1. Пролог
— Мне нужна суррогатная мать для нашего с Ирой ребенка! — заявляет Вадим Беркутов — муж моей старшей сестры.
Ворвался в наш с бабушкой дом, чтобы поговорить, но объяснил, в чем дело, не сразу. Минут пять просто рассматривал меня, пока я нерешительно жалась у входа.
И вот это шокирующее заявление. Не знала, что у них проблемы. Ира никогда не говорила. Мы всей семье считали, что она поддалась новому модному веянию и стала чайлдфри. Были уверены, что как раз муж ее к этому подвел и убедил. Он вон какой суровый. Наверняка детишки ему нафиг не нужны. А оказывается все не так? У сестры проблемы со здоровьем? Боже... Суррогатная мать? Так все плохо?
Одного не пойму: я тут при чем? Странно, что обращается с данным вопросом ко мне. У меня нет знакомых, кого можно ему посоветовать.
— Чем я могу помочь? Советом? Ну наверное, это должна быть здоровая женщина, у которой уже есть такие же здоровые дети. Вам лучше к специалистам обратиться, они подскажут, как выбрать.
Вадим не сводит с меня своих серебристых холодных глаз, затем поднимает руку, вынуждая заткнуться.
— Ты не поняла, Валерия. Суррогатной матерью для нашего ребенка станешь ты.
Икаю от неожиданности. Чего?
— Вы с ума сошли?
— Нет, увы, нет. Мы уже испробовали все варианты. Абсолютно все. Ты наша последняя надежда. Есть один мизерный шанс, что ты как родная сестра Иры, сможешь выносить ребенка. С другими женщинами ничего не выходит.
Это ужасно, конечно, но для меня неприемлемо.
— Простите, но я не могу. Думаете, это так просто?
— Что сложного в том, чтобы помочь родной сестре? От тебя потребуется лишь одолжить свое тело на девять месяцев ради того, чтобы Ирина впервые за десять лет стала полностью счастлива. Этот ребенок будет не твой, а наш. Ты лишь предоставишь ему возможность появиться на свет.
Нет, что за бред? Я не раз размышляла о том, как женщины решаются на подобное и была категорически убеждена, что никогда бы не смогла, даже если бы мне предложили огромные деньги.
— Нет, — отвечаю твердо.
— Мы заплатим, Валерия, — давит Беркутов.
— Нет! Я на такое не пойду. Ни за какие деньги.
— Дело не в деньгах! Ира мечтает о своем малыше. Она помешалась на этой идее. Думаешь, мне хочется просить тебя? Нет! Но другого выхода нет. Поэтому ты просто засунешь подальше свои принципы и сделаешь, как я сказал.
Да он охренел!
Но я не могу выкрикнуть это прямо ему в глаза. Я как всегда при нем двух слов не могу связать. Просто качаю головой. Нет.
Поднимаю взор и вижу, как мужчина сжимает и разжимает кулаки. Доводы закончились.
— Усыновите ребенка, — предлагаю тихонько. — Сотни детей нуждаются в родителях. Если взять новорожденного, это будет равносильно, что моего.
Он начинает ходить по моей маленькой гостиной, как большой грозный зверь, загнанный в клетку.
— Думаешь, я не понимаю. Я предлагал ей. Мы даже ездили в дом малютки. Но нет. Ира хочет своего! Я никак не могу ее переубедить. Лера, прошу, помоги своей сестре.
Ого, он от угроз все же перешел к просьбам.
Хочу опять сказать нет, когда в комнату врывается бабушка. Подбегает ко мне, берет мои руки и с трудом опускается на колени.
— Лерочка, пожалуйста, ради меня старой, сделай, как он говорит. Помоги Ирочке, пожалуйста.
Сердце останавливается. К горлу подступает ком и слезы наворачиваются. Падаю на пол рядом с ней.
— Бабуля, я не могу, ты разве не понимаешь?
— Конечно, понимаю. Но ты их единственная надежда. Если не можешь ради сестры, то сделай ради меня, я тебя очень прошу, умоляю на коленях, разве откажешь старухе, которая вынянчила вас обеих, и твоего сына тоже?
Я не могу смотреть на ее искаженное мольбой лицо. Только не на нее. Бабушке отказать я не смею.
— Этот ребенок будет моим и Иры. Ты только выносишь его и родишь, — снова повторяет Беркутов то, что я и без него знаю. — Генетически ты никак с ним связана не будешь.
— Лера, ты же согласна, да? Поможешь Ирочке, милая, я все для тебя сделаю, — бабушка плачет, ее почти бесцветные глаза полны мольбы.
Больше не могу смотреть, как слезы текут по морщинистому лицу. Встаю и помогаю ей подняться. Вадим подхватывает старушку под руки и усаживает в кресло. Что удивительно, на его лице нет торжества, что победил. И наглости той нет, что вначале разговора. Внутренне сжимаюсь и выдавливаю:
— Что от меня нужно?
— Не много. Согласие. Я уже обо всем договорился. Единственное требование врачей, чтобы женщина уже рожала. Я знаю, у тебя есть сын.
Да, есть. Но чего не знает Беркутов, так того, что Матвей от него. И не должен узнать никогда...
2. Глава 1
Беркутов приказывает собирать вещи и немедленно отправляться с ним в Москву.
— Сына можешь взять с собой, наймем ему няньку, пока ты будешь проходить процедуры, — произносит снисходительно, мол, так уж и быть, возьмём на себя твои трудности.
Но я не спешу. Мне что, срочно бежать за Матвеем, который, к слову, сейчас в садике? И тут меня осеняет: он не может увидеть ребенка! Матюша как две капли воды похож на биологического отца.
— Я не могу с вами сейчас ехать, — заявляю решительно, в коем-то веки нахожу в себе силы противостоять его бешеной энергетике. — Мне нужно решить несколько своих вопросов. На работе заявление написать, о бабушке позаботиться. И о сыне. Он со мной не поедет, останется здесь.
Вадим удивлен. Приподнимает бровь. Но не спорит, за что ему спасибо. Объяснять свою позицию я не собираюсь.
Он просто достает дорогой кожаный бумажник, вытаскивает из него пачку денег и бросает на стол.
— Это тебе на билет и на то, чтобы здесь все устроить. Найми хоть помощницу бабушке, раз решила свесить ребенка на ее плечи. — Послушно киваю, опустив голову. Непонятно, что он там подумал. Наверное, что я кукушка и непутевая мамаша. — Если через три дня тебя не будет, я лично приеду и притащу вас всех троих в столицу.
Вспыхиваю возмущенно. Гад. Привык, что все вокруг безропотно подчиняются. Властелин мира. И я бы послала его подальше. Если б не обещание, которое дала бабушке.
— Я приеду, — рявкаю в ответ. — Но не из-за вас! И даже не из-за Иры. Понятно? Можете спокойно возвращаться и не переживать. Раз пообещала — выполню.
Его моя дерзость нисколько не задевает. На лице ни один мускул не дергается.
— Сбросишь мне информацию о рейсе, как только купишь билет. Водитель тебя встретит в аэропорту, — произносит без эмоций и, не прощаясь, покидает дом.
А я падаю в кресло без сил. Еще пока не представляю, на что подписалась.
В комнату тихонько входит бабушка. Встает рядом и обнимает за плечи, прижимая мою голову к своему животу.
— Прости, Лерочка, прости старую. Я понимаю, как это тяжело. Но ты даже не представляешь, как Ирочка мучается.
Что?
— Так ты знала? – отстраняюсь и смотрю вверх. У бабули по лицу текут слезы.
