Май 1553 года, Москва.
После вечерней молитвы и трапезы князь Савельев с супругой княгиней Ульяной прогуливались по саду. Вдоль городьбы зацвели вишня и груша, появились цветы на яблонях, повсюду распускались сирень, черемуха. Звенели перелетавшие от цветка к цветку шмели. Кругом был запах весны, запах жизни.
Князь и княгиня шли по мощеной тропе, меж разных кустов, умелыми руками ключника Семена Габры, знатного садовника в недавнем прошлом, они, кусты эти, превращены в малую, живую изгородь. За ней мелкая еще, но густая трава. На душе покойно, хорошо.
Сыграли свадьбу тому уже два года. Ульяна понесла. Уже заметен под сарафаном выпуклый живот. Ульяна часто смеялась – а вот как нарожу тебе двойню? Тому князь только радовался, он хотел много детей.
Они прошли до задней калитки. Оттуда открывался вид на Москву-реку. Уже темнеет, а ладьи, струги, а более всего – лодки все еще плыли вниз и вверх по спокойной реке.
Ульяна прижалась к Дмитрию.
– Всегда бы так. Вечером в цветущем саду.
– Ну цвести деревья и кусты недолго будут, родная. Неделя, две и облетят цветы.
– Почему ты такой скучный? – наигранно поджала губы Ульяна. – Молвил бы, цвет сойдет, а запах останется.
– Хорошо, запах останется. В саду всегда любо. С каждым годом зришь, как растут деревья, пышнее становятся кусты, густеет трава.
– И ветер ныне такой тихий.
Савельев почувствовал дуновенье прохладного ветра с реки, взял княгиню под локоть.
– Пойдем, Ульяна, свежо становится, тебе в тепле боле быть треба.
Молодая княгиня вздохнула.
– Да, пора домой. А как не хочется…
Они прошли во внутренний двор, оттуда по лестнице на верхнее крыльцо. Из него чрез сени в светлую, просторную горницу. Появление в доме Ульяны словно вдохнуло в него жизнь, сделало желанным, уютным, так могут только женщины, входящие в жилище с любовью и добротой.
Помолившись на образа в красном углу, где горела лампада, Дмитрий усадил Ульяну в деревянное кресло у оконца, прикрытого красивой, но не броской занавеской. Сам двинулся к сеням, но в дверях появился ключник Семен Габра.
– Дозволь войти, князь?
– Да, входи. Что у тебя, Семен?
– Извиняй, князь, но к тебе гонец.
Дмитрий и Ульяна переглянулись.
Княгиня переспросила:
– Гонец? От кого в это время?
– Посланец сказывал, что поведает тока князю Савельеву.
Дмитрий уже понял, от кого гонец, но жене говорить не стал. Незачем расстраивать раньше времени. Может, дело-то пустяковое. А то, что предстоит дело, он не сомневался. Просто так гонец не приехал бы.
– Ты погоди, Ульяна, а хочешь ступай в опочивальню, Авдотья тебе поможет, Семен кликнет, она и придет.
– Нет, я дождусь тебя.
– Хорошо. Подожди.
Ключник отступил в сторону, пропуская князя, кивнул княгине и вышел в сени, притворив за собой дверь.
Ульяна устроилась удобнее, погладила живот. Ей это очень нравилось, словно дите гладит, еще в утробе нежность даря.
Князь вышел во двор, подошел к воротам.
Служка Прошка открыл калитку.
На коне молодой горделивый всадник лет восемнадцати.
– Доброго здравия, воин!
– И тебе, князь, лет долгих. Я от князя Юрия Петровича Крылова.
– То ведаю.
– Откель, коль не тайна? Аль я на других не похож?
– Ко мне больше ни от кого гонцы не приезжают. А ты пригож, видать в силе, девки за тобой, наверное, табуном бегают.
– Ну не табуном, но не чураются.
– Ладно. Когда треба быть у князя?
– Завтра, после утренней молитвы и трапезы. На подворье Юрия Петровича.
– Добро, передай князю, буду.
– Доброй ночи, князь.
– Доброй, я так и не узнал твоего имени.
– Андрюша.
– Доброй и тебе ночи, Андрюша.
Гонец чему-то улыбнулся, ударил плетью коня, и тот понес его галопом по опустевшей улице.
Савельев вернулся в дом, велел прислуге, чтобы закрывали ворота и отправлялись на покой, поднялся в горницу.
Ульяна, завидев мужа, только и спросила:
– Что, Дмитрий?
– Да ничего пока, лебедушка ты моя.
– От кого посланец был? Я разумею, что в дела мужчин женщине встревать не след, но интересно же.
– От князя Крылова.
– О Господи, – проговорила Ульяна, – значит, Государю ты опять понадобился.
– Покуда, родная, то ничего не значит. Пойдем в опочивальню, спать пора.
Люди ложились спать с закатом, но вставали с рассветом. Впрочем, это боле для крестьян, в городах крупных вельможи вставали не с рассветом, но тоже рано. Не имели привычек валяться в постелях, покуда солнце лучом своим не заиграет в опочивальне.
Ульяна поначалу ушла в комнату, где служанкой была приготовлена вода теплая и рубаха ночная. Помылась, переоделась. Потом зашла в опочивальню. Вскоре они уже спали.
О вызове Крылова Савельев не думал. Смысл гадать, коли все одно не угадаешь? Ну, а раз потребовался Государю, то след сполнять его повеление. Какое? То уже завтра станет известным. Иначе не стал бы князь Крылов вызывать на утро.
Погода весной изменчива. С утра накрапывал весенний дождь, днем светило еще нежаркое солнце, вечер выдался покойным, свежим, как и должно для мая месяца. А вот в ночь вдарил ливень, раздались отдаленные раскаты грома. В оконце заиграли, как зарница, отблески молний, и уже к полуночи над Москвой вовсю гуляла гроза. Поднялся ветер, который бросал воду на оконце и стегал его ветвями березы.
Наконец ветер стих, гроза ушла на север, наступила тишина, прерываемая капелью, спадающей с крыши, да приглушенными голосами с реки. Рыбаки промышляли без устали денно и нощно, чтобы поутру на лотках и прилавках торговых рядов выложить свежих лещей, щук, окуней, сазанов, меньше – стерляди. Но и та была не для всех. Дорога такая рыбка для люда посадского.
Савельев проснулся, по обыкновению, рано.
Прислуга встала еще раньше, на рассвете, кухарка подогревала воду для умывания, растапливала печь для приготовления трапезы. Семен Габра проверял хозяйственные постройки, давал воды коням, прочей скотине, которая в небольших количествах, но водилась на подворье. Служка, как всегда, помогал всем.
Умывшись, одевшись, князь и княгиня пошли в ближайший храм, на утреннюю молитву. Вскоре вернулись. Потрапезничали. Дмитрий вышел во двор.
Габра держал за поводья коня князя.
Поцеловав Ульяну, Дмитрий выехал с подворья.
Княгиня перекрестила его вслед.
Спустя некоторое время Савельев подъехал к дому Крылова.
Его ждали. Слуга открыл ворота, впустил всадника.
Встречал Савельева сам князь Крылов.
– Доброго здравица, Дмитрий Владимирович.
– И тебе тако же, Юрий Петрович. Ты звал, я приехал.
– Будь как дома.
Спрыгнув с коня и передав повод княжескому конюху, Дмитрий улыбнулся:
– Ну мне до такого дома еще далеко.
Усадьба Крылова отличалась красотой и роскошью. Дом посреди усадьбы, большой двухэтажный, ворота городьбы украшены образами, большая лестница с резными перилами, крыльцо с балясинами. На верхнем этаже просторная горница. Из горницы двери в покои. Кроме главного дома, различные постройки. Гостевой дом, новая, чистая конюшня, клети. Позади – сад с цветниками. Также у приближенного к царю князя было более двух десятков холопов и крупные вотчины не только у Москвы, но у Владимира и у Твери.
