Погода сегодня была никудышная. Я в начале горки потеряла лыжную палку. Вернее оттолкнулась ею, и она, «зараза такая», застряла в мокром снегу. А учитывая, что произошло это в начале горки, то в итоге я оказалась внизу, а палка наверху.
День сегодня не задался с самого утра. Проспала в школу, соответственно опоздала. Угораздило натолкнуться ещё в вестибюле школы на директрису, которая не преминула отчитать. Схлопотала, двойку по английскому, в принципе потому, что опоздала на урок и не знала о чём идёт речь.
К обеду было ощущение, что весь мир ополчился на меня.
Благополучно добралась до спортивной школы, и тут успев во время, уже облегчённо выдохнула. Да не тут-то было. В дверях столкнулась со старшими ребятами, которые решили поприкалываться надо мной. И самое обидное, что среди них был Семён Ховрин, который мне очень нравился.
Обида за неудавшийся день накатила лавиной, и я чуть не расплакалась. Постаралась сдержаться и, глянув в глаза нравившемуся парню, гордо вскинула голову и, зло поджав губы, проскочила мимо.
– Эй, растеряха, – послышалось сверху горы.
Я подняла глаза и внутри всё похолодело. Там стоял Семён и махал моей палкой. Чего от него ждать я не знала.
Парень бойко съехал с горки и притормозил рядом.
– Держи, – миролюбиво произнёс он, протягивая палку.
Я неуверенно потянулась, ожидая подвоха и какого-нибудь прикола.
– Снег сегодня липучий, даже палки готов отбирать у нас, – дружелюбно и даже тепло произнёс парень, чем удивил меня.
Я с любопытством посмотрела ему в глаза.
– Ты извини нас, остолопов, – мило улыбнулся Семён, а глаза при этом оставались такими грустными, как обычно.
Эту черту я у него подметила ещё год назад, когда впервые обратила на него внимание. Даже если Семён смеялся, глаза были грустные.
Парень начал чувствовать себя неловко, он говорил, а я на него пялилась, молчаливо изучая.
– Меня зовут Семён, – решил представиться он, чувствуя себя уже совсем по-дурацки.
– Я знаю, – подала я голос. – Думаю, ты тоже знаешь, как меня зовут.
Семён улыбнулся и кивнул, обрадовавшись, что перестала молчать.
– Я поеду, – неуверенно сообщила я. – Мне ещё десятку докатать надо.
– Можно я тебе подожду после тренировки? – выпалил парень.
Я почувствовала, как мои щёки покраснели, и, стараясь скрыть смущение, кивнув, укатила вперёд.
Сердце билось как сумасшедшее. В висках стучало молоточками, я летела на лыжах как никогда прежде, стараясь охладить жар внутри.
Полчаса бешеной гонки и впереди показалась фигура тренера, он грозно посмотрел на меня и, хмурясь, сказал:
– Я же тебе десятку задал.
– Я пробежала, – робко подняла глаза на Виктора Фёдоровича.
– Да, ну, Томилина, не рассказывай мне сказки, так быстро ты можешь только на соревнованиях бегать, – недоверчиво усмехнулся он. – Сколько проехала?
– Могу проехать ещё пять, – предложила я, решив не спорить с тренером, тем более это всегда было, практически, бесполезно. Жар внутри начал снова подниматься, в висках застучало, и я пулей бросилась вперёд, по пути сворачивая на малый пятикилометровый круг.
Раздался стук в дверь. И одновременно с этим, сама дверь открылась, сопровождаемая голосом:
– Алин, ты готова?
В комнату вошёл мой Семён, его кучерявая шевелюра явно требовала стрижки.
– Ну, блин, Сёма, – послышался возмущённый голос моей подруги и соседки по комнате, Юльки, которая только и успела натянуть футболку.
– Ой, Юля прости, – Сёма смущённо отвернулся. —ААлинка где?
Юля решительно вытолкала парня из комнаты и сказала вслед:
– Подожди тут, она скоро выйдет.
Я торопилась, зная, что Сёма не любит приходить в нашу половину и ждать меня. При этом он старательно собирался заранее, не слушая доводов разума, о том, что нам девушкам для одевания надо гораздо больше времени, чем ему. Иногда я по этому поводу праведно злилась, но стоило ему посмотреть в мои глаза, я таяла и всё прощала. Хотя с годами обиженную мину научилась выдерживать немного дольше.
Накинула на себя бежевую дублёнку и напоследок, глянув в зеркало, выскочила в коридор.
– Ты опять без шапки, – своим наставническим тоном, хмуро заметил Семён.
– Чего бурчишь с утра? – ласково и весело спросила я, поцеловавпарня в щёку и, прихватив его под руку, увела из женской половины общежития.
– Ну, а что, пришёл – выгоняют. Стою, жду – снуют ваши девчонки, между прочим, тоже бурчат, – пожаловался парень.
– Ой, да ладно тебе. Ты же, как всегда, стучишься и ответа не ждёшь, сразу заходишь. Нам, что с Юлькой закрываться всегда, – пояснила я. – Я же говорила тебе, подожди меня на улице. Но ты же всё по-своему делаешь. Можно подумать меня тут из комнаты воровать собираются.
– Хорошо, больше заходить за тобой не буду, – немного обиженно ответил Семён.
Я хитро посмотрела на своего любимого и, остановившись, повернула парня к себе. Пролёт между этажами был пуст, привстав на цыпочки и, обняв его за плечи, поцеловала. Парень моментально обнял меня за талию и прижал к себе. Моё сердце аж зашлось. Пару минут мы целовались, пока я не услышала шаги этажом ниже.
– Всё, пойдём, – ласково шепнула я на ухо Сёме.
Спустившись по лестнице половину пролёта, нам навстречу попался Матвей Захаров, спортсмен из нашего родного города.
– О, привет влюблённым, – громко басом прогудел Матвей. Он всегда был очень шумный и занимал много пространства вокруг себя, хотя, как и все спортсмены-лыжники сборной команды страны, был в отличной спортивной форме.
– Привет, – весело отсалютовала я.
Семён пожал парню руку.
– На сборы едете? – поинтересовался Матвей.
Я кивнула, Семён отрицательно помотал головой.
– А ты чего не едешь? – удивился Захаров.
– У меня диплом, да и после окончания универа поеду домой, там меня в нашу спортивную школу на работу зовут, – очень серьёзно ответил Сёма.
– Алинку тут бросишь одну? – удивился Матвей.
– Я что вещь? – возмутилась я.
– Ой, прости-прости, – попытка Матвея сделать свой басистый голос более высоким и тонким, оказалась комичной. – Но Сёма не прав, что оставляет такую красивую девушку на произвол судьбы в таком большом городе.
Я хохотнула и, махнув рукой, сказала:
– Ой, да ну тебя. Нам идти пора. Потом увидимся.
Матвей пропустил нас и ещё некоторое время смотрел вслед, я прям спиной ощущала его пристальный взгляд.
– Сём, а может, попробуем тут остаться? – тихонько спросила я, когда мы вышли на улицу.
– Ну, ты чего. Мы же уже всё с тобой обсудили, и ты согласилась, – грустно и обиженно произнёс Семён.
Я вздохнула и сказала:
– Ну, я надеялась, что ты можешь ещё передумать.
Семён собрался с духом и поделился:
