ГЛАВА 48
В начале августа на своей остановке я встретил Сашку, того, что дружил с Инной. Я перебежал дорогу к нему, намереваясь сесть в маршрутку. Была суббота, и я намылился съездить в центр. Все так же инфантильно улыбаясь и тряся курчавым чубом Сашка своей пожал клешней мне руку.
– А мы снова с Инной встречаться начали! – первое и единственное, что сказал он.
– Опять что ли!? – удивился я и отмахнулся. – Да ну вас!
Подошедшая маршрутка спасла меня от дальнейшего бессмысленного общения. Я нырнул в «газель», уселся на сидение и подумал, как хорошо, что не связался с Инной. «Да, практичная какая девушка, дружит с одним, присматривает другого, нашла, начала обрабатывать, не получилось, хоп, снова назад, как ни в чем не бывало!» – задумался я на мгновение, хмыкнул, мотнул головой. Сашку вновь стало жалко. Я не понимал, то ли он дурак, то ли ему все равно, то ли так любит Инну. Я тут же вспомнил свои отношения и вдруг понял, что не такое уж маленькое количество девушек вот так тайно или открыто перебирают парней как вещи в магазине. И отдавало это все цинизмом. Я не мог такое понять, вздрогнул и мысленно перекрестился и поблагодарил Бога за то, что отвел меня от такой девушки.
С каждым четвергом я все больше любил этот день недели. Я не мог дождаться, когда мы с Сергеем поедем в «Форт». Растущие суммы еженедельных выплат манили к кассе «Форта» все сильней. Пачки денег, перекочевывающие в «чемодан» напарника, словно служили мерилом нашего благостного настроения. Как лето достигает в июле своего зенита, там наша фирма достигла своей наивысшей точки развития.
– Ну че, Серый, погнали в «Форт»!? – выпалил я нетерпеливо, едва часы на мобиль-нике показали «11:30». Напарник расслабленно взял со стола свой телефон, протер паль-цем внешний экран, зевнул, буркнул: «Да, можно уже и поехать…»
Мы сели в «мазду» и пропылили мимо проходной. Я по привычке кивнул новой управляющей, та стояла у проходной около своей зеленой таратайки с каменным лицом, отдавала вахтерше указания и не ответила мне.
– Роман, ну глянь там в бардачке у меня диски! – потянулся рукой Сергей вправо.
Я открыл бардачок, на меня смотрели с десяток компакт-дисков и сломанные очки.
– О, а че, ты дужку так и не приварил что ли!? – вытащил я очки.
– Не, он сказал, что металл у них какой-то не такой и не сможет мне припаять, – уд-рученно скривившись, сказал Сергей. – Дай, кстати, их сюда!
Напарник взял очки из моих рук и положил перед собой на приборную панель.
– А когда это ты их успел накупить!? – удивился я, загреб и вынул разом все диски и стал перебирать в руках, читая названия исполнителей.
– Да это я что-то решил купить несколько дисков из того, что слушал в молодости, – сказал Сергей, увидев в моей руке один из дисков, добавил. – Да, вот, вот этот давай, аха!
Я раскрыл футляр и сунул диск в щель магнитолы – из колонок пошли плавающие звуки, вступление, резко началась музыка, отбивая ударными ритм.
Если б я родился в Северной Корее,
Я, наверное, стал бы милиционером,
Может, велорикшей, может, Ким Ир Сеном,
Hо скорей всего бы стал милиционером.
Музыка отбивала ритм – бесшабашный, заводной. Я начал постукивать руками в такт по коленям и кивать слегка головой в ритм. Песня мне понравилась. Сергей, глянув на меня довольным взглядом, сказал с задором:
– Да, Роман, вот такие мы были в молодости!
Если б я родился принцем Монте-Карло,
Я б окончил школу с золотой медалью,
После института стал бы бакалавром,
А после смерти папы – главою государства.
Мужской голос принялся надрываться над вторым куплетом, а я заулыбался словам напарника, освежившим тут же в моей памяти все истории, рассказанные Сергеем о своей юности – как они околачивались по улицам своего района небольшой компанией друзей-боксеров; как катались в самом начале «девяностых» в Болгарию с товаром туда и обрат-но, сидели в купе с кучей денег и дрожали за них и товар, а рэкетиры и пограничники хо-дили по вагонам и собирали мзду; как сожгли киоск предпринимателя, не желавшего пла-тить дань, залив внутрь киоска целую канистру бензина; как подрезали в шею собак бро-дячих, подставляя под укус их челюстей одну руку и орудуя ножом другой снизу; как дра-лись с компаниями парней из других районов; как убегал он с другом по дворам от мен-товской облавы, переоделся между гаражами и прошел мимо патрульного «бобика» уже в обратную сторону, выскочив так из кольца облавы; как он летел в самолете с сумкой, на-битой под завязку миллионами налички; как он втроем с друзьями избивал семерых; как его одного били пятеро, разжимали скрюченного и били в пах…
Разухабистость песни легла на эти истории в моем сознании, автоматически вызвав приступ эйфории и восхищения Сергеем. «Какая интересная опасная и яркая была у него юность, полная противоположность моей – юности примерного ребенка», – с горечью по-думал я, кивнул, улыбнулся, произнес: «Да, нормальная такая песня! Хулиганская…»
Если бы я стал рок-звездой,
Я затмил бы небо,
И, спасаясь от одиночества,
Открыл бы научным методом
Три источника творчества -
Тунеядство,
Пьянство,
Блядство,
Буги-вуги рок-н-ролл!
Я продолжал отбивать ритм, пока мы не выкатили с грунтовки на асфальт. Сергей нацепил на глаза очки и нажал педаль газа. Очки смотрели на меня инвалидной стороной без дужки, почти вернув лицу Сергея прежний монолитный вид.
Мы прикатили в «Форт» раньше полудня и минут десять ошивались между торго-вым залом и складами, успев пообщаться с кладовщиками на отвлеченные темы. Мы сно-ва получили свыше трех сотен – пик продаж дихлофосов заканчивался, пора было гото-виться к их спаду. По возвращении в офис втроем сходили на обед.
– Сереж, поедем на дачу, заберем Ваню на кольце, – напомнила Вера под вечер.
Напарник поморщился и едва уловимо кивнул, согласился. Нужно было еще зае-хать в «Шанс», завезти очередную сумму в счет «однушки». Выехали с работы в пять. На обочине автомобильного кольца на «Трешке» стоял Ваня. Мы подкатили к нему, я подви-нулся на заднем сидении влево. Брат Веры ввалился внутрь, сразу заполнив салон машины запахом алкоголя. Будучи в подпитии, он глупо заулыбался водянистыми и безвольными глазами, сказал «здрасьте!» и хлопнул дверью. «Мазда» рывком влилась обратно в поток машин. Я глянул на брата Веры – летние светлые наглаженные до стрелок брюки; светлая рубашка в ненавязчивом рисунке, ровно заправленная под брючной ремень; зачесанные аккуратно набок под пробор короткие светлые волосы; дежурный полиэтиленовый пакет в руке. Перед моими глазами всплыли образы тех алкашей, какие каждое утро ходили мимо моего двора в разливную за очередным стаканом водки – наглаженные, выспавшиеся, аккуратно причесанные. Всю дорогу Ванёк крутил головой и глупо улыбался, отвечая на вопросы Веры. С ним разговаривала лишь сестра.
