Пролог
Утренняя литургия закончилась. Наталья вышла из церкви и села на скамью у входа в часовню. Идти в маленькую душную келью сейчас совсем не хотелось тем более, что погода стояла ясная и ранние солнечные лучи, пробиваясь сквозь густые ветви древних крымских сосен, согревали её измученную печалями душу. Месяц март… Наталья вздрогнула, произнеся мысленно это слово. Прошёл почти год, как случившиеся в её жизни перемены изменили все её принципы и взгляды, оставив прежними только два чувства – вины и любви, с которыми она пришла бороться сюда, в женский монастырь, желая избавиться от них и вымолить у Бога прощение для своей души. Страшно подумать, что ещё каких-то девять месяцев назад она чувствовала себя самой счастливой, имея дочь, работу, любимого человека…
Погружённая в свои мысли, Наташа не заметила, как к ней подошла мать-настоятельница, и только когда она присела рядом с ней с удивлением подняла на неё свои большие синие глаза.
– Такими глазами костёр можно поджечь! – улыбнулась Прасковья Филипповна.
– Простите…
– Ну что ты, дочка, то, что Богом дано не спрячешь, как и не спрячешь печаль во взгляде, ведь глаза – зеркало души нашей.
– Раньше я могла прятать свои чувства от окружающих, – тихо ответила Наталья, – и казаться весёлой, когда это было нужно, а сейчас и, тем более, здесь – не могу, сил нет…
– Значит, не так сильны тогда были твои чувства. – Прасковья Филипповна помолчала несколько секунд. – Вчера к тебе снова приезжал тот молодой человек. Видно, что любит он тебя.
– Любит, но из-за этой любви потеряла я всё: и дочь, и мужа, и жизнь свою…
– Он говорил со мной.
– Я знаю, – со вздохом ответила Наталья, – он каждый раз, как приезжает, просит меня только об одном – вернуться к мирской жизни и не принимать постриг.
Прасковья Филипповна молча смотрела на неё и, как всегда, Наташа читала в её взгляде доброту и умиротворённость. Ей всегда становилось легче, когда эта старенькая, мудрая женщина, похожая на её маму, разговаривала с ней.
– Что мне делать, Прасковья Филипповна? Я не могу решение принять! – не выдержала Наталья её молчания и закрыла лицо руками, пытаясь не расплакаться.
– Я думаю, что ты уже приняла решение, дочка, только боишься пока утвердить его в своём сознании. Повидала я здесь разных и скажу тебе, что думаю: не твоё это – монастырь.
– Но как я буду жить? Моя дочь не хочет меня видеть. Я не вынесу её презрения и ненависти. Зачем мне любовь, если Насти не будет в моей жизни, – всхлипывала она.
– Придёт время, и твоя дочь всё поймёт и простит тебя. Вот увидишь. Молись, милая, и Бог тебе поможет. А если в душе твоей живёт любовь к этому человеку и она взаимна, то зачем бороться с ней?
– Но именно эта любовь довела меня до монастыря, – тихо ответила Наталья, – простите…
– Я думаю, в том, что случилось, нет твоей вины. К сожалению, так бывает, что один человек скрывает всю жизнь свои чувства и мысли даже от любимых и близких, переживая всё внутри души своей и в том не виноват, ибо такова его натура, а другой, не имея возможности проникнуть в душу любимого, живёт и думает, что полностью ему безразличен.
– Так и было у меня с мужем. Оказывается, я многого о нём не знала. Думала, что он не любит меня, что не понимает, не поддерживает, что я не нужна ему, и он вполне может справиться сам со своими проблемами, – ответила Наташа, удивляясь, насколько точно Прасковья Филипповна передала суть её отношений с мужем.
– А он просто не хотел печалить тебя, и был слишком горд, чтобы признаться в своих слабостях. Кроме того, несдержанность в словах, поступках, потом обида – всё это сильные преграды на пути к семейному благополучию. Они не дают возможности поговорить откровенно и ведут к полному непониманию. Иногда люди живут так долгие годы и не могут разрубить этот узел.
– Всё это так, но чувство вины меня не оставляет. Ничего бы не случилось, если бы я не…
Наталья не смогла договорить, слёзы просто душили её.
– У каждого своя судьба, дочка. Значит, так должно было случиться. Но Бог милостив и я верю, что он ещё подарит тебе новое счастье и то, как ты воспользуешься этим шансом, будет зависеть целиком от тебя.
Прасковья Филипповна встала, и Наташа поднялась вслед за ней.
– Спасибо вам. Вы мне очень помогли.
Женщины обнялись. Впервые за последние полгода Наталье стало легче на душе.
– Ступай, милая, прогуляйся и подумай хорошо.
Наташа пошла в сторону святой купели, слушая уже столь привычную тишину гор, среди которых в долине стоял их монастырь, окружённый густыми горными лесами. Ей никогда не забыть этого места и как бы не сложилась дальше её жизнь, она всегда будет его помнить, как будет помнить и о том, что привело её сюда. Неумолимая память снова стала рисовать картины из прошлого, прокручивая их, как киноленту, и Наташа уже не могла остановить поток своих воспоминаний. Не прошло ещё и года, а ей казалось, что прошла уже целая вечность….
г. Киев, февраль 2007 год.
Наташа всё шла и шла, казалось, по вполне красивой, ярко освещённой фонарями и рекламными щитами, улице своего любимого города и ничего не замечала, кроме одного и того образа перед глазами – актёра из их городского театра, откуда она шла сейчас домой под впечатлением после очередной триумфальной премьеры «Страшной мести» по Гоголю. «А премьера действительно удалась!» – подумала Наталья, переходя на другую сторону улицы, чтобы спуститься в метро.
В этот момент она испытывала довольно противоречивые чувства: одновременно и радость и зависть к успеху режиссёра и автора пьесы. Сколько раз она в течении последних двух лет посылала свои романы в разные издательства, результат был почти нулевым. Их либо не рассматривали вообще, даже не удосужившись ответить, либо придирались буквально ко всему подряд.
Поэтому Наталья продолжала наблюдать за успехами других, обожать, боготворить театр и мечтать написать для него новую пьесу, ведь только там она чувствовала себя умиротворённо, спокойно и радостно. Сюжет пьесы уже почти сложился в её голове, но Наталья всё мучительно думала: зачем? Снова впустую, снова слушать ворчания мужа, что она занимается никому не нужной ерундой. Её очень обижало это его отношение к её творчеству. Андрей был по натуре практичным, деловым, удачливым в карьере человеком и абсолютно далёким от искусства. Он работал в крупной компании «Майкрософт» киевского отделения в должности директора филиала в их городе и не понимал, почему вдруг его жене спустя 14 лет совместной жизни вдруг захотелось писать романы.
Наталья не пыталась с ним спорить, упорно продолжая заниматься своим делом, не оставляя работу в аудиторской фирме, а выходные посвящая любимому увлечению. Передавая свои чувства и мысли на бумаге, ей становилось легче переживать непонимание окружающего мира, познавать смысл жизни и рассуждать о нём на примере судеб и характеров выдуманных ею героев.
