Маша очнулась на холодном, грязном полу. Окоченевшими руками она с трудом дотянулась до ледяной батареи и со стоном села, а затем, собрав оставшиеся силы, начала аккуратно вставать. Когда она поднялась на ноги и осмотрелась, то поняла, что лежала на полу заброшенной больницы, такой, как показывают в фильмах ужасов. «Кто я, что произошло и как я здесь оказалась?» – подумала она.
Редкостная вонь путала мысли и затрудняла дыхание.
«Как будто где-то рядом труп разлагается», – подумала Маша и, с трудом передвигая затекшие ноги, тихонько побрела по коридору, желая осмотреться и понять, где она оказалась.
Открытые двери длинного, обшарпанного коридора кричали о какой-то беде. Словно эти помещения, похожие на кабинеты больницы, люди покидали в спешке и отчаянии.
Она заглянула в один из кабинетов, на двери которого красовалась надпись «лаборатория». Посмотрела на полки – на них стояли целые банки с различными реактивами, на полу валялись разбитые банки и микроскоп.
Маша продолжала продвигаться по коридору больницы, пытаясь хоть что-то вспомнить…
«А чего еще ожидать? – рассуждала она. – Это ведь обычная заброшка».
И как эта самая обычная девушка, закончившая музыкальную школу по специальности фортепиано и отучившаяся на 3D-аниматора, пусть даже и не работающая по специальности, могла оказаться в таком месте?
Да, характер у неё был, конечно, тяжёлый: несмотря на свою доброту, Маша была настолько вспыльчивая, что, разозлившись, могла ненароком и убить в порыве гнева. Если ей что-то не нравилось, она молчала до последнего, не давая выход своим эмоциям, насколько это было возможно. Однако закончилось все депрессией и посещением психолога и психиатра. Она ненавидела себя и свою жизнь. Она думала, что может покончить со всем этим и вот – она здесь…
У Маши была обычная внешность: невысокого роста, среднего телосложения, темные волосы, зеленые глаза… Еще была частая смена настроения: раз двадцать за день могло измениться.
Внезапно до ее слуха донеслись крики. Маша пошла на звук и, поднявшись на один из самых верхних этажей, приоткрыла дверь одного из кабинетов и попятилась: там, в этой комнате, кто-то пытался убить девушку. Она пыталась кричать, но ей быстро заткнули ей рот полотенцем.
Маша почувствовала, что голова заболела сильнее. И сквозь эту боль и тусклый свет ламп, девушка попыталась разглядеть лица людей и вслушаться в их разговор.
К своему удивлению, она узнала в этих людях себя: она была и жертвой, и убийцей.
Убийца, склонившись над жертвой, называл ее ничтожеством, твердил, что у нее никогда ничего не получится, что ее жизнь никчемна, что она неудачница.
А жертва лишь искала оправдания, вспоминая свои надежды, свои мечты.
«Видимо, предстоит сложный разговор с самой собой», – подумала Маша, наблюдая за происходящим, а голова продолжала раскалываться.
Тяжелее всего было остановить обидчика. Странно…
– Ухм, ухм, – скулила жертва, – отпусти меня, – умоляла она, пытаясь разорвать веревку на руках.
– Ни за что! – отвечал обидчик.
– Почему ты с ней так? – не выдержала Маша.
– Ты видела, чего она хочет? Славы ей захотелось, мать ее, писателем она себя возомнила! Дерьмо ты собачье, а не писатель! Кто тебя читать-то будет? Да и как человек ты – пустое место! – не унимался убийца, продолжая издеваться над жертвой.
Маша подошла ближе, прислушалась…
– Слышишь, будто идет кто-то? – тихо произнесла она.
– Кто?
– Не знаю. Сходи проверь, если хочешь.
Убийца, продолжая прислушиваться к звукам, вышел из кабинета, а Маша, воспользовавшись его отсутствием, быстро развязала жертву.
– Беги скорее, времени у тебя мало!
Жертва выбежала из кабинета и скрылась во тьме коридоров.
Маша продолжила исследовать больницу. Она заглядывала в каждый кабинет, внимательно осматривала все по дороге.
Оказавшись на четвертом этаже больницы, она открыла стеклянные двери и вдруг услышала крик: «Мы его теряем!»
Второй голос скомандовал: «Сестра, разряд!»
Звук удара током. Все стихло.
«Как странно, ведь это заброшка. Откуда здесь могут быть голоса? Или я просто схожу с ума? Как там… Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша? Надо сходить, проверить…»
Маша пошла на звук и вскоре оказалась в открытом хирургическом кабинете. Здесь творился полный бардак, в отличие от остальной больницы: инструменты были разбросаны по полу, кушетка для пациентов, перевернутая, валялась на полу. Странно, что тут еще было электричество: работали все компьютеры, вытяжка…
– Сестра, скальпель!
Скальпель сам собой поднялся с пола и оказался в чьей-то невидимой руке.
– Боже мой, что тут происходит?! – запаниковала Маша.
– У нас тут посторонние, вывести ее!
Машу сбило с ног, выкинуло в коридор, дверь кабинета закрылась.
– Копать-колотить, – подумала Маша и отключилась.
Наверное, прошло пару часов, прежде чем она услышала рядом с собой голос.
– Девушка, вставайте! Больница не отапливается, пол холодный. Заболеете – лечить Вас будет некому!
Кто-то помог ей подняться. Она подняла глаза и в полумраке коридора увидела перед собой мужчину лет сорока, среднего телосложения и очень широкоплечего. Он светил на нее фонариком.
– Извините, а Вы кто? – с трудом проговорила Маша.
– Я охранник, хожу тут иногда, обходы делаю. А ты тут как оказалась?
– Не знаю. Я просто очнулась на полу, а потом решила пойти осмотреться, где я нахожусь. У меня еще, видимо, крыша поехала, ну то есть с головой нелады: то голоса слышу, но предметы передо мной сами по себе передвигаются… А еще меня как будто кто-то вытолкнул из кабинета и закрыл дверь…
– Ох, пойдём со мной, – произнес охранник, – я тебе немного помогу понять, где ты находишься.
Они прошли в его комнату. Когда-то это был кабинет забора крови: здесь и теперь повсюду стояли разные емкости для анализов, но все пробирки валялись разбитыми на полу, а весь пол был в крови.
– Я тут живу, присаживайся, – сказал охранник.
Маша села на стул напротив мужчины.
– Зови меня Сергей, а тебя как называть?
– Маша.
– В общем, начну с плохого. Это не у тебя «крыша поехала», это духи умерших пациентов и врачей по ночам здесь просыпаются и творят беспредел. Ох, знала бы ты, что в морге при больнице творится, какие там духи обитают… Бр-р-р, сам не люблю там бывать…
– Почему?
– Если интересно, я тебя провожу туда, сама увидишь… Но вот вернешься ты оттуда или нет, не знаю…
– Там люди пропадали?
– Нет, конечно, они там просто умирали. А их тела на следующее утро находили уже обглоданными, только скелет остаался.
– Кто их убивал и, простите, ел?
– Сам не знаю, – пожал плечами охранник. Всё-таки, вернёмся к вопросу, где ты сейчас нраходишься. Слушай, я расскажу тебе.
Раньше это был довольно крупный город, а эта больница, в которой мы находимся, считалась элитной, потому что здесь были самые лучшие врачи, дорогостоящая техника, эффективные препараты. Но однажды здесь начало твориться невообразимое… Привезли сюда как-то какого-то известного человека – то ли врач, то ли политик, то ли еще кто, не помню уже… Ему была назначена очень рискованная операция. Его предупредили, что никаких гарантий, что эта болезнь не будет развиваться дальше, дать не могут, но он все же согласился. К сожалению, этот человек обратился к врачам слишком поздно: у него уже была практически последняя стадия рака. Наши врачи пытались сделать все возможное, чтобы помочь ему, но, к сожалению, в назначенный день он не явился на очередной осмотр врача. К нему в палату зашла медсестра и вскрикнула: она увидела его лежащим мертвым на полу. В его руке был зажат пистолет, а рядом лежала записка, в которой было написано: «я больше не могу так жить». Начали ходить слухи, что это персонал больницы доводит пациентов до такого состояния. Мы пытались опровергнуть это обвинение, но всё было тщетно. В итоге в ответ на жалобу больницу закрыли. А потом и вовсе случилась глобальная катастрофа, и тогда всему и всем настал конец. То, что ты по ночам слышишь разговоры и голоса – это нормально, здесь это обычное дело. Давай-ка, ты пока поешь, попьешь чай и поспишь, а завтра, если захочешь, я отведу тебя в морг, посмотришь на этот ужас сама.
