Чехословакия. Центральная Группа Войск.
1983 год. Конец сентября.
Мотострелковый полк, дислоцирующийся в местечке Поленицы в Орлицких Горах, жил своей обыденной учебно-боевой жизнью, строго по распорядку дня. Другими словами, большинство личного состава отдыхало в своих казармах в ту дождливо-ветреную ночь, когда командира разведывательной роты, старшего лейтенанта Константина Лобанова экстренно вызвали в штаб полка. Быстро собравшись, он вышел из своего подъезда в доме офицерского состава и на улице встретился со старшим лейтенантом Станиславом Кауровым, командиром второй мотострелковой роты, с которым давно поддерживал дружеские отношения. Дружили между собой и их жены – Люда и Галина.
– Привет, Стас! – протянул руку Лобанов.
– Привет, разведка! Тебя тоже подняли?
– Как видишь. Ну и погодка!
Офицеры, укутавшись в плащ-накидки, поспешили в часть.
– С чего бы этот вызов, Стас?
– А черт его знает! Но вызвали нас двоих!
Кроме них, на улицах военного городка никого не было.
– Может, какой проверяющий под утро залетел? И погонят, Костя, нас с тобой вместе с подразделениями в запасной район!
– Лучше бы не надо! Дождь третий день поливает. В запасном сейчас все грунтовки развезло и грязь по колено.
– Тебе ли, Костя, с твоими БМП грязи бояться? Ты на гусеницах пройдешь, а мне что на БТРах делать? Чуть в сторону из колеи – и сядут «коробки» на днище. Будет тогда разбор по полной. Да и время выбрали: три часа, темень. Неужели на самом деле заставят марш совершать?
– Другие предположения у тебя есть? – спросил Кауров.
– Побег солдата!
– Маловероятно. Если бы до трех часов беглеца не нашли, то объявили бы «Общий сбор». Всех офицеров бы собрали. Но что-то, кроме нас двоих, я никого больше не замечаю.
– Ты прав. Гадай, не гадай, вывод один – ночь для нас выдалась хреновая!
– Вот это точно. Как и погодка, будь она неладна! Да, ты знаешь, что сейчас Главком Объединенных Вооруженных Сил Варшавского Договора в наши края прибыл? – спросил Стас.
– Слышал краем уха, официально же не доводили!
– Точно тебе говорю. Ко мне вчера корешок заезжал из Клашнепецкого полка, рассказывал.
– И что именно?
– Да как маршал у них шухер позавчера ночью навел!
– На это он мастер!
– Главное, что началось-то все с КПП. У них там есть прапор с ремроты, Волков Саня. Мужик и специалист в технике отменный, но бухарик, каких поискать! Так вот он как раз и стоял дежурным по КПП. Как назло! Ну и дежурного по столовой к себе в дежурку пригласил. Выпить, в картишки перекинуться. Короче, ночь скрасить! Скрасил! Под утро к воротам два «УАЗа» подкатывают, а их полк, сам знаешь, как раз на пути к полигону стоит, и туда часто всякие командирские машины заправиться наведываются. Вот, наверное, и подумал Волк, что блудят ребята по ночам, а бензина ноль. Ну и ворота не спешит открывать. Ему сигналят. Он выходит. В первой машине сидит громила, ты знаешь комплекцию маршала, без фуражки и в простой танковой куртке. Волк его спрашивает, чего, мол, рассигналился? Подождать не можешь? Что тут началось! Маршал из машины выскакивает, сбрасывает куртку, а под ней – целый иконостас. Волк как маршальские звезды увидал, так и охренел. Слова сказать не может.
– Охренеешь тут!
– Ну вот, а от самого Волка спиртным метра на два шибает. Жрали-то они технический спирт. Маршал на него: «А ну подать сюда дежурного по части!» А тот, уже предупрежденный, бежит от штаба. Бежал капитаном, а от маршала – вызывать командира полка – уже старшим лейтенантом. В момент Главком звезду с него снял! Ну прибыло все командование, объявили «Общий сбор». Маршал требует карту, спрашивает: «Какой батальон на проверке занял первое место?» Ему докладывают: «Второй!» Не знали же, что у Главкома на уме. А батальон только что вернулся с тактических учений. Маршал подзывает комбата, только недавно назначенного, и ставит задачу по карте, куда должен прибыть его батальон. В полном составе приказывает вывести подразделение! Ну комбат и заметался! У него из тридцати машин десяток на тросах с полигона притащили. Но тут сориентировались быстро, выбрали самые лучшие БТРы со всех рот и сформировали подразделение. И пошли те незнакомым маршрутом. А указанный район был обозначен за рекой Лабой! Вот и уперся батальон в реку. Стоят. Машины-то к форсированию водных преград, сам знаешь, как подготовлены. Как топоры. А Главком тут как тут. Спрашивает: «Чего стоим, капитан, или вам не ясен конечный пункт марша?» Тот докладывает: «Ждем, когда понтоны подойдут». Маршал аж взвился: «Какие тебе, к черту, понтоны? А БТРы на что? Они же плавающие! Вперед по плану! Реку форсировать своими силами». Пришлось подчиниться. Машины, как вошли в реку, тут же на дно, к чертовой матери! Хорошо, что еще место мелкое у берега было. Ну тогда Главком и выдал все, на что способен. Во всей армии, наверное, никто больше так материться не может.
– Тут ты прав. Слышал как-то со стороны.
– В результате он комбата сразу снимает. Говорит: «Тебе еще ротой лет пять командовать надо, а не батальоном!» Командира полка забирает с собой и уезжает, а батальон только вчера смог вернуться в часть. Вот такие дела! Может, и нас ждет похожая участь? Самого маршала, понятно, в полку нет, а вот какой-нибудь его порученец запросто мог прибыть. И поставит сейчас нам задачу! А придумать они могут что угодно: и марш, и боевую стрельбу, и даже смотр техники!
– Ночью?
– А им по херу!
– Лично мне тоже по херу! Будь что будет. Все равно от нас с тобой ничего не зависит.
– Это точно! – подвел итог Станислав Кауров.
Так, за разговорами, офицеры подошли к контрольно-пропускному пункту полка, как раз в тот момент, когда от него отъезжали две машины – гражданская «Шкода» и полицейская легковая «Татра». Офицеры так и не смогли угадать причину своего вызова. Фантазии не хватило. Дело было страшное и трагичное…
«Шкода» пошла в сторону Рихнова, полицейский же автомобиль, включив световую сигнализацию, свернул на дорогу, ведущую в Гутвальд, который располагался в шести километрах от Полениц. На этой дороге практически каждое воскресенье командир полка устраивал офицерам трехкилометровый кросс. Как он говорил, «для поддержания формы». Появление же возле части чешских машин ночью было явлением необычным. Поэтому Константин спросил у дежурного прапорщика:
– Валь, а чего здесь «рогалики» делали?
«Рогаликами» местное население называли из-за мучных кондитерских изделий, заменяющих им белый хлеб, которого здесь в продаже никогда не было.
Прапорщик охотно ответил:
