«…Победа добра над злом? Любовь к незнакомке? Свобода? Не завирайся, Вятр. Бабло твоя мечта. Пухлый чемоданчик воньких новеньких франклинов. Большой хапок!»
«Крузак» все туже увязывало в узел русской метели. «Глушь и снег… Навстречу мне…» Лишь «печатки» снега на растопыренных пальцах елей.
«…А потом на яхточку – и прощай, родина! Потянуло в заливчик – бросил якорь. Нанырялся до судорог – отогреваешься бифштексом на марине…»
– А что у вас в лесу-то? – не выдержал Вятр мачистского молчания.
– Собственность компании, – отозвался обер-охранник Нико. – Охотничий домик.
– Ой, боже ж мой! – полезла Одесса из-под московской маски Кости-психолога. – Чтоб мне такую собственность – вывозить фемин на эскизы!
Нико лишь сдержанно улыбнулся. Смолчал и громила водитель. Чего это «Точка Овна» напускает вокруг себя столько таинственности? Прям тебе «Великий Восток»!
И Костян ни гугу, типа, пейзажиками интересуется. Чего там высмотришь в снегопаде? Йети?
«…Был же уговор – заранее состыкнуться в «GоGоле» – перетереть, на какие выборы заход, какой бюджет у клиента. Почему ж киллер Нико первым оказался в ресторации? Может, они договорились с Костяном вытянуть меня на переговоры без базовой инфы?
Да еще интерьерец этот «gоgолевский»! Взяли и взгромоздили президентскую парсуну в красный угол. Куда ни плюнь – везде Иванов: от детсада до академии наук…»
– Прыыхалы! – подытожил Костян.
Тяжелые ворота неохотно разомкнулись перед джипом. Разведгруппа снежинок геройски спалилась в перекрестье прожекторов. Каменноликий привратник напомнил Вятру продавца порнолавки на границе двух районов Сан-Франциско – хорошего и плохого. Добра и зла.
«…Куда мы, ребята? Что впереди, мечта? Или снова наперстки?..»
«Охотничий домик» непрочно стоял на позиции. С одного бока – остроконечная башня с флюгером. Другой фланг голый.
– Метель, што ль? – зашумел размашистый, с орлиным носом. – Окоемов.
– Милости просим! – звякнули ярусы ювелирки. – Варвара.
«…Ху здесь ху? Окоемов, хоть и хорохорится, не главный, скорее номер два. Варвара, типа, хостес, но по случаю и отсосет гостю. Ну, Нико-бритва… Да мы с Костяном. А стол – на шестерых. Еще, значит, на подходе какие-то. Клиент? Заказчик?..»
– Ну вот. – Окоемов щедро расплескал водку по рюмкам. – За знакомство?
– За… за… – нестройно поддержали гости.
«Этого еще не хватало – перед переговорами квасить…» Вятр лишь чмокнул край рюмки, в нерешительности огладив голую голову.
– Мы-то все больше по Сибири да по Северам. – Окоемов тут же приметил уловку гостя. – А там вперед накорми людей, а уж потом к делу…
– О! – отметился Костян.
– Горячее сразу подавать, Григорий Петрович? – брякнула ювелиркой Варвара.
– Так эта, што ли, время Олега Вятра… – Окоемов подмигнул Олегу, – дорогого стоит?
– Отличная форель, – сманеврировал Вятр. – Чуть недосолена, самое то.
– Домашнего посолу! Своя. – Окоемов улыбнулся во всю ширь. – Я вот только што не копенгаген: ваша фирма, што ли, только выборами занимается? Или вы еще этот… бизнес-пиар делаете?
– Мечтаем про «бизнес»…
– Да што?
– Война не пускает.
– А-а-а… – Окоемов покачал головищей: несбыча мечт, мол, эт мы понимаем.
– То ж все пыарщики целят в политику впрыгнуть, – отметился Костян, – а Вятр – из нее выпрыгнуть.
– Прошу прощения. – Будто тайная катапульта подкинула Нико над стулом. – Пойдем, Костя, сгоняем партейку.
– Смотри, Константин, – предостерег Окоемов, – безопасность-то наша, окромя минералки, не употребляет.
– Тю-ю-ю…
Олег подошел к окну. Метель улеглась, над лесом стояла голая луна. Трое охотников со сворой понурых собак устало поднимались синим склоном, отбрасывая длинные тени на фосфоресцирующий наст…
– А правда, – напомнил о себе Окоемов, – что вы в «нулевые» на Ющенко работали?
– Да было дело.
– А как же вышло, – Окоемов вдруг продел Олега взглядом дознавателя, – что про это в Кремле-то узнали?
– Штаб «оранжевых» был как проходной двор. Втайне там было и секретаршу не уконтропупить. Не то что с Ющенко поговорить.
– А победил один черт Ющенко?
– Нет! – твердо возразил Вятр. – Революция1.
Варвара внесла на блюде молочного поросенка, сладковато запахло детоубийством.
– Эта што ж за чуда-юда – «революция»? – Окоемов с сомнением покачал квадратной головою. – Не сказки?
– Нет. Вот почувствует народ по Высоцкому: «Все не так, ребята!» – тут же баррикады встанут. Как у Белого дома в 91-м. Или на Майдане, бывало…
– Народ… Есть он в Расее-то?
– Есть.
– Нету у нас никакого народа – одно население… Хотя шеф вот тоже: наро-о-од… – Окоемов шумно поднялся из-за стола. – Ну, скоро познакомитесь, господа мечтатели. А пока извиняй, Олег Палыч, почаевничайте тут с Нико.
Когда человек-бритва вернулся в гостиную, одному богу (черту?) было ведомо.
– Вы уже сыграли? – удивился Вятр. – Кто выиграл?
– Я.
Киллер рвал мясо длинными зубами.
– А где Костя?
– Курит.
Олег пошел искать клозет, сунулся ошибочно на кухню – и тут же сдал назад, стараясь не выдать себя ни звуком.
Одессит расположил Варвару на шатком разделочном столике и раскачивал его по рискованной амплитуде над кафельным полом. А хостес, раздетая донага, но с ног до головы в драгметаллах, лишь тихонько подзвякивала судьбе.
Вернувшись в гостиную, Олег не узнал ее. Все перезамкнулось на вновь пришедших – лохматого лешака в опойковом лапсердаке, эскортируемого дамой-инспектором со ртом, сфокусированным в строгую точку.
– Олег Палыч Вятр. – Окоемов былинно повел дланью на вошедшего. – Руководитель компании «Третья миля».
– Доброжилов. – Лешак, не вставая из-за стола, двинул вошедшему жаркую пятерню.
– Очень рад. – Олег словно из печки руку выдернул. «Жжот, – подумал. – Клиент, што ль?»
– Инесса Петровна Ионина, – отрекомендовалась дама. – Финансовый директор холдинга «Точка Овна».
– Оч приятно.
– Мы тут долго обсуждали, но к общему мнению не пришли, – не отходя от кассы, стелила Инесса. – Какое, если не секрет, происхождение вашей фамилии, Олег Палыч?
– Никакого секрета, все оч просто. – Олег будто смахнул паутину тайны с голой головы. – Вятр по-польски «ветер», я на треть поляк.
– Оч-ч-чень удивительно! – восхитилась Инесса. – А вот Николае Гавриилович, – она кивнула на киллера, – говорит, что вы еврей.
– Скорее русский. Плюс, наверное, монгол. Темная в целом история. Как и со всеми «русскими».
Лешак одобрительно хрюкнул.
