссы. На голове кепка. Волосы убрала в пучок, но несколько светлых прядей всё
равно выбились. Косметики практически никакой на лице. Только ресницы чуть
подкрасила и всё. Для чего ей наряжаться? Не на смотрины ведь приехала.
– Это у вас
у всех такой прикид? – амбалу, явно, не нравится, как девушка выглядит. Потом
он присмотрелся к её груди второго (навскидку) размера, и на лице появилась
довольная (почти) ухмылка. – Ладно, сойдёт.
Развернулся
широченной спиной и собрался уходить, но Лиза успела окликнуть.
–
Подождите, а деньги?
Резкий
взгляд из-под плеча и новая ухмылка.
– Не так
быстро. Сначала заценю товар, – и уже после этого ушёл, оставив девушку стоять
в холле с коробками пиццы в руках в полном недоумении от происходящего. То ли она
спит и видит сон. То ли…
То ли это
кошмар наяву.
– Лизка, ты моё платье не видела?
Недовольное лицо мачехи показалось в дверном
проёме. Лиза сидела на кровати вместе с младшим братом Егоркой и читала ему
книжку.
– Какое платье? – девушка подняла глаза.
Большие, голубые они смотрели спокойно, прямо. Она всегда старалась держаться
вежливо, скромно с мачехой. Во-первых, по натуре была такой. Во-вторых…
Лизу никогда не баловали вниманием. Родная
мать умерла рано, когда она только-только пошла в первый класс. Остался отец –
вор и пьяница. Всю жизнь по тюрьмам. Женился второй раз на Зое. Родили Егорку.
Поначалу мачеха неплохо обращалась с Лизой.
Но когда отца в очередной раз забрали, всё поменялось. Потом он тяжело заболел
и там, в тюрьме скончался.
Егорка его почти не знал. Видел редко. А Лиза
помнила. И долго плакала о нём. Зато Зоя, когда поняла, что теперь у неё руки
развязаны, стала позволять себе то, что не могла раньше. Приводила в дом то
одного, то другого мужчину. Напивалась с ними до состояния отключки. А когда приходила
в себя, то всё зло срывала на Лизе. Била её всем, что под руку попадалось. Но
Лиза терпела. Боялась, что если не ей, то Егорке достанется. А он ещё совсем
маленький. Вот и приходилось ей принимать на себя весь гнев мачехи.
Полтора года назад у них сгорел дом. Опять
же по вине Зои. Та напилась и спать легла. А печку выключить забыла. Лизы тогда
дома не было. Она в школу ходила в старший класс. В тот день последний урок
отменили (учительница заболела). Лиза вернулась домой раньше. А там уже
полыхало. Бегом кинулась Егорку вытаскивать. А следом за ним мачеху. Пожарные приехали,
огонь потушили. Но дом, конечно, спасти не смогли. Так и оказались они на
улице.
– Платье своё новое, голубое ищу, –
пояснила Зоя. – Я его ещё ни разу не надевала.
Наряды ей любовник подарил. Дядя Саша.
Лизе он показался неплохим человеком. И она в душе надеялась, что мачеха хотя
бы с ним остепенится. По крайнёе мере при нём она не пила. Держалась. Но только
дядя Саша за порог, как Зоя тут же звонила другому, звала в гости или сама
уходила. Лиза её осуждала, но вслух никогда ничего не говорила. Всё равно
бесполезно. Слушать не станет.
Зоя нашла своё платье. Надела, повертелась
перед зеркалом. Фигура у неё неплохая, хотя и слегка расплывшаяся. И лицо могло
бы выглядеть лучше, если бы она перестала пить. Бросив взгляд на Лизу, мачеха выругалась:
– Чего смотришь? Зависть берёт?
– Нет.
– Ты мне только не звезди. Знаю, о чём ты
думаешь. Когда меня нет, небось платья мои примеряешь? Признайся.
– Зачем мне это нужно? – пожала плечами
Лиза. – Есть своя одежда. Да и размер другой.
– Да уж, тощая ты как палка, – скептически
заметила Зоя. – Подержаться не за что. А хотелось бы, наверное, чтоб кто-нибудь,
а?
– Тёть Зой, пожалуйста, при мальчике не
надо, - попросила Лиза, закрывая Егорке уши.
– Я тебе не тётя. И ты мне никто, чтобы я
выражения выбирала. Давно бы выгнала тебя отсюда! Живёшь тут, нахлебница.
– Я вам деньги приношу, – напомнила Лиза.
Когда сгорел дом, ей пришлось срочно
искать работу. Мачеха поставила условие:
– Будешь жить с нами, если сама за себя станешь
платить. А нет – проваливай куда хочешь. И брата с собой забирай. Он мне не
нужен. Я ещё, если надо, рожу.
Лиза не понимала, как можно своего
собственного ребёнка на улицу выгнать. И с удовольствием бы ушла и Егорку с
собой взяла. Только куда идти? Дом ещё бабушке её принадлежал. Недвижимости никакой
не осталось. Зоя получила компенсацию. Половину денег пропила. На другую
половину сняла квартиру – крошечную, замызганную, в двухсотлетнем
разваливающемся доме с выбитыми окнами и вечно воняющей канализацией. Заплатила
сразу за полгода. Остальное припрятала, чтоб Лизка не нашла. Очень она боялась,
что девчонка её бросит, и тогда работать будет некому. Сама Зоя нигде подолгу
не задерживалась. Только вот дворником её оставили. И то периодически она на смену
не выходила. Приходилось Лизе за неё метлой махать и снег зимой убирать. Лишь
бы не уволили.
